Марсианин - Энди Вейер

Пора подкрепиться и узнать, что предпочитает наш капитан.

ЗАПИСЬ В ЖУРНАЛЕ: СОЛ 38 (2)

Диско. Будь ты проклята, Льюис.

ЗАПИСЬ В ЖУРНАЛЕ: СОЛ 39

Кажется, я придумал.

Почвенные бактерии привыкли к зимам. Их активность снижается, и для выживания им требуется меньше кислорода. Я могу понизить температуру в модуле до 1 °C, и они впадут в спячку. На Земле это случается постоянно. Пару дней они таким образом протянут. Если вам интересно, как земные бактерии переживают более длительные холодные периоды, ответ прост: никак. Бактерии из нижних слоев почвы, где теплее, размножаются и распространяются вверх, чтобы заменить погибших.

Им все равно потребуется кислород, но немного. Полагаю, одного процента вполне хватит. Этого достаточно, чтобы бактерии смогли дышать, но недостаточно, чтобы поддерживать горение. То есть водород не взорвется.

Однако это приводит нас к еще одной проблеме. Картофелю такой план не понравится.

Нехватка кислорода его не встревожит, а вот холод — убьет наверняка. Поэтому придется пересадить растения в горшки (точнее, в мешки) и перенести в марсоход. Они еще даже не проросли, так что вряд ли им потребуется свет.

Задача заставить марсоход поддерживать тепло, когда внутри никого нет, оказалась на удивление непростой, но я ее решил. В конце концов, чего-чего, а времени у меня навалом.

Итак, вот мой план. Сначала поместить растения в пакеты и перенести в марсоход (предварительно убедившись, что чертов обогреватель работает). Затем опустить температуру в жилом модуле до 1 °C. Затем снизить уровень кислорода до 1 %. Затем выжечь водород при помощи батареи, нескольких проводов и резервуара с O2.

Ага. Звучит отлично, и никаких шансов катастрофически облажаться.

(Кстати, это был сарказм.)

Что ж, за дело.

ЗАПИСЬ В ЖУРНАЛЕ: СОЛ 40

Стопроцентного успеха не получилось.

Говорят, ни один план не выдерживает встречи с реальностью. Вынужден согласиться. Вот как все обернулось.

Собравшись с духом, я вернулся в жилой модуль. Внутри я почувствовал себя чуть более уверенно. Там ничего не изменилось. (А чего я ждал? Что марсиане стибрят мои вещички?)

Охлаждение модуля требовало времени, поэтому я сразу же выставил на стабилизаторе 1 °C.

Затем пересадил кусочки картофелин в пакеты, заодно осмотрев их. Они уже дали корни и готовились прорасти. Однако я не подумал о том, как перенести их из модуля в марсоход.

Ответ был прост: положив пакеты в скафандр Мартинеза. Я затащил скафандр в марсоход — мой временный парник.

Убедившись, что взломанный мной обогреватель продолжает работать, я вернулся в жилой модуль.

Там заметно похолодало. Температура опустилась до 5 °C. Дрожа и выдыхая облачка пара, я натянул дополнительную одежду. К счастью, я не очень крупный. Одежда Мартинеза налезает поверх моей, а одежда Фогеля — поверх одежды Мартинеза. Ну и дерьмовое же шмотье! Даже три слоя не уберегли меня от холода. Я залез на койку и укрылся одеялами.

Когда температура опустилась до 1 °C, я выждал еще час, чтобы бактерии поняли намек и замедлили свою активность.

Следующей проблемой, с которой я столкнулся, стал стабилизатор. Несмотря на всю свою самоуверенность, мне не удалось его перехитрить. Он действительно не желал высасывать слишком много O2 из воздуха. Нижний предел, которого мне удалось добиться, составил 15 %. Снижать кислород дальше стабилизатор отказался, и все мои усилия ни к чему не привели. Я-то планировал влезть внутрь и перепрограммировать его! Но все протоколы безопасности оказались на ПЗУ.

Возмущаться тут нечего. Главное предназначение стабилизатора — не дать атмосфере стать смертоносной. Никто в НАСА не подумал: «Эй, а давайте предусмотрим фатальное отсутствие кислорода, чтобы все сразу сыграли в ящик!»

Пришлось упростить план.

Стабилизатор использует различные наборы клапанов для взятия проб воздуха и для его разделения. Воздух, подвергающийся криоразделению, входит через единственный большой клапан на главном блоке. А пробы берутся через девять маленьких клапанов, соединенных с главным блоком трубками. Так стабилизатор получает средний состав воздуха по жилому модулю, и точечный дисбаланс не оказывает на него особого влияния.

Я заклеил восемь клапанов, не тронув лишь один. Затем приклеил края большого пакета к вороту скафандра (на сей раз скафандр Йоханссен). Проколол в пакете маленькую дырочку и прикрепил его к оставшемуся клапану.

Затем я надул пакет чистым O2 из резервуара скафандра. «Вот дерьмо! — подумал стабилизатор. — Откачаю-ка я лишний кислород!»

Получилось отлично!

Я решил обойтись без скафандра. Давление должно было остаться в норме. Мне требовался только кислород, поэтому я захватил баллон O2 и маску из медицинского отсека. Это позволило мне сохранить значительную свободу движений. Маска даже оказалась оснащена резинкой, чтобы не падала!

Хотя мне все-таки требовался скафандр, чтобы отслеживать реальный уровень кислорода в жилом модуле теперь, когда главный компьютер думал, что атмосфера на 100 % состоит из кислорода. Посмотрим… Скафандр Мартинеза был в марсоходе. Скафандр Йоханссен обманывал стабилизатор. Скафандр Льюис выполнял роль водяного резервуара. Портить собственный скафандр я не хотел (он был идеально подогнан по фигуре!). Следовательно, оставалось еще два скафандра.

Я цапнул скафандр Фогеля и активировал внутренние воздушные сенсоры, не надевая шлем, и когда содержание кислорода упало до 12 %, надел маску и следил, как оно падает все ниже и ниже. Достигнув 1 %, я выключил стабилизатор.

Возможно, перепрограммировать я его не могу, а вот выключить засранца — раз плюнуть.

Во многих местах жилого модуля установлены аварийные сигнальные огни на случай критического нарушения энергоснабжения. Я выдрал из одной такой штуковины светодиоды и оставил два потрепанных электрических провода, расположенных очень близко друг к другу. Теперь, когда я его включаю, проскакивает искра.

Сняв со скафандра Фогеля канистру с O2, я приделал к обоим ее концам лямку и закинул канистру на плечо. Затем подсоединил к канистре воздуховод, загнул его конец пальцами и пустил настолько тоненькую струйку кислорода, что она не могла справиться с загибом.

Встав на стол со спаркером в одной руке и воздуховодом в другой, я потянулся вверх и сделал это.

Сработало. Святые угодники, сработало! Пустив O2 над спаркером, я щелкнул выключателем аварийного огня, и прекрасные языки пламени выстрелили из воздуховода. Разумеется, тут же сработала пожарная сигнализация. Но в последнее время я так часто ее слышал, что уже не обращал внимания.

Затем я проделал это снова. И еще разок. Короткие выбросы. Ничего зрелищного. Я никуда не спешил.