Силиконовая надежда - Марина Крамер

Набрать телефонный номер я себя все-таки заставила, но, услышав голос, так и не смогла выдавить ни слова. Но мой собеседник, конечно, понял, кто звонит:

– Анечка, добрый вечер. Так рад, что ты позвонила. Хочешь – встретимся?

«Нет, не хочу, – рвалось у меня откуда-то изнутри. – Не хочу, как не хочу звонить тебе и видеть тебя». Но я хорошо понимала – сказать это невозможно. Нужно брать себя в руки.

– Да, хочу. Можно, я к тебе приеду?

– Приезжай. Только у меня, кажется, холодильник пустой.

– Я не хочу ужинать. – Нет, так не годится, нужно побольше заботы в голосе, побольше мягкости. – Но я очень хочу тебя увидеть, соскучилась. А ты, наверное, голодный сидишь, раз в холодильнике пусто?

– Ну, там не то что… наверное, есть яйца, молоко какое-нибудь…

– Прекрасно. Я сейчас приеду и посмотрю, что можно сделать.

Придется заехать в супермаркет, мужчина должен быть сыт.

Примерно через час я оказалась в другой части города, стояла с большим пакетом, полным продуктов, у кирпичной девятиэтажки и нажимала кнопки домофона. Вот и дверь квартиры на пятом этаже, она открыта – меня там ждут. Переступив порог, я почувствовала странный запах, от которого слегка закружилась голова. Значит, он снова курит травку, а ведь обещал не делать этого.

– Ань, я в кабинете, – раздался его голос из глубины квартиры, и я, сбросив туфли, прошла сперва в кухню, встретившую меня горой посуды в раковине, а затем в кабинет – длинную узкую комнату с никогда, кажется, не поднимавшимися плотными шторами изумрудно-зеленого цвета и огромными шкафами от пола до потолка, тянувшимися вдоль стен. За столом у окна сидел молодой мужчина с всклокоченными волосами, одетый в грязную серую футболку и спортивные брюки. Перед ним стояла пепельница и большая кружка, в тонких длинных пальцах тлел косячок.

– Ты ведь обещал, – укоризненно произнесла я, глядя на зажатый в пальцах косяк.

– Ой, да брось! – отмахнулся мужчина. – Это же трава, ничего страшного.

– Не говори глупостей. – Я приблизилась и решительно отобрала остаток, унесла его в туалет и спустила воду в унитазе.

– Весь кайф обломала, – со вздохом констатировал за моей спиной Гек – так его называл Миша.

– Тебе достаточно. Идем лучше в кухню, я тебе что-нибудь приготовлю.

– Нет, сперва мы идем лучше в спальню, и там я тебе кое-что покажу, – ухмыльнулся он, довольно бесцеремонно запустив обе руки мне под футболку.

В такие моменты я всегда четко понимала – все, что угодно, но я никогда не окажусь на панели, не смогу преодолеть это мучительное чувство, когда приходится отдавать свое тело тому, кто не вызывает в тебе никаких эмоций, кроме тошноты. Хотя… то, что я делаю сейчас, мало чем отличается от торговли телом на улице. Ничего, скоро все это закончится. Я больше никогда не буду делать того, что мне противно, Миша обещал…

Я не раз ловила себя на том, что никогда не открываю глаз, пока мы с Геком в постели. Никогда – что бы ни происходило, словно боюсь увидеть себя со стороны. Гек хороший любовник, но внутри у меня такая пустота каждый раз, что, кажется, толкни он меня – и услышит гулкое эхо. Я ничего к нему не чувствовала, даже тяги не испытывала, но отказать не могла. Миша вполне конкретно сказал – чтобы вела себя так, словно влюблена в него по уши. Если бы не Миша… если бы не мое обещание помочь, я ни за что не оказалась бы в этой квартире, такой большой и запущенной, хотя, видимо, когда-то она была уютной и ухоженной. И почему-то вдруг мне захотелось навести здесь порядок – не знаю почему, но я дала себе обещание, что в субботу приеду сюда и буду весь день мыть, чистить, вытирать пыль. Человек не должен жить в таком запустении, пусть даже это не самый лучший человек.

– Ты в субботу что будешь делать? – спросила я, так и не открывая глаз, когда Гек, вытянувшись рядом со мной, взял меня за руку.

– Не знаю, не решил еще.

– Можно, я к тебе приеду?

– Зачем ты спрашиваешь? Приезжай. Если погода хорошая будет – погуляем, тут у нас парк хороший.

– Я хочу в квартире убраться.

– Зачем? – удивился Гек, ложась на бок и подпирая голову кулаком.

– Тебе не противно жить в такой помойке?

– Я не замечаю. Мне кажется, тут нормально. Ну, может, полы…

– Да! – с жаром подхватила я, садясь и открывая наконец глаза. – И пыль, и мутные стекла, и серые портьеры – ну, ведь здесь не всегда так было, правда же?

Гек вдруг помрачнел, снова лег на спину и закрыл глаза. Я испугалась – вдруг сказала что-то лишнее, разбудила какие-то неприятные воспоминания, и теперь он отдалится от меня, закроется?

– Мама всегда убиралась по субботам. Это был ее выходной день, и она с самого утра надевала такой голубенький халатик с короткими рукавами, повязывала белую в горох косынку и босиком взбиралась на подоконник, – каким-то упавшим голосом заговорил Гек. – Она мыла стекла, а я сидел на стуле и смотрел на то, как по ее рукам текут капли. Мама полоскала тряпку в тазу, тыльной стороной руки убирала прядь волос, выбивавшуюся из-под косынки, – у нее была такая прядка, ни в какую прическу не убиралась, всегда висела справа, как завиток, и улыбалась мне. Наверное, это было самое счастливое время в моей жизни.

Я замерла и боялась пошевелиться – впервые с момента нашего знакомства Гек заговорил со мной о прошлом, да еще так – вспоминая о матери. Мне всегда казалось, что в такие моменты люди становятся настоящими, без прикрас, потому что лгать, вспоминая о матери, невозможно и кощунственно. Возможно, это мое личное – у меня матери никогда не было.

Неприятности начались с самого утра. Во-первых, я проспала – не услышала будильник, даже не представляю, как это вышло. Когда вскочила, часы показывали половину восьмого, обычно в это время я уже выхожу из своего кабинета и иду в послеоперационные палаты. А ведь еще нужно доехать, а на это уйдет минут сорок пять, если не больше. Черт, как я так уснула?

Наскоро приняв душ и выхватив из шкафа первое, что попало под руку, молясь, чтобы это не оказалось, например, домашним халатом, я, на ходу одеваясь, выскочила в коридор и сунула ноги в стоявшие ближе всего туфли. Интуиция подсказывала, что с обувью я промахнулась и на улице обязательно либо дождь, либо холодно, но менять что-то уже поздно. Схватив сумку, я выбежала из квартиры, даже не вспомнив, что последние два месяца сдаю ее на пункт охраны. Не до этого…

Вторым «приятным» сюрпризом явилось то, что в брелоке автомобильной сигнализации села батарейка и открыть машину с него я не могу. В панике я даже не подумала, что можно открыть дверь ключом – сегодня критическое мышление меня явно оставило, обычно я менее рассеянна в патовых ситуациях. Да и правое переднее колесо выглядело спущенным, и возиться с этим сейчас уж точно времени не было.

Я выбежала из двора, на ходу пытаясь остановить хоть какую-то машину. Наконец возле меня затормозило ярко-желтое такси, я запрыгнула в салон, всем своим видом давая понять водителю, что ни за что не выйду, даже если он откажется меня везти. Назвала адрес клиники, водитель застучал по навигатору: