Провальные каникулы - Элла Савицкая

— Не эта, Андрес! А Эмилия! И да, я уверен, что она справится! — утвердительно кивнул сеньор Мартинез.

— Ну да, ублажать твоих клиентов это еще возможно, но со всем остальным сомневаюсь. — Меня даже подбросило от его слов. За кого он меня принимает, придурок? Злость заклокотала внутри, когда я вскочила со стула и выкрикнула, не сдержавшись:

— Эй, ты кто такой, чтобы так обо мне отзываться! Ты даже меня не знаешь!

— Я знаю таких, как ты! — его бровь надменно взлетела вверх. — Даже если ты и не шлюха, в чем я сомневаюсь, то посуду помыть явно не в состоянии!

Я не заметила, как, но рука уже взметнулась вверх, чтобы влепить ему заслуженную пощечину. Так меня еще не оскорбляли! Внутренности запылали от желания вцепиться в его идеальную рожу ногтями и расцарапать ее. Реакция парня была незамедлительной. Тут же перехватив мою руку, он крепко сжал ее пальцами так, что я взвизгнула.

— Никогда не поднимай на меня руку, иначе я тебе ее оторву! — прошипел он сквозь зубы, склонившись и приблизив ко мне свое лицо. Темно — карие глаза практически почернели, сливаясь со зрачком, от чего стало не по себе. Я рефлекторно отклонилась назад, и только теперь поняла, что мне по — настоящему страшно. Почему — то не хотелось проверять на практике правдивость его слов. Сильная рука, крепко сжимающая мою кисть, покрылась венами от напряжения, а моя кожа начала синеть. Предательский стон боли слетел с губ, и я дернула руку на себя. Он тут же ее выпустил и снова развернулся к хозяину, пока я растирала ноющее от боли место. Мудак! Что это за мужик, который причиняет физическую боль девушке? В эту секунду я возненавидела его всеми фибрами души. Мой папа никогда не поднимал руку на маму, он относился к ней с уважением и любовью. Именно этот пример я видела всю свою жизнь, и то, как этот идиот только что поступил со мной — было для меня дико и далеко.

— Ты посмотри на нее, ее даже за руку схватить невозможно, она уже готова разрыдаться! А если чашку разобьет, и ты вычтешь это из ее зарплаты, она нас слезами затопит. На кой хрен тебе это надо, Роб? А я, бл*дь, работаю за троих так, что ни одному другому подобное не удастся! Даже этой кукле, какая бы внешность у нее не была!

— Эмилия со всем справится, я прав? — стойко выдержав монолог Андреса и проигнорировав его, сеньор Мартинез перевел на меня вопросительный взгляд.

— Справлюсь! — подтвердила я. Теперь уже на зло этому придурку, справлюсь!

— Вот и прекрасно! Я в тебе не сомневался! Андрес, теперь твоя работа только у барной стойки. Все остальное получает Эми.

— Эми? — переспросил тот, покосившись на меня. — Ты с ней спишь уже что — ли? — моя ладонь снова зачесалась в порыве отвесить ему оплеуху, но кисть все еще сильно болела после предыдущего опыта. Оставалось только сцепить зубы и надеяться, что я смогу ему потом отомстить. А я смогу.

— Андрес, не перегибай палку! Я женат, ты это прекрасно знаешь!

Тот в ответ только фыркнул, и снова повернулся ко мне.

— Только попробуй задержаться здесь больше, чем на пять дней, — угрожающе прорычал он, гипнотизируя своими черными глазами. — Если разобьется хотя бы один предмет посуды, я заставлю тебя его склеить так, чтобы под микроскопом не было видно мест раскола. Поняла меня? — не дождавшись ответа, он вылетел из кабинета, громко хлопнув дверью, так, что она отлетела обратно к стене, так и не закрывшись.

— Не обращай на него внимания, Эми, — пролепетал Роб, как назвал его Андрес, и снисходительно махнул в сторону ушедшего рукой. — Он дикий, но не кусается. Просто ему очень нужны деньги, зачем не знаю. Но он работает больше остальных, и тот факт, что теперь ты отнимешь у него его долю зарплаты заставил его рассвирепеть.

— Но я же не специально, — возмутилась я.

— Знаю. Говорю же, дикарь! — сеньор Мартинез снова уселся в свое кресло и опять премило ухмылялся. — Жду тебя завтра. В 14:00 начинается твоя смена. — Кивнув ему на прощание, я пошла к дверям, но уже у самого выхода остановилась, когда услышала. — Кстати, Эми, если надумаешь сбежать, у тебя ничего не выйдет. Пока не отработаешь долг, ты выйти из Ла Перлы не сможешь.

— В смысле «не смогу»? — недоуменно обернулась я.

— В прямом! На каждых воротах находятся мои люди, которые тебя не выпустят. Поэтому в твоих же интересах — как можно лучше и быстрее справиться с работой. Ну, до завтра, дорогуша, отдыхай! — как ни в чем не бывало, махнул мне рукой и снова заулыбался. Он сейчас пошутил? Или нет? Я вылетела из этого гребаного ресторана и опрометью бросилась к дому Эльвиры, желая разгромить что-нибудь на своем пути. Слава Богу, что хотя бы ключ додумалась положить в задний карман шорт.

На следующий день, ровно в оговоренное время я пришла в ресторан. Мне тут же был вручен белый фартук, который я сразу надела по просьбе слишком улыбчивого хозяина. Казалось, сегодня он был еще более счастлив, чем вчера. Потом меня быстро познакомили с персоналом, которого оказалось на удивление мало. Всего лишь охранник, к которому после вчерашнего инцидента у меня выработалась серьезная антипатия. Да и у того, судя по всему, тоже особой симпатия не проявилось. Мужчина только равнодушно кивнул, после того как Роберто представил меня ему, и быстро унес свою огромную тушу в комнату, смежную в залом. В зале же работали бармен Марко и официантка Лола, а также несколько человек на кухне. Больше всех мне пришлись по душе очаровательная полненькая повариха сеньора Веласкес, которая тут же всучила мне в руку бутерброд с ветчиной, пояснив это тем, что я слишком худая, наверное, голодаю, бедняжка, и уже упомянутый Марко. Он, в отличие от своего сменщика Андреса, не питал ко мне негатива, а даже наоборот, с самой первой минуты пытался флиртовать. Именно он, кстати, обслуживал меня вчера. Остальным либо вообще было плевать на мое присутствие, либо, как в случае с Лолой, меня откровенно игнорировали. Не знаю, за что я успела заслужить такую участь с ее стороны, но особо углубляться в проблему не стала. Все равно через пять дней меня здесь не будет, зачем переживать по пустякам? Пусть даже таким грудастым, как Лола.

Единственные посетители ушли, и теперь кафе пустовало, что не могло не радовать. Меньше людей — меньше работы для меня. А работать после того, что я вчера узнала от Эли, совершенно не хотелось.

Вчера, как только я рассказала подруге, что со мной произошло, она сначала впала в шок, потом ее лицо приобрело багровый оттенок, а изо рта, на сколько я знала пару матерных слов на испанском, полились именно они. Эля вскочила со стула, продолжая ругаться и размахивать руками. А потом мне пришлось буквально повиснуть на ней, чтобы не дать выйти из дома, так как она намеревалась отправиться к Мартинесу и надрать ему зад.

— Ты не понимаешь, Эми? — кричала она, пытаясь отодрать меня от себя. — Это подстроено! Кто — то врывается в ресторан, крадет твои вещи, а ты потом бесплатно пашешь!

— Не бесплатно! Я отрабатываю свои же деньги, которые не смогла ему заплатить за обед! — пыталась убедить ее я.