Мой любимый босс - Марианна Лесли

– Вы говорите ужасные вещи! – вспылила Кэтрин, оскорбленная тем, как Адриан отозвался о своей газете. – «Городские новости» вовсе не захудалая газетенка. Это очень хорошее, серьезное издание. Она поднимает проблемы пусть и местного масштаба, но тем не менее они очень важны для людей, живущих тут. Газета служит на благо жителям Портленда.

– Ну разумеется, кому об этом лучше знать, как не вам, – отрезал Адриан, борясь с собой и не позволяя словам Кэтрин в защиту его газеты смягчить или отвлечь его. Он пока еще не разобрался, ведет она себя искренне или просто очень умно, и это незнание разрывало его на части сильнее, чем хотелось бы признаться. Ему самому все это казалось чистейшим безумием. Они ведь едва знакомы, так почему же его так волнует, что он мог обмануться в Кэтрин Крэнфилд? – Вы работали в качестве независимого журналиста и штатного сотрудника в нескольких крупных изданиях Сиэтла, – продолжил Адриан, ненавидя свой цинизм, который питал его сомнения в отношении Кэтрин, и свою уязвимость, из-за которой ему так отчаянно хотелось поверить в ее лояльность. – Я знаю, сколько вы здесь получаете, Кэтрин. Это же мелочь.

Кэтрин сложила руки на груди и гневно воззрилась на него.

– Это не так. Для местного издания вы платите совсем неплохо.

– Вот именно, для местного, – повторил Адриан, в волнении взъерошив волосы. – Но для чего вам было устраиваться на работу в маленькую местную газетку? Да вам вообще не надо было работать в газете, ведь здесь написано, – он потряс листками, все еще зажатыми в руке, – что вы работали по контракту в администрации Сиэтла в качестве консультанта по составлению выступлений и по связям с общественностью. – Адриан всматривался в лицо Кэтрин, словно пытаясь разглядеть то, что скрывалось от его взгляда. – Обычно люди не спускаются с такого уровня карьеры, не имея на то веской причины.

– А с чего вы взяли, что у меня такой причины нет? – ровным голосом проговорила Кэтрин. – Я все объяснила мистеру Хардвику, когда пришла устраиваться на работу. Его мое объяснение удовлетворило, но, возможно, для вас оно не покажется достаточно убедительным.

– Что ж, попробуйте объяснить и мне, – сказал Адриан. Он поймал себя на том, что готов приветствовать любое объяснение, лишь бы оно развеяло его подозрения в отношении Кэтрин.

– Знаете, мистер Челтенхем, я почти пять часов проработала, не поднимая головы, и получала удовольствие от каждой секунды своей работы. – Ее голос на секунду сорвался, но она прокашлялась и, взяв себя в руки, продолжила: – Но сейчас я хочу есть и испытываю огромный соблазн сказать вам, уважаемый босс, что вы можете сделать с этой своей работой. Сейчас я собираюсь пойти и выпить чашку чаю с бутербродом, немного успокоиться, а потом уж буду решать, стоит ли продолжать бороться за ваше доверие или лучше уйти в какое-то другое место, где меня не будут подозревать на каждом шагу бог знает в чем.

Кэтрин направилась к двери, убежденная, что ее работе в «Городских новостях» пришел конец. Даже если она не подаст заявление об уходе – а в этот момент она твердо решила уйти, – Адриан, вероятнее всего, сам уволит ее. Она только что дала ему для этого прекрасный повод, отказавшись отвечать на его вопросы. Обычно Кэтрин была более сдержанна, но Адриан своими подозрениями разозлил и обидел ее.

– Вы очень независимы, мисс Крэнфилд, – сказал Адриан, когда Кэтрин взялась за ручку двери.

Она остановилась и оглянулась.

– Я стараюсь быть такой. Независимость очень важна для меня. Может быть, важнее, чем что-то другое. – Она поспешно отвернулась и вышла из кабинета, чтобы он не заметил слез, выступивших у нее на глазах.

Сам факт того, что она готова была расплакаться, потряс Кэтрин. Еще маленькой девочкой она поняла, что слезы беспомощны и унизительны, и уж конечно она никогда не позволяла себе роскоши плакать на работе. Никогда у нее даже желания заплакать не возникало, хотя ей приходилось выдерживать немало битв с самыми суровыми, жесткими и несговорчивыми акулами газетного бизнеса. И вот теперь она чуть не расплакалась перед владельцем «Городских новостей». Такая слабость казалась ей непростительной, и она понимала, что причиной этого был даже не их конфликт, а сам Адриан Челтенхем. А это значит, что надо исключить этого человека из своей жизни как можно быстрее, и точка.

Адриан, застыв перед окном, слышал, как каблуки Кэтрин простучали по коридору, а потом входная дверь открылась и закрылась. Кэтрин ушла. Он, словно в каком-то трансе, смотрел, как она торопливо сбегает вниз по ступенькам.

Внезапно его словно током ударило, и он понял, какую глупость совершил. И зачем он как безумный накинулся на Кэтрин из-за такой нелепости, как ее слишком высокая квалификация? И в чем он ее заподозрил? Если б ее внедрили в число его сотрудников, чтобы вредить газете, она бы наверняка представила такой послужной список, который казался бы подходящим и не вызвал никаких сомнений, разве не так?

И потом, Реджи, его главный редактор, решил взять Кэтрин на работу, несмотря на те вопросы, которые, несомненно, возникли у него, а ведь Реджи закоренелый скептик и никогда ничего не принимает на веру.

Хуже того, ему даже не хватило ума поблагодарить Кэтрин за огромную работу, проделанную ею для того, чтобы номер вышел в срок и без задержек. Да, конечно, он помог ей, но Кэтрин наверняка справилась бы и без него. Она справилась бы, даже если бы ей пришлось работать всю ночь.

Поделом мне будет, если я потеряю такого сотрудника, сказал себе Адриан, выйдя из оцепенения. И бросил послужной список Кэтрин на свой рабочий стол. Он выскочил из кабинета и помчался вслед за Кэтрин.

Адриан нагнал ее через два квартала и схватил за руку, пытаясь остановить.

Он неожиданности Кэтрин резко развернулась и замахнулась сумочкой, намереваясь ударить его. К счастью, он вовремя увернулся.

– Ох, это вы! – испуганно воскликнула Кэтрин, осознав, что чуть не стукнула своего пока еще начальника. Ей и в голову не могло прийти, что Адриан бросится ее догонять. – Я думала, это какой-то хулиган. Простите, ради бога!

Адриан усмехнулся.

– Думаю, я это заслужил. – Лицо его вновь стало серьезным, он озабоченно сдвинул брови. – Это я должен просить у вас прощения, Кэтрин. Простите, что не сказал вам, как высоко ценю то, что вы сделали для выхода номера в срок. Не каждый на вашем месте взялся бы выполнить такой объем работы за столь короткий срок. – Осознав, что все еще держит Кэтрин за руку, он медленно разжал пальцы и отпустил ее. – Простите, что набросился на вас вот так, не подумав. Я вел себя ужасно глупо, и мне очень жаль. Мне жаль, Кэтрин, что я стал таким циничным и никак не мог поверить, что такой высококвалифицированный работник, как вы, мог захотеть работать в нашей маленькой газете без каких бы то ни было скрытых мотивов. – Он откашлялся, затем продолжил: – Я не стану вас винить, если вы теперь уйдете, но мне бы этого очень не хотелось. Если вы простите меня, то мы начнем все сначала.

Кэтрин улыбнулась в ответ. Простить Адриана оказалось совсем не сложно. В действительности она не считала его виноватым. Он сейчас переживал трудности, против его газеты велся саботаж, и неудивительно, что он стал чересчур подозрительным и недоверчивым.