Книги онлайн и без регистрации » Современная проза » Наша тайная слава - Тонино Бенаквиста

Наша тайная слава - Тонино Бенаквиста

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 15 ... 42
Перейти на страницу:

Подавая вечерний отвар, девушка, наивная душа, меня спрашивает: Как там, в Париже? Тогда чудовище приглашает несчастную к столу, чтобы показать себя с наихудшей стороны. Вместо того чтобы рассказать о Граде Света, которым владел некогда, я расписываю ей сущий Вавилон, где маленькие простушки в конце концов попадают в притоны греха, куда с неба падают мертвецы. Это все же лучше, чем упоминать Убийство на улице Каскад, я жду, что она сама это сделает, сама опишет мне все это зловещее дело с провинциальным простодушием, добавит свою ноту к хору девственниц, подтвердит мне, что человек, расплющивший пальцы бедняге, вместо того чтобы помочь ему, заслуживает самого страшного конца. Я хочу слышать, как она говорит обо мне, сама того не подозревая, и — о, извращенец! — как утверждает, что если бы этот презренный оказался перед ней, он был бы ей противен: так ведь и должно быть. Я хочу видеть, как она снова нальет мне своего чудесного отвара, и описываю ей убийцу, которым являюсь. Напрасный труд! Я совершенно зря стараюсь, вворачивая тонкие намеки, — похоже, слухи об Убийстве на улице Каскад еще не достигли Шаранты. Моя недавняя развязность от этого сбита с толку. Я теряю почву под ногами, мне не удается сделать себя ненавистным. Она описывает мне мир, где Убийства на улице Каскад никогда не было. Мир, где улицы обитаемы, лишь бы там были люди.

На следующий день она предлагает показать мне висячий мост Тонне, и я как идиот соглашаюсь. Я не ошибся: она сама невинность. Разве легенда не гласит, что это Красавица побеждает Чудовище? Через два дня я снова пускаюсь в путь, не коснувшись ее, даже не чмокнув ее в щечку. С каждой из своих остановок посылаю ей открытку для ознакомления с местностью.

Через три месяца мы обосновались в маленькой парижской квартирке, в Пятнадцатом округе. Человек с улицы был бы обречен жить с самим собой, если бы не встретил однажды женщину своей судьбы. Даже единственного человека в целом свете, кто даст ему иллюзию, что других таких нет. Для смеху: из нас двоих вовсе не я первым упомянул об Убийстве на улице Каскад. Странно, ради этого пришлось дожидаться убийства Джона Фицджеральда Кеннеди в Далласе. Узнав новость, она мне сказала:

— Все помнят, что делали семнадцатого июля шестьдесят первого года. Теперь то же самое будет с двадцать вторым ноября шестьдесят третьего.

— ?..

— Ну да, вспомни, семнадцатое июля шестьдесят первого, ночь убийства на улице Каскад. Тем вечером один постоялец допоздна мне объяснял, зачем посреди Берлина строят стену. А ты что тогда делал?

— Я?..

Сама того не зная, она предлагала мне уникальный шанс вновь обрести утраченное достоинство. Еще немного, и я бы согласился. Только ужасная перспектива сделать ее своей сообщницей, обречь ее на вечную тайну вынудила меня ответить:

— Напился в подозрительном баре с каким-то гопником вроде меня самого. Что было дальше — не помню.

С тех пор у нас были другие временные вехи, те, что коллективная память хранит нетронутыми, способные воскресить часы одного-единственного дня из ста тысяч. Было 21 июля 1969 года, ночь прилунения. Потом 11 сентября 2001 года. Сейчас, в своем возрасте, я уже не уверен, что помню другие.

* * *

В первые годы нашего брака я пытаюсь добиться постоянного места с твердой зарплатой в головном офисе «Фажекома», но мне заявляют, что обходиться без такого способного торгового представителя будет непродуктивным. На книжных прилавках появляется эссе, посвященное Убийству на улице Каскад, своего рода контррасследование, в котором нам обещают новые разоблачения. Я купил его тайком от жены. Насилие ей отвратительно, а еще больше те, кто его смакует. В наши особо доверительные моменты я ненавижу себя за то, что утаиваю от нее свою теневую сторону. Когда любимый муж засыпает в ее объятиях, она и в самом деле видит запуганного ребенка, ищущего ее защиты. Тысячу раз я был готов сказать ей, что мы дома не одни, что меж нами затесался недремлющий убийца, и тысячу раз отказывался от этого на следующий день из-за нехватки мужества. Мое проклятие в том, что я не могу молить о прощении единственного человека, который достаточно меня любит, чтобы его даровать.

И все-таки я испытываю некоторую гордость из-за того, что обо мне написана книга. Книга — это вам не пустяк. Я мало держал их в руках, они кажутся мне священными предметами, носителями знания и истины. Эту я читаю ночью в гостиничном номере, ищу себя на каждой странице, но так и не нахожу. Тут вместо меня что-то прозрачное, невнятное, абстрактное, ускользающее, впору спросить, а существую ли я на самом деле? Никаких новых разоблачений, никакой новой гипотезы, это всего лишь компиляция, состряпанная из предыдущих статей, маловероятных предположений и осторожного условного наклонения прошедшего времени, которое так хорошо подходит для домыслов и бессодержательных фраз. Мое уважение к книгам сразу же рушится. Они, как и остальное, становятся дурацким товаром, потерей времени, еще одним средством не сдержать обещание. Во что превратились восторги моих учителей из коммунальной школы?

Время проходит, а у меня нет никакого средства, чтобы узнать, как далеко зашло расследование. Даже если оно будет закрыто, мне никто об этом не сообщит! Может, главные загонщики добыли новые подробности и весьма остерегаются их разглашать. Коли так, я молю Небо, чтобы они схватили меня в дороге, а не на глазах у жены.

Я живу в напрасной надежде избежать людского наказания, но по-прежнему ищу в себе виновность — и не нахожу. Если бы мне была дарована такая власть, я бы не воскресил покойного мерзавца, я бы оставил его гнить в аду. И злюсь на него за то, что сделал меня убийцей по недоразумению. Не создан я для этого. У меня скорее данные жертвы, чем убийцы. Мне просто досталась неподходящая роль. Ошибка при распределении. По всей логике именно я должен был пробить ту застекленную крышу.

* * *

В 1965 году выходит роман «Каскад убийств». Из третьей главы узнаю, что убийца — шизофреник, страдающий раздвоением личности; он совершает и другие преступления, а на последней странице дает прикончить себя самому упертому сыщику. Повествование погружает меня в парадоксальное состояние: все это не более чем досужий вымысел, ни одна деталь не соответствует моим воспоминаниям о той ночи, но выбор романного жанра имеет неожиданные достоинства. Я совершенно не отождествляю себя с этим психопатом, который старается сбросить с крыши своего ближнего, но его восприятие времени мне знакомо, да и его извращенная логика кое-что мне напоминает. Так что на сотой странице уже не могу разобрать, то ли это персонаж действует, то ли я сам проецирую на него свои ощущения и снова оказываюсь на той крыше, которую так хотел бы забыть. Я не злюсь на этого трехгрошового писателя: он сделал свою работу, не читая мне мораль, в отличие от этой распрекрасной шайки интеллектуалов, которые упрямо рвутся истолковывать, оценивать, судить Убийство на улице Каскад. Их напыщенность говорит гораздо больше о них самих, чем обо мне или о моем покойном мерзавце. Их сентенции гораздо больше говорят об их собственных провалах, а стиль выдает их учителей, с которыми они никогда не сравняются. Возмущение выдает их потребность поставить себя в ряд с хорошими людьми, которые мыслят так справедливо. Что делали эти знатоки, эрудиты, специалисты, наблюдатели вечером 17 июля, до того как случилось непоправимое? Такие раздосадованные из-за того, что имели столько ответов на вопросы, которые им не задавали, обремененные своими учеными анализами, которых никто у них не требовал? Все они могут меня поблагодарить за то, что я подкинул им Убийство на улице Каскад, потому что они здорово подыхали со скуки тем летом 61-го в Париже. Я многим дал подзаработать! Оправдал их существование на долгие годы вперед, предоставил всей Франции повод содрогнуться, подарил ей сплетни, чистую совесть, все самое первоклассное и не получил за это ни малейшей благодарности.

1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 15 ... 42
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?