Арена - Кира Буренина

Лариса потерянно бродила среди гостей с зажатым в руке бокалом вина. Вокруг жужжала разноязыкая толпа, в воздухе стоял густой аромат парфюмерии, на сцене играл небольшой оркестр. Лариса не видела ни одного знакомого лица и чувствовала себя одиноко и неприкаянно. Новенькие визитные карточки, которые она получила сегодня утром, так и лежали в сумочке нераспечатанными. Вручать их было некому.

Собираясь на следующий день на свидание с Сергеем, Лариса выбрала шелковое платье чистого синего цвета, которое так контрастировало с красноватым оттенком волос. Она надела золотые серьги, широкий золотой браслет и элегантные туфли в тон платью. Быстро проведя расческой по волосам, она дала им свободно рассыпаться по плечам, задвинула дверцу шкафа-купе. Выбрать подходящий костюм для нее теперь не сложность. И это заслуга Анны. Опять Анна! Лариса прищелкнула языком. Но что же делать, если стиль и шарм, который все приписывают ее природе, были выстроены и вымуштрованы Анной Кугель? От правды не уйдешь.

…Лариса стала верным оруженосцем, истинным Санчо Пансой Анны Кугель. Анне льстило восхищенное поклонение, которое она сумела внушить этой нескладной девушке. Да, она чувствовала в себе огромную силу увлекать, заражать, убеждать, вдохновлять. Чувство стиля, уверенное поведение, профессионализм, которым так восхищалась Лариса, не были для нее подарком судьбы. Пришлось немало потрудиться.

Анна улыбнулась, глядя, как переливается разноцветными гранями ее изящное кольцо фирмы Van Cleef & Arpels. Кому-то могло показаться странным, что тщеславная женщина под сорок берет молодую прелестную девушку в любимые ученицы. Но Анна тоже всегда была хорошенькой, а со временем опыт и положение превратили ее в красавицу. Своего возраста она не боялась. Против него существует столько противоядий. Она хотела, чтобы Лариса была рядом с ней из-за молодости, неопытности и еще по той простой причине, что эта девушка ей нравилась. Она могла предложить ей немало пикантных советов, дружескую критику и похвалу, а со временем, возможно, и достойное положение. Но она не собиралась позволить Ларе, в которой уже чувствовала потенциальную соперницу, гулять на свободе. Никто не сможет уйти от Анны Кугель, ведь Кугель — это «пуля».

Часто Анна приглашала Ларису и Анатолия на дачу в Луговую. Иногда здесь устраивались вечеринки, и Лариса играла роль запасной дамы, если не хватало партнерши за танцами или собеседницы за столом. Дача у Анны была необыкновенная. Как любила Лариса запах горящих березовых поленьев в камине и жар живого огня! Часто они уютно устраивались на канапе у камина, и тогда Анна давала Ларе драгоценные советы.

— Одежда в нашем деле, будь то реклама или пиар, — часть имиджа, — говорила она, словно сообщала о чем-то сокровенном. — Днем в офисе необходимо носить элегантные деловые костюмы. А что делать, если у тебя вечером запланирована неофициальная встреча? Если ты не успеваешь переодеться в подобающее случаю облачение, прихвати с собой какое-нибудь старинное украшение. Тебе останется только зайти в дамскую комнату, снять рубашку — и в пиджаке на голое тело и, например, в колье-ошейнике будешь самой обворожительной.

— А если у меня нет такого украшения?

— А что у тебя есть?

— Несколько серебряных колец, цепочек, золотой браслет, серьги с изумрудами золотые…

— С золотом важно не переборщить. Можно надеть хорошую вещь и испортить ее неуместным золотым украшением. Важно рассчитать пропорции. Без вкуса не обойтись. Как бы тебе еще объяснить? Как бы ты ответила на вопрос: в чем наше предназначение?

— Ну-у… — протянула Лариса, — быть лицом компании и работать в пользу клиента.

— Ты действительно так думаешь? — Анна легко поднялась с канапе и грациозно прошлась по комнате. — Я так не считаю. — Она остановилась у широкого окна и взглянула вдаль. — Я бы сказала, что наше предназначение — связывание нитей, кстати, испокон веков женское занятие. «Прялица-прялица, наша нитка тянется», — пропела она. — А может, паук, плетущий свою паутину, — мрачно добавила она и повернулась лицом к Ларисе. Ее зрачки сузились, а губы некрасиво изогнулись. Мгновение — и лицо вновь обрело обычное вежливо-дружелюбное выражение.

— И как наша одежда может изображать эти незримые нити? — с недоумением протянула Лариса. — Разве что логотип изобрести в виде мотка с нитками, — неудачно пошутила она.

— Чушь, — отрезала Анна. — Пиарщик бывает в разных слоях общества, он перемешивает людей, пространства, а его гардероб может показаться абсолютно бессистемным: костюмы, жилетки, джинсовые кепки, кожаные куртки, спортивные ботинки.

— Так почему же вы мне запретили носить вещи в спортивном стиле? Вы сами себе противоречите, — отважилась взбунтоваться Лариса.

— Чушь, — вновь отрезала Анна, — научись носить деловой костюм, а потом можешь носить что хочешь. Важно быть одинаково гармоничным человеком в разной одежде. И наоборот: соответствовать разным стилям жизни в одном костюме. Поняла? Извини за длинную лекцию, но я считаю это очень важным. Гораздо важнее той шумихи, которую поднимают вокруг качества и стоимости мобильников, часов, очков и того подобного.

Когда приезжал Анатолий, от Ларисы не стремились отделаться. Наоборот, Анна любила, когда Лариса и Анатолий бывали в доме вместе — это придавало некую иллюзию семьи: любимый муж Анатоль, как она звала его, Лариса, воспитанница, и она, Анна, хозяйка и обожаемая жена. Тогда Анна и Анатолий надолго запирались в обширной спальне Кугель, а Ларе предлагали «побегать по дому» и заодно сообразить что-нибудь на ужин. Тогда Лариса бродила по комнатам дачи, воображая себя ее полновластной хозяйкой.

Была на этой даче у Ларисы заветная любимая комната, перестроенная из веранды. Это была так называемая Зеленая гостиная, которую Анна не любила и не бывала там. Стены были обшиты зеленым бархатом, мебель обита английским ситцем с преобладанием растительных мотивов, широкая стеклянная стена выходила в сад. Летом здесь можно было наслаждаться дикостью спутанных необработанных ветвей старых яблонь, рябин и сирени, а зимой холодное белое безмолвие мягко прикрывали бархатные шторы. В Зеленой гостиной стояли мягкие диваны, кресла, маленький журнальный столик на кривых львиных лапах. В угол был задвинут массивный стол с зеленым сукном, за которым когда-то работал отец Анны. За этим столом под светом зеленой лампы любила сидеть Лариса, читая книги, набрасывая эскизы, а иногда просто глядя в окно. Ей хорошо мечталось здесь — тут она придумывала свой собственный дом, который у нее когда-то обязательно будет. Закрыв глаза, она мысленно переносилась в деревянный дом на берегу озера. Ее жилище не должно быть новым, прямо из-под топора, а старым и уютным. Пахло бы лавандой постельное белье, хранившееся в старинном комоде. По ночам поскрипывали бы стены и половицы… Даже в суровую зиму в доме должно быть тепло.

Зеленая гостиная прочно закрепилась за Ларисой, Анна, всегда метко дававшая прозвища всем и вся, так и прозвала эту комнату: «светелка Ларисы».

Большая архитектурная династия, к которой принадлежал отец Анны, решила построить загородный дом в тридцатых годах. И хотя никто не произносил слово «усадьба», задумывался дом именно таким. Виллу «Ротонда» — дачу со стеклянным куполом, в котором размещался кабинет архитектора Кугеля, полюбили коллеги и соседи по участкам. Когда-то там стояла ценная антикварная мебель, на стенах висела отличная живопись. Тогда на дачу переезжали в апреле, варили варенье по восемьдесят килограммов, чтобы хватило на весь год. В сад выносили плиту, чистили медные тазы. В Москву возвращались в ноябре неохотно, мечтая утеплить дом, чтобы оставаться там на зиму. Николай Кугель любил копаться в грядках, выращивал редкие цветы, они у него росли крепкими и необыкновенно пышными. После его внезапной смерти рассыпалась вся династия. Сразу за ним умерли два брата, потом их жены, племянники — кузены Анны рассеялись по свету, а мать Анны, не умея в жизни ничего, кроме ведения домашнего хозяйства, стала продавать дачный антиквариат. Пятнадцатилетняя Анна уговорила мать оставить дачу. Она поклялась, что будет цепляться зубами и ногтями, но выкарабкается на поверхность и вернет родному гнезду величавость и красоту. Так оно и случилось. Мать Анны не увидела, как вилла «Ротонда» стала теплым зимним домом, как на стены вернулись картины, а в комнаты антиквариат… Всего этого Анна добилась сама.