Бледная Холера - Иоанна Хмелевская

Ужасно секретный пароль он расшифровал минут за десять и все извинялся, что так долго — он ведь только вернулся и еще не до конца разобрался с польской компьютерной лексикой. Хотя компьютерная отрасль вполне космополитичная, но все равно в каждой стране все секретят по-своему. А уж государственные тайны...

— Извольте, — сказал Кшись на двенадцатой минуте. — Вам только эти два номера нужны? «Мерседес», WXG 8941. Анджей Байгелец, проживает на Модзелевского, двенадцать. БМВ, WZB 1834, Артур Байгелец, проживает на Модзелевского, двенадцать...

— А даты рождения там случайно нет? — пробормотала я.

Слова мои были неразборчивы, на меня внезапно снизошло озарение. Но я быстро пришла в себя.

— Подождите минуточку! Есть и третий! Вот, пожалуйста! «Пежо», WXL 8176, Влодзимеж Чистый, проживает по адресу: Партизанская, шесть, квартира шесть...

— Анкетные данные! — У меня прорезался рык первооткрывателя. — Только даты рождения, все остальное меня не интересует. Сколько лет этим Байгелецам?

Получалось, что Байгелецы вполне могли быть отцом и сыном, а этот самый Чистый был немножко моложе Байгелеца-отца. Головоломка уже почти сложилась, но тут припомнилось еще кое-что.

Партизанская... Я себе прекрасно представляла, какие там квартиры, сама когда-то мечтала о такой. Только по тем временам я с равным успехом могла бы попытаться приобрести в собственность Лувр. На Партизанской в коммуналке жила моя приятельница, с которой я сыграла, наверное, миллион партий в бридж. Между раздачами я горько жаловалась на угнетающий меня квартирный вопрос. Такое не забывается.

Но эти огромные апартаменты кто-то все же купил, расселив три семьи по отдельным квартирам. Моя приятельница за свою часть жилплощади получила двухкомнатную в Мокотове да плюс к тому неплохую доплату. Разумеется, только и разговоров было, что про покупателя. Но кто он и откуда у него такая куча денег, так и осталось тайной за семью печатями. На дворе социализм, какая уж тут утечка информации... Наверное, квартиру купила какая-то партийная сволочь среднего звена. У сволочи высшего звена просто ума бы не хватило. Этой публике казалось, что пайки в том или ином виде будут всегда. За что ребята боролись, на то и напоролись.

Но фамилия Чистый и эта квартирная сделка все-таки как-то сочетались. Уже по переезде в Мокотов, моя приятельница высказалась так:

— Как считаете, если год не мыться, будешь таким же чистым в финансовом отношении? Может, я продержусь?

— Запаршивеешь, — озаботился муж.

Тот дурацкий разговор почему-то застрял у меня в памяти. Теперь этот Чистый портил мне стройную картину. Ведь уже тогда годков ему было куда побольше, чем мне, причем из статистики известно, что срок жизни у мужчин короче. Одно могу сказать: будущую жертву я себе уже нашла.

Теперь оставалось убедить Кшися перейти на мой компьютер. Но достаточно было разок посмотреть на его рабочее место, как становилось понятно, что задача эта будет куда как потяжелее. Вряд ли он вообще согласится. Однако силы я в себе чувствовала колоссальные.

Пожалуй, слово «стерва» вполне бы ко мне подошло.

Я позвонила комиссару Роберту Гурскому и предложила встретиться. Сначала Роберт обрадовался, но потом в его смущенном тоне появилась некая подозрительность. А может, мне показалось? Может, это была простая осторожность?

— Думаю, пока не стоит... Простите, я не то хотел сказать. Нам лучше встретиться как бы случайно, без договоренности...

Я удивилась:

— Можно и так, но в чем причина? Что-то случилось?

— Случилось, ха-ха, — разозлился Гурский. — Вечно что-то случается. У нас тут очередная закавыка. Я просто в бешенстве. Не могу я афишировать наше с вами знакомство. Не вправе. В любой момент... ладно, не будем об этом. Давайте я вам позвоню как-нибудь.

— А если меня не будет дома?

— Сотового у вас разве нет?

— Есть, да не складывается у меня с ним роман, вечно звонки пропускаю.

— Тогда вот что. По ночам-то вы дома бываете? Что вы в семь утра на месте, я в курсе.

— Откровенно говоря, лучше ночью. Но если телефон зазвонит в семь утра, я сниму трубку. В виде исключения. Буду знать, что это вы. Только поторопитесь, пожалуйста. У меня срочное дело!

— У меня тоже, — пробурчал Гурский и повесил трубку.

Ловкач. Так ведь и не спросил, что мне от него надо.

Ему сейчас не до меня, сообразила я. Не стоит проявлять настырность. Все-таки за минувшие четыре года мы не раз встречались и по-дружески беседовали. Я и сейчас бы мирно подождала, пока у него выпадет свободная минутка, но на другой день, ровно в семь утра, зазвонил телефон. Я умудрилась мгновенно проснуться и сразу схватила трубку.

— Где ты, бляха-муха, шлындраешь, курица разукрашенная?! — свирепо зарычала трубка. —- Я без ключей, стою тут как пятьдесят поросят!!!

Оригинально. Вряд ли это Гурский. Интересно, с чего это ранняя пташка сравнивает себя с поросятами? Да еще с целой полусотней...

Однако начало фразы мне понравилось гораздо меньше.

— Ну уж кто угодно, только не курица, — оскорбленно ответила я и положила трубку.

Эта курица разукрашенная, да еще в семь утра, вывела меня из себя. Я энергично взялась за дело. В конце концов, мир тесен.

Уже второй мой звонок принес кое-какие плоды.

— Чистый? Влодзимеж? Ты что, не знаешь? — удивился мой собеседник. — Первый заместитель генерального прокурора. Папочка у него при социализме был шишка. Какие-то спецслужбы: госбезопасность, милиция, армия, что-то такое... В нужный момент переметнулся, так что сыну карьеры не испортил.

А, вот он, Чистый с Партизанской, который старше меня. Все совпадало.

Третий человек, которому я в то утро позвонила (утонченный, интеллигентный и сдержанный в словах), определил прокурора Чистого как «алчную мразь».

Четвертый звонок не дал ничего.

Пятый мой информатор порылся в памяти.

— Подожди, подожди... Байгелец... Как же его... Артур, что ли?

— Подходит.

— Я его знаю. Засранец из высшего света. В автогонщики рвется. Только гонщик из него как из стельной коровы балерина. Чайник — это для него комплимент. Раздолбай и пропойца. А что?

— Да ничего. А папочка кто?

— С папашей не знаком. Одно скажу: на паперти родитель не стоит, это уж точно.

Шестого человека не было на месте, седьмой высказался мрачно и зло:

— Уже сроки аукциона назначили. Не терпится. Хоть бы конца сезона дождались. Наверное, боятся, как бы недосмотра не вышло и лошадки случайно не выиграли. А настоящие коневоды на аукцион просто не успеют. Да поразит мерзавцев мор!