Игра по-крупному - Фридрих Незнанский

— Чьи хоть вагоны? — вздохнул Грязнов. — Наши? Какое это имеет отношение к Баку, не понимаю...

— Такое, что сегодня утром был убит гене­ральный директор одной тюменской компа­нии, — сказал Меркулов.

— Слышал, телевизор смотрю иногда. Но это в Тюмени. А я, чтоб ты не забыл, работаю в московском розыске.

— Послушай, — Меркулов уже начал терять терпение, — что за манера отпихиваться, не вы­яснив всех обстоятельств дела? Там нефть — и здесь нефть. Там убивают — и здесь убивают. Там похищают людей — здесь похищают составы с бензином. И убили этого «генерала» именно после истории с этим составом. Хочешь, чтобы это дело передали вам официально? За этим дело не станет. Считай, уже передано.

— Ну так бы сразу и сказал, — протянул Грязнов. — Значит, состав этот обнаружен не сегод­ня? Не пять минут назад?

— Три дня тому назад, — сказал Меркулов. — Сначала работала районная прокуратура. После убийства «генерала» ввязались мы.

— Хочешь сказать, что там заметают следы? — спросил Грязнов. — Похоже, это уже не первое дело, которое вы на себя повесили.

— Не первое, — согласился Меркулов. — И боюсь, что останется нераскрытым, как и предыдущие. А от убитого идет цепочка туда, к Каспийскому морю. Эти связи проявились не сразу. Но когда что-то обрисовалось, я подумал...

— Правильно подумал! — перебил его Грязнов. — И забудь, что я тебе наговорил. Борисыч там один, или почти один, а нас здесь целая орава. Можем хотя бы созвониться, встретиться после службы на нейтральной территории, чтобы совместными усилиями снять стресс...

— Со мной это не проходит, — сухо сказал Меркулов. — И ты это знаешь. По части снятия стрессов я пас.

— Конечно, знаю! — воскликнул Грязнов. — И я это к слову. Если нашему другу угрожает опасность, я готов всегда, везде и в любое время...

Меркулов положил трубку.

Не любит он таких разговоров, подумал Грязнов. Меня Борисыч еще терпит по старой дружбе. А с Костей так нельзя. Неправильно воспринима­ет...

Но должен же кто-то в нашей компании иг­рать роль трезвой головы. Хотя когда не с кем выпить, тоже нехорошо. Ну какой из меня на­чальник? Селекторные совещания провожу, как воз в гору тащу. Поскорей бы из кабинета сбе­жать, хоть в Ховрино, хоть куда.

...До станции Ховрино Грязнов добрался уже в темноте. Машина с трудом выбиралась из снеж­ных заносов и пробок, петляя по полутемным улицам.

Потом с помощью дежурного диспетчера он вышел на некий восьмой путь, упиравшийся в тупик. Здесь солдатики в бушлатах расчищали пути, а их прапорщик, полупьяный и расхристан­ный, сидел в теплой будке со стрелочницами в оранжевых жилетах и пил с ними чай.

— Следственная бригада вон там, — показал рукой прапорщик, ничуть не смущаясь своего вида перед полковником милиции. Там, куда он показал, темнело в отдалении старое кирпичное здание с несколькими горящими окнами. — Про­водят следственный эксперимент, товарищ пол­ковник.

Женщины захихикали. Грязнову показалось, что над ним.

Если на все обращать внимание, сказал он себе, выходя из будки, на самое важное не оста­нется ни сил, ни времени.

Следователи и эксперты — всего их было чет­веро — допивали жидкий чай, согреваясь возле батареи.

Старший группы устало взглянул на Грязнова.

— Что тут определишь? — пожал он плеча­ми. — Пока светло было, кое-что узнали. Ничего особенного на первый взгляд. Местные жители решили слить себе канистру бензина. Их задер­жала милиция. Так обнаружилось, что их кани­стра пуста, поскольку пусты цистерны. Песок там есть, это верно. Для веса положили, не иначе. Причем во все до единой цистерны.

— Откуда они прибыли? — спросил Грязнов, стараясь согреть руки у батареи.

— Из Белоруссии, с нефтеперегонного завода. Если точнее — из Мозыря. А почему это заинте­ресовало МУР?

— Прежде всего этим заинтересовалась Ген­прокуратура, — сказал Грязнов, следя за тем, как ему наливают чай в эмалированную кружку.

— Ну да, там было убийство генерального ди­ректора, — кивнул следователь. — Думаете, здесь есть какая-то связь?

— Вопрос не ко мне, — пожал плечами Гряз­нов. — Если ваше начальство полагает, будто ге­неральный директор остался бы жив, если бы не обнаружился этот состав с песком, то им виднее. Что вы-то, Геннадий, забыл как вас по батюшке, думаете?

— Алексеевич, — напомнил следователь мест­ной прокуратуры. — Обыкновенный криминал. Причем обнаглевший от безнаказанности. Кто-то заметает следы.

— Убивая «генерала»? — спросил Грязнов. — Что-то сомнительно. Хотя, возможно, это было той последней каплей... Ведь убивают тех, кто кого-то прикрывает, если говорить о подобных историях.

Местные криминалисты молчали. Одни смот­рели в окно, другие — в маленький черно-белый телевизор, в котором что-то мелькало.

— Во всяком случае здесь мы ничего не най­дем, — сказал Геннадий Алексеевич после паузы. — Искать надо в бухгалтерских книгах. В деловой переписке. На таможне. Только не здесь.

— В Белоруссии, — кивнул Грязнов. — Толь­ко один вопрос. У этой фирмы есть какие-нибудь связи с Азербайджаном? Может, слышали?

— Сейчас везде ищут чеченский след, — ска­зал Геннадий Алексеевич. — И если надо — на­ходят. Если бы Чечни не было, ее стоило бы придумать. Вам не кажется? Очень удобная рес­публика. Все можно на нее свалить.

— Вы что-то не то говорите, — нахмурился Грязнов. — Я вас про нефтяные фирмы спраши­ваю. В Тюмени, в Баку. Может, слышали, какая там связь?

— Мы третий день чего-то ищем, — пожал плечами следователь. — И все время ждем, когда кто-нибудь у нас это дело заберет. Может, вы? Отдали бы с удовольствием.

— Почему при слове «Азербайджан» вы вспомнили про чеченцев? — не отвечая на его вопрос, спросил Грязнов.

— Ивлева, гендиректора фирмы, кому пред­назначался бензин, зарезали среди белого дня в подъезде его дома. Весь подъезд был в крови. Голова чуть не отвалилась, когда его поднимали. Горло перерезано от уха до уха. Теперь там рабо­тает Тюменская прокуратура, здесь мы. Но кому- то надо связать эти оба дела воедино. Иначе ни черта не поймешь.

— Когда это произошло? — спросил Грязнов. — И есть ли улики?

— В том-то и дело, что убийство произошло через два дня после того, как мы возбудили уго­ловное дело и дали телеграмму в Тюмень в эту фирму. С уликами негусто. Говорят, есть там от­печаток подошвы кроссовок большого размера...

— И перерезанное горло — тоже доказатель­ство, почерк своего рода, мусульманский след... — сказал Грязнов. — И подсказка, где ко­пать. Как вы думаете?

— Вы меня спрашиваете? — хмыкнул следова­тель. — Все вопросы к Генпрокуратуре. Обещали прислать своих «важняков», а прислали вас.

— Идите домой, — сказал Грязнов. — Я се­рьезно. Вы совершенно правы. Тут не отпечатки пальцев надо искать. Хороший аудит даст боль­ше, чем осмотр вагонов. Идите отдыхайте. Раз дело взяла к себе Генпрокуратура и поручила оперативную работу нам, можете отдыхать с чис­той совестью. Оформите кое-какие бумаги — и финиш. Что смотрите? Можете сослаться на меня. Мол, полковник Грязнов из МУРа приехал и всех разогнал по указанию Генпрокуратуры.