Одна медицина. Как понимание жизни животных помогает лечить человеческие заболевания - Мэтт Морган
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Применяя уроки, усвоенные от старейшей в мире гусеницы к людям, мы понимаем, что за любое медицинское вмешательство микробиом платит свою цену. Антибиотики, назначенные крошечному Джо для борьбы с инфекцией, сработали, но их применение имело негативные последствия. Да, препараты уничтожили бактерии, из‑за которых покраснела кожа малыша, однако при этом нарушили хрупкий баланс его микробиома. Некоторые бактерии, включая Clostridium difficile, стали доминантными и вызвали вторую в его жизни смертельно опасную инфекцию в слизистой оболочке кишечника.
Можно ли возместить причиненный ущерб? Гусеница обновляет сочетание микробов всякий раз, когда ест, но ведь в случае Джо все сложнее, правда? Есть ли другие животные, способные восстанавливать поврежденный микробиом? Могут ли они подсказать нам новые методы лечения в случае таких пациентов, как Джо? Чтобы разгадать эту загадку, нам потребуется еще одно животное. Давайте вернемся в Западную Австралию и выясним, почему очаровательным коалам приходится есть дерьмо.
Всего в получасе езды от австралийской фермы Барри Маршалла находится национальный парк‑заповедник Янчеп. Первоначально это были охотничьи угодья аборигенов нунгар, но теперь там охотятся лишь на мороженое для маленьких посетителей и флэт уайт для их усталых родителей. Моя семья проделала большой путь по занесенным песком белесым дорогам, чтобы посмотреть на любимое животное австралийцев – коалу. Несмотря на их широкую распространенность по всему континенту, в Западной Австралии коал не было до 1938 года, когда их колонию завезли в Янчеп. После нескольких тяжелых лет борьбы со вспышками хламидиоза колонию из восьми коал стали регулярно посещать туристы, прогуливающиеся по парку. Одними из таких туристов были мы.
Старые потрескавшиеся доски протяжно скрипели у нас под ногами, пока мы пробирались к кучке людей, указывающих в одном направлении. Мы, насквозь мокрые от пота, приехали туда с маленькой дочерью, у которой в то время резались зубы, чтобы показать ей кое‑что интересное. И наконец, там, куда были направлены взгляды и пальцы всех присутствующих, я увидел мохнатую мультяшную мордочку с характерным блаженно‑обкуренным выражением.
– Смотри, Эви! – воскликнул я. – Коала!
Ноль реакции.
Кишечник коалы – это что‑то среднее между стерильным кишечником гусениц и перенаселенным человеческим чревом. Пятикилограммовая взрослая коала съедает более 500 граммов одного из 800 видов эвкалипта каждый день. Виды токсинов в этом растении, содержащем много клетчатки и мало белка, варьируются в зависимости от региона Австралии. В микробиоме коалы присутствуют специфические бактерии, способные нейтрализовать местные токсины, – благодаря им животное не погибает.
Пока мы петляли по бесчисленным тропинкам заповедника, наша маленькая дочь явно заскучала. Долго ждать слез и криков не пришлось, раскрасневшееся лицо Эви говорило об одном: пришло время подкупить ее едой. В тот момент мы переводили ее с грудного молока на твердую пищу. Мы часами месили ей фруктовые и овощные пюре, которые в итоге оказывались на полу. Через несколько лет на смену этим стараниям придут обеды «Хэппи Мил» и картофельные вафли. Коала, за которым мы наблюдали, тоже переходил на органическую пищу, но, надо сказать, немного иную.
Первые полгода детеныш коалы питается молоком матери и сидит в материнской сумке, где у него развиваются глаза, уши и шерсть.
В шесть месяцев детеныша отлучают от груди, правда, никто не предлагает ему пюре из органических фруктов. Вместо этого он, уткнувшись мордочкой в задний проход матери, стимулирует выработку жидкого кала. Эта кашица содержит уникальные бактерии, расщепляющие токсины, которые присутствуют только в местных видах эвкалипта. По сути, коалы проводят своим детенышам трансплантацию фекальных масс, снабжая их готовым, идеально сбалансированным микробиомом, необходимым для выживания.
Когда животных только привезли в Янчеп, их кишечная микрофлора не была приспособлена к местным видам эвкалипта. Смотрители, понимая, как происходит прикорм у коал, придумали гениальный план, позволивший новоприбывшим адаптироваться к западноавстралийским растениям. Они собрали фекалии коал, живущих рядом с теми же видами эвкалиптов в других частях Австралии, поместили их в кислотоустойчивые контейнеры и скормили особям в Янчепе. Естественно, микробиом коал изменился, и они смогли без проблем переваривать листья местных эвкалиптов. Можно сказать, смотрители зоопарка стали пионерами в области пересадки кала – в медицине ее начнут применять лишь десятилетия спустя.
В начале этой главы я описал ваш первый в жизни прием пищи как прекрасный подарок, который приготовила вам мама при рождении. Клинические исследования показали, что сочетание микробов в кишечнике оказывает колоссальное влияние на здоровье человека. Хотя это относительно новая концепция для медицины, коалы применяют ее на практике на протяжении 40 миллионов лет.
Кесарево сечение, спасшее жизнь тройняшкам Люси, также сопровождалось рисками. Поскольку Люси не преподнесла детям подарок в виде собственного микробиома, Джо, самый маленький из них, столкнулся с тяжелой кишечной инфекцией. Бактерия под названием C. diff взяла правление в свои руки и вызвала псевдомембранозный колит, сопровождавшийся кровавым поносом. Еще несколько лет назад существовал только один метод лечения этого заболевания – больше антибиотиков.
Однако гусеницы, а затем и коалы показали людям, как восстановить баланс бактерий в кишечнике. На примере первых мы видим, что микробиом меняется и адаптируется в зависимости от условий окружающей среды. Гусеницы просто «усваивают» микробов из пищи. Коалы же открыли нам другую истину: микробиом даже более крупных животных может меняться, и эти изменения идут на пользу здоровью. Теперь мы знаем, что микробиом – это динамическая внутренняя форма жизни. Лауреат Нобелевской премии Барри Маршалл доказал, что воздействие на микробиом открывает перед нами новые горизонты в терапии. Австралийские коалы, живущие с ним по соседству и кормящие детенышей собственными фекалиями, фактически сказали нам то же самое.
Врачи беспокоились об ухудшении состояния Джо. Они не догадывались о том, что им нужна была помощь нашего животного прошлого. Как они могли изменить микробиом Джо? Возможно ли такое? Ответ на этот вопрос мы получим во время финальной поездки, теперь уже в Бостон.
Если вы когда‑нибудь окажетесь с пустыми карманами на симпатичных, комфортабельных улицах Сомервилла, штат Массачусетс, у вас будет несколько вариантов решения проблемы. Этот пригород Бостона во всех смыслах отличается дальновидностью. В 2020 году он стал первым американским городом, юридически признавшим полиаморные отношения. Отчасти для того, чтобы обеспечить посещение пациентов во время пандемии COVID-19: семьи более чем с двумя партнерами получили те же права, что и обычные супружеские пары. Но, кроме прочего, Сомервилл также может похвастаться большим краснокирпичным зданием, где хранятся 25 тысяч замороженных
