Облом нечаянно нагрянет - Ирина Хрусталева

– Красиво жить не запретишь, – хмыкнул хирург и уселся к столу, потирая руки. – А мы вот на работе все больше растворимую отраву употребляем.

– Ладно тебе, Костя, прибедняться-то! К тебе родственники больных с сумочками да конвертиками после каждой операции в очередь у кабинета стоят, – усмехнулась Анастасия. – «Отраву», – передразнила она друга.

– А я и не прибедняюсь, скрывать мне нечего, – покладисто согласился Константин. – Да, я неплохо живу и, даст бог, буду жить еще лучше! Я для этого и учился столько лет да отказывал себе во всем, чтобы теперь хорошие деньги зарабатывать. А насчет кофе я же сказал, что мы на работе растворимый пьем, а что у меня дома имеется – об этом речи не было, – не переставая улыбаться, спокойно проговорил хирург. Глаза его хитро поблескивали и с пониманием смотрели на девушек.

Марина сварила кофе, нарезала ветчины и сыра, открыла баночки с икрой и паштетом, сделала тосты, прибавила ко всему этому джем и сливочное масло.

– Вот, завтракайте на здоровье, – пригласила она Настю и Константина к столу. – Приятного аппетита!

– Спасибо на добром слове. Сама тоже садись, вон под глазами синяки какие! На диете, что ли, снова сидишь? – сказала Анастасия подруге.

– Нет, с диетами я давно уже покончила, толку от них все равно никакого, а желудок испортить – это запросто. Просто у меня аппетит что-то пропал, – пожала девушка плечами, но за стол все же села.

– Аппетит, милая Мариша, приходит во время еды, – все с той же улыбкой проговорил Константин, с удовольствием отправляя в рот бутерброд с икрой. Тут же, взяв в руки второй кусок хлеба, он, совершенно не стесняясь, водрузил на него пару кусков ветчины, сверху положил кусок сыра, потом – паштет и увенчал этот кулинарный шедевр веточкой петрушки.

Бутерброды с завидной скоростью исчезали у него во рту. Марина как завороженная смотрела, с каким хрустящим аппетитом у Константина все это пережевывается. Когда завтрак наконец был завершен, Марина прошла в комнату, вытащила из секретера деньги и положила их в конверт. Она вернулась на кухню и протянула конверт хирургу.

– Вот, возьмите, пожалуйста. Здесь ровно четыре тысячи, как и договаривались. Еще у меня к вам просьба…

– Пожалуйста, желание женщины – для меня закон, – сладкоголосо промурлыкал хирург, запихивая конверт с деньгами в карман брюк и лучезарно улыбаясь.

– Помогите нам с Настей перенести Максима в дальнюю комнату, ему будет не совсем удобно лежать на столе в гостиной, он может оттуда свалиться. В дальней комнате у меня стоит большая кровать.

– Нет проблем, сейчас перенесем, – быстро согласился Константин, все с той же хитрой улыбкой глядя на девушку. Как видно, он был в прекрасном расположении духа, и способствовал этому пухлый конверт с американскими купюрами в его кармане.

Они втроем максимально осторожно перенесли парня в дальнюю комнату и уложили его на широкой кровати.

– Вот и отлично, здесь ему будет намного удобнее, – пробормотала Марина, хотя, если честно, преследовала она совершенно иные цели. Комната была практически нежилой, она предназначалась для гостей, и сюда никогда не заходил отец, приезжая навестить дочь.

«А если приедет мой экс-жених Мальцев, то его я вообще дальше порога прихожей не пущу! От остальных гостей я как-нибудь сумею отбрыкаться, если таковые вдруг объявятся», – про себя подумала Марина и практически успокоилась.

Когда Константин уехал, Настя тоже засобиралась домой.

– Если что, сразу же звони, я сегодня дома, на дачу не поеду, хотя очень нужно. У меня там огурцы в парнике неполитые стоят. Но что же мне с тобой делать? Не бросать же тебя одну с больным человеком! Ты его тогда точно уморишь без моего присмотра, – засмеялась Анастасия и направилась к двери. – Не переживай, Мариша, все будет хорошо, операцию Костя сделал отлично, хирург он хороший, здесь нужно отдать ему должное. Все остальное зависит от самого больного – насколько крепок его организм. Вечером придется сделать еще одно переливание крови, он много ее потерял. Плохо, что приходится применять заменитель, ему бы не помешало настоящее вливание. Сейчас он спит и будет спать еще долго, ты просто иногда заглядывай, трогай лоб – не поднялась ли температура. Только не обращай внимания на то, что он такой бледный, так пока и должно быть. Все, подружка, я побежала, дома дел полно, – протараторила Настя и, чмокнув на прощание подругу в щеку, выпорхнула за дверь.

Как только Марина проводила Анастасию, она тут же пошла в комнату, где поселила Максима. Девушка осторожно приблизилась к кровати и с напряжением стала вглядываться в лицо больного. Оно было практически одного цвета с белой наволочкой.

– Ты только не умирай, пожалуйста, я ужасно покойников боюсь, – прошептала Марина и осторожно наклонилась, чтобы проверить, дышит он или нет.

До нее донеслось еле слышное дыхание, и девушка немного успокоилась. Она присела в кресло, стоящее здесь же, в комнате, и прикрыла глаза. На нее вдруг навалилась страшная усталость, ведь она не спала уже почти сутки. Девушка даже не заметила, как провалилась в глубокий сон, и буквально подпрыгнула в кресле, когда услышала, что в дверь кто-то настойчиво звонит. В первые секунды Марина даже не могла понять, где она находится и что произошло. Когда до ее уха снова донеслась трель дверного звонка, девушка вскочила и завертелась по комнате как юла.

«Ой, мамочки мои, кто же это? А вдруг отец приехал, что мне тогда делать?»

Наконец, окончательно скинув с себя остатки сна и встряхнувшись, она поняла, что, по сути, бояться-то ей совершенно нечего: в комнату, где лежал Максим, отец никогда не заходит. Она спокойно пригладила взъерошенные волосы и пошла открывать. Но это был вовсе не отец, а Николай Мальцев – собственной персоной.

– Что это ты так долго не открывала? – даже не поздоровавшись, спросил Николай и попытался пройти в дверь.

– Не торопись, – осадила его Марина и загородила вход в квартиру. – Ты случайно не ошибся адресом? – сощурив глаза до узких щелочек, с сарказмом спросила она.

– Что с тобой, Марин? – словно ничего не произошло сегодняшней ночью, удивленно спросил Николай и растерянно улыбнулся.

– Со мной все в полном порядке, просто я не желаю больше тебя видеть, – сморщила Марина носик в брезгливой гримасе.

– Это почему?

– По этому по самому, – ехидно ответила она. – Я не намерена обсуждать с тобой эту тему, лучше я обсужу ее со своим отцом! Тебе я могу сказать лишь одно. Я не хочу тебя больше видеть… никогда.

– Ты хотя бы соображаешь, что говоришь? У нас с тобой через месяц свадьба, – вскинул Николай брови.

– Я очень хорошо соображаю, не сомневайся. Никакой свадьбы не будет, Коля, ни через месяц, ни через год, ни через сто лет!

– Почему?!

– Ты что, Мальцев, дурак или притворяешься? – выкрикнула Марина и сердито топнула ногой. – Я вчера, как последняя идиотка, стояла рядом с тобой у карточного стола и просила, чтобы ты проводил меня домой, а ты даже ухом не повел, да еще так нагло предложил мне «валить»! Такого унижения я еще не испытывала в своей жизни и не собираюсь испытывать впредь! Если, будучи только твоей невестой, я слышу от тебя подобные слова, то что же будет, когда я стану твоей женой? Нет, мой дорогой, этот номер у вас не пройдет! Я не знаю, зачем нашим отцам понадобилось сочетать нас браком, но я от этой авантюры категорически отказываюсь! Можешь передать своему родителю мои слова, а я уж постараюсь проинформировать своего предка. Мне совсем не нужен такой муж, который будет проводить свое время в казино за карточным столом! Ты игрок, Коля, картежный маньяк, а значит, безответственный человек, – эмоционально размахивая руками, выговаривалась девушка.