Повенчанная тьмой - Валерия Чернованова

— А мы вот умираем от жажды, — легким поворотом бедра оттеснила она меня от холодильника и, напевая себе под нос какой-то веселый мотивчик, потянулась за пластиковой бутылью с соком, до которого я еще не успела добраться.

Если за ужином сероглазка не переставала хмуриться и была явно чем-то недовольна, то сейчас едва не мурлыкала, как приласканная домашняя кошка.

— Будешь?

Я молча кивнула.

Достав из буфета стаканы в количестве трех штук, девушка наполнила их апельсиновым соком.

— Ты так хорошо говоришь по-венгерски, — неожиданно расщедрилась на комплимент. — Без запинки и без акцента. Впрочем, все одаренные силой легко осваивают новые языки. Все, кроме Даниэля, конечно.

Я улыбнулась в ответ на шутливое замечание ведьмы. Сейчас Ясмин смотрела на меня и разговаривала со мной по-дружески. Даже поинтересовалась, благополучно ли долетела и хорошо ли здесь устроилась.

Только подумала, что для нас с Царевной Несмеяной еще не все потеряно и что со временем мы сумеем найти общий язык, как совсем невовремя заявился Крис, одним своим присутствием развеяв хрупкое подобие непринужденности.

— Ясми, ну где ты запропастилась? — сначала раздался нетерпеливый возглас, а спустя мгновенье нарисовался и сам колдун. — А, и ты здесь, маленькая ведьма, — при виде меня состроил такую мину, словно обнаружил на полу кухни большого черного жука, которого следовало немедленно раздавить.

— Хотела сделать себе бутерброд, — непонятно зачем начала я оправдываться.

Мазнув по мне взглядом, Эчед присоединился к своей зазнобе, не спеша поцеживавшей сок. Подойдя сзади, обнял ее, демонстративно прижал к себе. Коснулся губами покатого плечика, едва скрытого воротником рубашки, при этом ласково прошептав:

— Уже соскучился.

Ведьма блаженно улыбнулась и зажмурилась.

Я стояла, не зная, куда деть взгляд. Вот что это за неуместное проявление нежностей? Может, пытается таким образом испортить мне аппетит, чтобы не переводила им зря продукты? Что ж, стоит признать, цель достигнута. Есть расхотелось.

Или я для них что-то вроде неодушевленного предмета, которого можно и не стесняться и вообще не обращать на него внимания?

Беря пример со своей невесты, Кристиан отправился на кухню полураздетым. В одних штанах, благополучно позабыв про верхнюю часть пижамного комплекта.

Я, конечно, понимаю, он у себя дома и волен разгуливать по своим хоромам даже голым. Но ведь не стоит забывать и о наличии гостьи. Уже не голодной, зато страшно смущенной. Неприлично же щеголять вот так, полураздетым, на глазах у посторонних.

Не желая лицезреть его недоодетое ведьмачество, я отвернулась к холодильнику и сделала вид, что продолжаю что-то сосредоточенно искать, а до воркующих голубков мне дела нет.

— Что-то конкретное ищешь? — участливо поинтересовался Эчед, не отрываясь от своего занятия: обжимаясь с ведьмой и нашептывая ей на ушко всякие глупые нежности.

— Уже нашла! — схватила я первое, что попалось под руку, лишь бы поскорее убраться к себе в комнату.

Лучше умру от жажды, голода и всего остального, чем задержусь здесь еще хотя бы на минуту!

— Бутерброд с сырой говядиной? М-м-м, наверное, очень вкусно, — издевательски протянул венгр, покосившись на сверток у меня в руке. — Да ты у нас, оказывается, гурман, Эрика.

— Пойдем. Не будем смущать гостью, — хихикнув, потянула своего несносного бойфренда к выходу Ясмин.

К счастью, Эчед не стал задерживаться. Осушив бокал сока, пожелал мне напоследок со своей привычной наглой ухмылкой:

— Спокойной ночи, маленькая ведьма.

— Спокойной ночи, — буркнула я, чуть не добавив: — Большой козел.

Выдохнув, вернула говядину на место, туда же запихнула ветчину и полезла в морозильник за мороженым. Мне срочно требовалось сладкое, чтобы заесть горечь, вдруг появившуюся во рту.

В последнее время Этеле посещал один и тот же сон, напоминавший разрозненные кадры какого-то бредового фильма. Ведьмаку снилась Эрика, чувства к которой за время разлуки не угасли. Скорее, наоборот, стали еще сильнее. Во сне девушка загадочно ему улыбалась, а иногда, весело смеясь, хватала за руку и куда-то вела, повторяя, чтобы непременно следовал за ней. Обычно после этого наступала тьма, скрывавшая то таинственное место, в которое так настойчиво звала его Эрика. На смену одной фантазии приходила другая, пронизанная чувственностью и страстью: Этеле порывисто целовал любимую, сжимая в своих объятиях. Девушка охотно отвечала на поцелуи и смотрела на него с нежностью.

Приятный сон, который ведьмак был не против просматривать снова и снова, хоть каждую ночь, если бы не странное его окончание: всякий раз, стоило сознанию затуманиться желанием, лицо девушки исчезало, будто кто-то стирал его ластиком. А на месте Эрики оказывалась его безумная прародительница, Эржебет Батори, которая тоже была не прочь одарить ведьмака ласками.

Графиня льнула к его груди, касалась лица ведьмака губами и при этом вкрадчиво шептала:

— Ты непременно должен быть с ней. Вы должны стать едины. Только так сможете спасти мое наследие и нашу семью.

Эти короткие, произнесенные томным голосом фразы, еще долго потом звучали в его сознании.

Сегодня Этеле Батори снова проснулся в холодном поту, с сердцем, бешено колотящимся в груди. Перед глазами застыл образ Эржебет, облаченной в светлое, струящееся складками платье. Даже очнувшись ото сна, Этеле ощущал каждое ее прикосновение, словно графиня являлась к нему наяву и исчезала лишь за миг до того, как он открывал глаза.

Запустив пальцы в волосы, некоторое время молодой человек сидел, не шевелясь, пытаясь упорядочить мысли и понять, что же с ним творится. Подойдя к окну, поднял ролеты, зажмурившись от непривычно яркого зимнего солнца, искрившего снег, укутавший белоснежной пеленой маленький тихий дворик. День обещал быть холодным, но ясным. Идеальный для экскурсии по городу, принаряженному по случаю рождественских праздников.

Молодой человек улыбнулся своим мыслям. Он уже предвкушал, как будет проводить время наедине с Эрикой. Быть может даже, убедит ее к нему переехать. Другими словами, сделает все возможное, чтобы пожелания Эржебет из ночных фантазий превратились в такую долгожданную реальность.

На завтрак шла, как обычно, опасаясь нарваться на Криса. Хорошо, Венцель, с которым столкнулась на лестнице, успокоил, сказав, что его разлюбезный сыночек отправился на работу.

В воскресенье!

Оказывается, ведьмак у нас не бездельник, коим я его всегда считала, а трудяга, работающий в строительном холдинге папочки. Вместе с Этеле, который сегодня, в отличие от Эчеда, бездельничал.

Завтракали в этом странном доме тоже в столовой и тоже под чутким надзором прислуги. Признаюсь, от обилия угощений у меня глаза разбегались. Я разрывалась между воздушными круассанами, горячими тостами, поджаренными до золотистой корочки, и вон теми разноцветными пирожными, обильно политыми кремом и украшенными ягодами.