Жаркий декабрь - Александр Калмыков

Меня, между прочим, тоже не обрадовало, что в нашем тесном кругу затесался непосвященный. Теперь из-за него мы не сможем говорить открыто, и придется прибегать к полунамекам и иносказаниям. Вот только эзопового языка мне не хватало. Недовольно отведя от генерала взгляд, я успела заметить, как товарищи Сталин и Берия следят за нашей молчаливой перепалкой. Вот хитрые, тоже мне цирк нашли, а мне теперь надо на ходу свой доклад переделать, чтобы случайно не проговориться. Ох, не так я представляла себе встречу с Вождем.

Впрочем, он тоже немножко озадачен тем, что к нему относятся без должного пиетета. Вместо того, чтобы восторженно взирать на вождя, закатывая глаза и млея от восторга, сразу уткнулась в бумаги. Но я же историк! В истории было много великих людей, например, Цезарь. Нет, это сравнение не подходит, Гай Гаевич был прирожденным полководцем. А вот Август и отчасти, Петр Великий, как раз личности сравнимые по своим делам со Сталиным. Но я же не собираюсь восхищенно ахать перед статуями этих людей, так почему же нужно умиляться встречей с нынешним председателем СНК, секретарем ЦК, и прочее?

Наконец, все уселись за стол, кроме Верховного, расхаживающего по залу, и Шапошников, коротко меня представив, попросил повторить донесение для вновь вошедших. Недовольно сверкнув на меня глазами, Панфилов тем не менее послушно доложил. – По сообщению нашего агента Брайтенбаха, Гитлер намерен завтра выехать на переговоры с Петэном. Встреча произойдет в Сен-Флорантен-Вержиньи, маленьком городке к северу от Парижа. О содержимом беседы ничего не известно. Это все.

Ну вот, теперь все встало на свои места, и можно высказать свои мысли. Только сначала надо взять инициативу в свои руки, чтобы начальник разведупра не мешал. Представив себе, что передо мной нерадивый школьник, я с видом строгой учительницы спросила генерала, уверен ли он в своем источнике. Тот нахмурился, еще бы, какая-то пигалица его допрашивает, но ответил спокойно. – Для товарища Жмыховой поясню, что источник очень надежный, и информация, которую передает агент Брайтенбах, всегда подтверждается.

Заметив мой скепсис, Берия наклонился и тихо шепнул – Брайтенбах, это начальник германской контрразведки Вилли Леман.

Слов нет, с каких это пор вражеская контрразведка поставляет нам надежные сведения? Видимо глаза у меня стали по пять копеек, и Лаврентий Павлович поспешил пояснить. – Аня, за него поручился сам Майлмэн.

– Так бы сразу и сказали, с этого надо было начинать. – Услышав этот псевдоним, я не выдержала, и заулыбалась шутке госбезопасности. Из записей я уже знала, что поскольку Саша появился в нашем времени в кольчуге, то ему дали кодовое имя «Mailman». Но в английском языке это слово еще означает «почтальон», что в применении к попаданцу звучит очень точно, ведь он принес нам сведения.

Увидев, как я смеюсь ему прямо в лицо, а наверно это так и выглядело со стороны, Панфилов занервничал, и вежливо поинтересовался, на каком факультете мединститута обучают таких кхм, специалистов?

Честность никогда не мешает, если конечно ответ тщательно продуман. Так что невинно похлопав глазками, я с безмятежным видом пояснила. – Да не училась я никогда в медицинском, это мне звание военфельдшера для конспирации присвоили.

На лице главного разведчика было просто написано «Я так и знал», но вслух он больше ничего не сказал.

Следующим из выступающих оказалась я, с докладом о политики Германии в отношении Франции и ее африканских колоний. Ну что же, материал у меня готов, и теперь я его спокойно все перескажу. Надо только представить себе, что стою в аудитории. Ничего страшного, это не диплом и даже не экзамен, а всего-навсего реферат. А что его будет слушать не старший преподаватель, и даже не декан, а маршалы с наркомами наркомами, и даже кое-кто повыше, то особой разницы нет.

– Итак, по предварительному плану, разработанному Германией еще до войны, предполагалось после разгрома Советского Союза провести ряд операций на Средиземном море. Сначала планировалось провести несколько дивизий через североафриканские французские колонии в испанскую зону Марокко. Одновременно с помощью Франко наносится удар по британской базе в Гибралтаре. Данная операция получила название «Феликс». После ее успешного завершения, уже легко можно захватить Египет, овладеть Суэцким каналом, и с трех сторон вторгнуться на Ближний Восток: из Палестины; с территории Болгарии через Турцию; и со стороны Закавказья на юг. Таким образом, в короткие сроки предполагалось овладеть нефтеносными районами Ирака.

– Простите, уважаемая, – опять этот несносный начальник разведупра, – но разве согласия самой Турции при этом не требуется?

– В случае ее отказа немецкие войска, сосредоточенные в Болгарии, будут использованы также и для оккупации Турции. Соответствующая директива была подготовлена. Как видим, товарищи, если бы Гитлер не напал на нас, а бросил все войска против Британии, то сейчас они бы уже маршировали по Афганистану в сторону Индии. В этом случае британская империя обречена на гибель. Ну а через год Германия напала бы нас не только с запада, но и с юга, и ситуация стал бы критической.

Ага, задумались. Конечно, им и в голову не приходило поинтересоваться несбывшимися вариантами. Впрочем, это интересно только историкам, и никакой практической ценности данное знание не представляет. Так что продолжим.

– Что касается материковой части Франции, то намерения Гитлера на этот счет совершенно однозначны – ее рано или поздно все равно оккупируют. Соответствующий план, весьма символично названный фашистскими варварами «Аттила», разработан еще в сороковом году. Вопрос только в том, когда это произойдет. Сначала предполагалось, что оккупацию южной части Франции проведут после победы над нашей страной и завоевания Ближнего Востока, но теперь с этим придется повременить. Операция будет осуществлена лишь в том случае, когда угроза высадки союзников во французском Средиземноморье станет реальной.

– Как поведут себя при этом вишистские войска? – Отвлеклась, не заметила, кто это спросил.

– Сопротивляться они особого смысла не видят, ввиду неравенства сил, поэтому все ограничится вялыми протестами. Но вот оставшиеся военные корабли французы постараются затопить.

– Сколько времени понадобится германской армии для захвата южной зоны оккупации? – тихо спросил еще кто-то, видимо Шапошников. Выглядел он неважно, наверно сильно болеет. Услышав его вопрос, начальник разведупра заерзал на стуле. Он все больше приходил в негодование, не понимая, почему с подобными вопросами обращаются не к нему, а к выпускникам детсада.

– Учитывая полную боеготовность германских частей и отсутствие сопротивления, достаточно пары дней с момента получения приказа. Впрочем, для окончательной оккупации страны Гитлеру вовсе не нужно лично встречаться со своим марионеткой, а значит, речь пойдет не о самой Франции, а скорее, о ее африканских колониях. Как известно, французские войска в Северной Африке немногочисленны, и никакого сопротивления немцам оказать не смогут. Но для Гитлера желательно провести оккупацию с формального согласия Петэна, иначе все французские колонии немедленно встанут на сторону де Голля.