Королевство Хатуту - Дмитрий Романовский

Пал-Пол прислушался и понял по дыханию Соу-Най, что она не спит. Вероятно, она проснулась от его стона.

– Пал-Пол, – не окликнула, а просто тихим голосом произнесла Соу-Най.

Пал-Пол не откликнулся. Последовала пауза.

– Пал-Пол, – сказала Соу-Най. – Уже две луны у меня нет крови. – Пал-Пол понял, но не откликнулся. Соу-Най пояснила, хотя и так все было ясно: – Я опять беременна.

Пал-Пол, не меняя позы и не поворачивая к ней лица, протянул в ее сторону руку. Вероятно, она еще раньше протянула свою руку, и их пальцы встретились.

– Пал-Пол, ты меня любишь?

Пал-Пол не ответил. Он с детства привык к тому, что они всегда были вместе. Слово «любовь» вообще редко употреблялось. Свободные мужчины и женщины часто меняли партнеров, брали по нескольку жен и мужей, меняли семьи. Конечно, была и ревность, и любовь, но они были мелкими событиями. Соу-Най опять спросила:

– Ты меня любишь?

Ей очень хотелось, чтобы Пал-Пол ответил «да», и Пал-Пол вяло ответил:

– Да.

– Тогда зачем ты хочешь, чтобы табу отменили? – тотчас спросила Соу-Най.

– Я хочу быть как все.

– А ты бы хотел, чтобы я была как все?

Вопрос поставил Пал-Пола в тупик. Он повернул к ней голову. В темноте он увидел ее тело, слившееся в один темный силуэт на фоне светлой циновки. Она лежала на спине, повернув к нему голову и откинув в его сторону колено. Он коснулся рукой ее груди, уже отвислой от выкармливания трех детей, но всё еще упругой. Далеко не у всех женщин такие красивые груди. Его рука скользнула дальше. Гладкий живот, еще не раздувшийся от беременности, горячий пах с жесткими волосами, выпуклое бедро, длинные стройные ноги. Его рука остановилась на упругом колене. Соу-Най порывисто вздохнула, но не пошевелилась. Она всё ждала его ответа. Не дождавшись, она спросила:

– А ты бы хотел, чтобы я взяла второго мужа?

– Нет, – ответил он, сжимая пальцами ее колено.

– Я тоже бы не хотела, чтобы ты взял вторую жену.

Пал-Пол настолько привык к тому, что это красивое тело принадлежало ему одному и производило от него детей, что одно только предположение, что этим телом может владеть кто-либо другой, показалось ему нелепым. Возможно, в его табу заключалась некая логика, но он не хотел ее признавать. Он коснулся пальцами ее щеки. В темноте черты ее лица были неразличимы, но он знал это лицо. В детстве, когда ей было четырнадцать лет, это лицо было всегда заносчивым. Со временем оно приобрело надменное выражение, подобающее дочери короля. Сегодня днем это лицо было чужим и замкнутым. Пал-Пол подвел руку под ее затылок, приподнял ее голову. Она пододвинулась к нему вплотную. Он не мог разглядеть черты ее лица. В темноте только светились белки ее глаз. Он потерся щекой о ее щеку. Она шепнула:

– А ты правда стал бы меня больно бить, если бы я тебе изменила?

– Конечно.

– А меня нельзя бить, – сказала она капризным тоном. – Мой отец король, а мой сын – будущий король.

– А я твой муж.

Они говорили тихо в ухо друг другу. Она спросила:

– А ты помнишь, я тебя спросила, хочешь ли ты быть моим мужем? И ты ответил: хочу.

Оказывается, она помнила этот разговор из детства так же, как и он. Это было удивительно. Ей тогда было четырнадцать лет, а ему тринадцать, а может и двенадцать. Один год потерялся. Пал-Пол ответил:

– Помню. Ты сказала: муж должен быть сильным, давай бороться, кто кого положит на спину.

– Я тогда победила, повалила тебя на спину.

Забывшись, она одной рукой обняла его за спину. Он тотчас вскрикнул от боли. Она отдернула руку.

– Прости, – сказала она шопотом, прижимаясь щекой к его щеке.

Когда Пал-Пол проснулся, солнце было уже высоко. Он лежал на боку, это он во сне повернулся с живота на бок. Спина почти не болела. А перед ним стояла Соу-Най, голая, волосы еще не уложены и не подвязаны лунником.

– Спина болит? – спросила она.

– Уже меньше.

Соу-Най вышла и тотчас вернулась с калабашем, подала Пал-Полу. Он приподнялся, взял калабаш. Это был его любимый сок манго.

Когда Пал-Пол вышел во двор, его уже ожидал Тав-Чев с ведром воды, которое он успел принести от водопада. Когда Пал-Пол сходил к сточной канаве поссать и вернулся во двор, Тав-Чев стал поливать его спину водой, а Соу-Най осторожно отлепляла от его спины присохшие листья живого куста, старалась едва касаться пальцами его кожи. Больно было только в тех местах, где была кровь. Тав-Чев сосчитал эти места. Их оказалось пять. Очевидно на некоторых пересечениях рубцов кровь выступила уже после процедуры наказания. Тав-Чев объявил, что кровь почти засохла, и Соу-Най налепила на эти места свежие листья живого куста.

Целый день Пал-Пол не выходил из дома. Люди приходили навещать его, озабоченно спрашивали, прошла ли боль, не нарывают ли места, где была кровь, и, конечно же, давали советы, как быстрее заживлять рубцы. Широкоплечий гигант Тибу-Тов, двоюродный по матери брат Соу-Най, принес связку кокосовых орехов. Он тут же расколол два ореха острым камнем, который тоже принес с собой, и потребовал, чтобы Пал-Пол при нем выпил кокосовое молоко.

– Кокосовое молоко лечит силу, – сказал он суровым басом.

Толстяк Той-Пой принес в кокосовом калабаше ореховое масло. Старая карга Фопу-Лей принесла еще несколько листьев живого куста из своего двора. Катога предложил еще искупаться в океане. Тибу-Тов, двоюродный по матери брат Соу-Най, тотчас предложил донести Пал-Пола на спине, если ему трудно дойти до берега. Старейшина Канига возразил, что не надо больше купаться, поскольку раны заживают хорошо и не нарывают. А ран было пять, и каждый посетитель считал своим долгом сосчитать их, загибая пальцы. Как раз было достаточно пальцев одной руки.

На третий день Пал-Пол в сопровождении Тав-Чева и Соу-Най отправился на берег купаться. За ними, конечно, шла Ниуфат. Люди, попадавшиеся им навстречу, с большим интересом спрашивали Пал-Пола о его самочувствии и, убедившись, что рубцы почти зажили, выражали искреннюю радость. Однако Пал-Пол отметил, что во время его поимки и наказания вид у этих людей был гораздо радостнее.

Сразу за площадью начинался уклон в гору, и здесь же начиналось узкое ущелье, по которому с гор бежал ручей. В начале ущелья было маленькое озеро с каменистым дном. Озеро было шириной не более десяти шагов, однако достаточно глубокое, чтобы в период дождей в него можно было с головой окунуться. Скалистые берега не позволяли войти в озеро, в него можно было только прыгнуть, а после купания надо было осторожно, чтобы не поцарапаться, карабкаться по острым камням на берег. Через озеро был перекинут толстый ствол дерева, поваленного ураганом. Тонкий конец ствола подперли камнями, придав стволу горизонтальное положение. Со временем кора ствола осыпалась, и он стал просто бревном. Люди, если не были ничем нагружены, переходили на другой конец озера по бревну, а если несли ведра с водой от водопада, озеро следовало обходить. Мужчины иногда устраивали здесь соревнования с палками. Палки были длиной в человеческий рост. Двое мужчин становились на бревно лицом друг к другу, держа перед собой палки – кто кого свалит с бревна. Если один из них падал в озеро, его место занимал следующий противник. Лучшим борцом с палками был, конечно, Тибу-Тов. Его могучее тело почти невозможно было сбросить с бревна.