Улей. Уйти нельзя выжить - Алекс Джиллиан

напускная покорность и смирении испарились, продемонстрировав истинные черты характера. Скучно с ней точно не будет.

— Я-то справлюсь. Сама может покалечиться. Надо бы к ней группу моих медиков отправить. Пусть осмотрят, — предлагает руководитель медгруппы.

— Утром, — отмахиваюсь я. — Плановый осмотр назначен на завтра. Не вижу смысла менять время.

— Ты бы переговорил с главным. Тринадцатый уровень — его личная зона ответственности, — усомнившись в правильности моего решения, возражает Трой.

— Кронос уже дал мне все инструкции на ее счет, — отрезаю я.

Собеседник перемещается, усаживаясь за свободный стол, но его внимание всецело занято центральным монитором. Похоже, боевая пчелка Кая успела обзавестись своим первым поклонником. Отключив камеры в соте новенькой, я вместе с креслом поворачиваюсь к Трою. Он быстро отводит взгляд.

— Крон так же просил напомнить, что пчелки тринадцатого уровня приносят корпорации огромную прибыль и неприкосновенны для персонала. Мы относимся к ним уважительно и с особой осторожностью. Ломать и трахать нельзя. Напомни своим подчиненным.

— А если она и дальше будет кидаться, как дикая?

— Не будет, — безмятежно улыбнувшись, заверяю я. — Кстати, в операторской тебе тоже делать нечего. Я аннулирую твой доступ.

— Почему?

— Приказ главного.

— На каком основании? — помрачнев, возмущается Трой.

— Хочешь спросить у него лично? — холодно осведомляюсь я.

Док сразу сдувается, бросая на меня недовольный взгляд. Разумеется, ответ отрицательный. Спросить что-либо лично у Крона или Медеи невозможно. Их приказы в Улье не обсуждаются, не оспариваются и выполняются беспрекословно. Трою об этом отлично известно, но он почему-то решил, что я знаю больше остальных сотрудников.

— Ты когда-нибудь его видел? — интересуется док, подтверждая мою теорию.

— Конечно, мы все его видели, — бесстрастно отвечаю я.

— Не во время стримов. А по-настоящему, в лицо. — поясняет Трой. — Ты — единственный, у кого есть доступ наверх. Поэтому я и спрашиваю.

Задумчиво потерев подбородок, я делаю вид, что размышляю над вопросом. Любопытство в глазах собеседника разгорается все ярче, он явно рассчитывает на раскрытие инсайдерской информации. Глупо, недальновидно и смертельно опасно. Улей — не то место, где можно по-дружески делиться секретами руководства. Странно, что он этого еще не понял.

— Не единственный, Трой. Старшие батлеры всех уровней имеют доступ наверх, — нейтральным тоном напоминаю я. — И, поверь, ни один из нас не ответит на твой вопрос.

— Почему?

— Потому что все хотят жить, — улыбнувшись, объясняю я очевидные вещи. — Но у тебя есть шанс познакомиться с Медеей и Кроносом лично, — Трой весь подбирается, наклоняясь в мою сторону. — Для этого нужно всего лишь нарушить приказ. Любой приказ, и тогда состоится суд, на котором они оба будут присутствовать, — азарт мгновенно гаснет в глазах мужчины, сменяясь неприкрытым страхом.

— Я тебя понял, Бут, — трусливо поджав хвост, быстро отвечает Трой.

— Надеюсь, что так, — улыбаюсь еще шире, показывая взглядом на выход. — Свободен.

* * *

Дождавшись, когда любопытный док исчезнет, я снова разворачиваюсь к экранам, транслирующим изображения с камер наблюдения всех двадцати шести сот тринадцатого уровня. Двадцать шесть — это только число сот, занятых пчелками, а на деле их в два раза больше.

Сейчас, можно сказать, тихий сезон. Кто-то выбыл, кого-то еще не выловили. Работа по пополнению активно ведется. Наблюдатели, охотники и доставщики усердно трудятся в полях, выискивая самых достойных кандидаток. К старту главного шоу этого года пустых сот не останется, а к финалу тринадцатый уровень снова опустеет, как минимум вдвое. С некоторыми пчелками мне будет искренне жаль расстаться, но таковы правила Улья, установленные задолго до моего появления. Я могу лишь немного подыграть тем, на кого делаю личные ставки. Внутренними правилами это не запрещено.

Размяв затёкшую шею, прохожусь изучающим взглядом по включенным экранам. Спящая Кая мне больше неинтересна, с ней я разберусь утром. И так потратил на эту девчонку слишком много времени, пора и другим уделить внимание. Например, темнокожей красавице из третьей соты, которая как раз занята весьма любопытным делом в своей, королевских размеров, кровати.

Африканская принцесса — моя постоянная фаворитка, поэтому у нее есть все шансы продлить свое пребывание еще на один сезон, если она сама не облажается. Науми здесь уже четвертый год и не намерена сдавать позиции, но, чтобы удержать мое расположение, ей приходиться очень сильно стараться, чем она в данный момент и занимается.

В приглушенном свете идеально стройное обнажённое тело блестит от испарины, одеяло небрежно отброшено в сторону, согнутые в коленях ноги бесстыже раздвинуты, тонкие пальцы, сжимающие фиолетовый вибратор хаотично двигаются, ублажая свою разгорячённую владелицу, небольшая упругая грудь с темными торчащими сосками возбуждающе подпрыгивает от каждого толчка силиконового фаллоса. Потрясающее бесстыдство. Судя по напряжённому сосредоточенному лицу и зажмуренным векам, моя африканская принцесса вот-вот отправится в рай.

Не спеши, крошка, я хочу тебя слышать. Ухмыльнувшись, кладу руку на растущую эрекцию, и увеличив картинку, подключаюсь к динамику.

— Чем занята, Науми? — вкрадчиво интересуюсь я, лениво поглаживая вздувшуюся ширинку.

— Выполняю пункт своего расписания, — не прерываясь и даже не дрогнув, низким шепотом отвечает шоколадная пчелка. — А ты снова подглядываешь? Может это мне стоит спросить, чем ты сейчас занимаешься, Бут? — ее губы растягиваются в довольной улыбке. Она безусловно хороша и чертовски горяча, но я не дрочу на своих пчелок, как сильно бы им этого не хотелось.

— Любуюсь, как самая красивая пчелка Улья получает удовольствие от моего подарка, — без тени иронии отвечаю на провокационный вопрос. Короткая вспышка возбуждения быстро угасает, и я убираю руку от ширинки.

— И только? — в голосе девушки сквозит разочарование. Распахнув глаза, она смотрит прямо в камеру. — Я тебе не верю, Бут.

Само собой, она не верит. Все они убеждены, что я жутко мучаюсь из-за запрета на секс с элитными пчелками, и всё свободное время трачу на стирание ладоней о своей член, разглядывая через камеры их шикарные тела.

— Увеличь скорость, Науми, — понизив голос до чувственного шепота, распоряжаюсь я. Она беспрекословно выполняет, сексуально изгибаясь в пояснице, еще шире раздвигая кофейного цвета бедра. — Погладь себя, — еще один короткий приказ заставляет ее задрожать от предвкушения.

— Если ты просишь… я не могу отказать, — хрипло выдыхает Науми, лаская возбужденные соски, постепенно спускаюсь к лобку, еще ниже. В черных широких зрачках вспыхивает огонь, губы призывно приоткрываются, выпуская протяжный стон, который через секунду переходит в крик удовольствия. Кончая, она не отрывает взгляд от камеры, позволяя мне увидеть все оттенки ее экстаза. Черные, как смоль, волосы в беспорядке рассыпаны по подушке, красивое лицо светится от блаженства, на ухоженной оливковой коже блестят капельки пота.

— Спасибо, это было прекрасно, Бут, — облизав пухлые от природы губы, она грациозно потягивается.

— Это