Экономист на диване. Экономическая наука и повседневная жизнь - Стивен Ландсбург

Добиться своего мне стоило ровно 8 долларов. Поскольку победа означала выплату суммы, заявленной моей женой, и я надеялся, что выиграю, если ставка жены окажется меньше 8 долларов, и знал, сколько проиграю в случае ее более высокой ставки. Я был в состоянии обеспечить такой результат, назвав именно 8 долларов. Другими словами, мои собственные чисто корыстные побуждения заставили меня раскрыться. Моя жена поступила точно так же, и человек с более сильными предпочтениями выиграл.

Этот способ так хорошо сработал, что мы собираемся пользоваться им постоянно. Только вместо благотворительных взносов мы собираемся платить паре наших знакомых-экономистов. Они собираются сделать то же самое, платя нам. В среднем мы ожидаем, что со временем платежи в одном направлении будут столь же значительными, что и в другом, так что от нашей договоренности в финансовом отношении никто не пострадает.

Экономист — это тот, кто считает удивительным, почему никто не выбирает фильмы именно таким образом.

Где бы вам хотелось жить: в Сан-Франциско или в Линкольне, штат Небраска? Сан-Франциско предлагает замечательные торговые кварталы, музеи мирового класса, умеренный климат и парк «Золотые ворота». Линкольн предлагает великолепные старые дома по цене квартир-студий в Сан-Франциско. К вашим услугам самые превосходные в мире морепродукты или просторное жилье. Ежегодно Places Rated Almanac и The Book of American City Rankings издают отчеты о лучших местах проживания в Америке. Сан-Франциско ставится в заслугу его космополитическое очарование, а Линкольн соблазняет привлекательностью рынка жилья. Принимая во внимание важность образования, климат, автомагистрали, системы автобусного сообщения, безопасность и отдых, исследователи ранжируют города по степени их общей привлекательности. Косвенно предполагается, что исследователи выявляют именно те особенности, которые волнуют большинство людей, и что все мы в значительной степени согласны с оценкой их относительной значимости.

Если это предположение верно и в ваших вкусах нет ничего необычного, вы можете сэкономить на приобретении справочников. Когда все факторы учтены, все населенные города должны быть равно привлекательны. Если бы это было не так, никто не стал бы жить нигде, кроме самого лучшего из городов.

Если Сан-Франциско лучше Линкольна, то линкольнцы перебрались бы жить в Сан-Франциско. Их массовый исход поднял бы цены на жилье в Сан-Франциско и снизил ее в Линкольне, увеличив тем самым относительные преимущества Линкольна. В скором времени либо эти два города стали бы одинаково привлекательными, либо Линкольн совершенно опустел.

Назовем это «принципом безразличия». За исключением тех случаев, когда люди наделены неординарными вкусами или талантами, любая деятельность должна быть в равной степени желательна. В фильме Вуди Аллена «Эпоха радио» главный герой, не обладающий какими-либо особыми навыками, решает сделать карьеру гравера ювелирных изделий, предвкушая большое богатство, так как задумал тайком собирать золотую стружку. Но при отсутствии неординарных вкусов или талантов ни одна карьера не может быть привлекательнее остальных. Если граверы по золоту будут жить лучше дворников, то дворники пойдут работать граверами, вызывая снижение заработной платы и ухудшение условий труда до тех пор, пока обе профессии не станут в равной степени привлекательны.

Я захватил с собой свою семью на уличную ярмарку Renaissance Fair в дождливый день. Людей было много, но не так, как обычно. Чем оказался дождь — проклятьем или благословением? На самом деле ни тем, ни другим. У нас существует множество мероприятий в крытых помещениях, и размеры толпы всегда саморегулируются, и день, проведенный на ярмарке, бывает точно таким же приятным, как и день, проведенный, скажем, в торговом центре. Дождь не делает торговый центр лучше или хуже, как не может он сделать ярмарку лучше или хуже.

Секс-скандалы стали обычным делом современной президентской кампании. Даже те кандидаты, которые еще не подверглись публичному унижению, должны не спать ночами, размышляя о том, какие подробности их частной жизни все-таки останутся частными. Комментаторы говорят — убедительно, но неверно, — что такой ход событий вредит кандидатам. Они упускают из виду, что что-то заставляет потенциальных кандидатов относиться безразлично к вопросу, стоит ли им баллотироваться на пост президента. Без секс-скандалов в гонку вступит еще больше кандидатов в ущерб тем, кто в ней уже участвует. И число кандидатов будет расти до тех пор, пока участие и неучастие в ней не станут одинаково привлекательными, — точно так же, как с этим обстоят дела сегодня[5].

Обозреватель Chicago Tribune Боб Грин рассказал читателям о деятельности Общества поддержки посудомойщиков, которое призывает постоянных посетителей ресторанов отступить от традиции и начать оставлять чаевые помощникам официанта, убирающим грязную посуду со столов. Как думаете, кто выиграет, если данная организация преуспеет в изменении общественного отношения к этому вопросу? Уж, конечно, не помощники официантов. Они никогда не смогут быть счастливее уборщиков, а карьерных шансов у уборщиков нет. Как только помощники официанта станут получать чаевые, уборщики станут идти в помощники официанта. В ответ заработная плата помощников официанта снизится. Уборщики будут переходить в помощники официанта до тех пор, пока все, что они будут получать в качестве чаевых, не будет вычтено из заработной платы вплоть до полной ее отмены.

Ну, и кому это выгодно? Если заработная плата помощников официанта снижается, можно уже догадаться, что в выигрыше — владелец ресторана. Но и это не так, потому что владельцы ресторана никогда не могут стать счастливее владельцев обувного магазина, а судьба владельцев обувного магазина не меняется. Когда заработная плата помощника официанта падает, а прибыль ресторана растет, обувные магазины начинают превращаться в рестораны. Тогда цены в меню начинают падать, а прибыль — сокращаться. Владельцы обувных магазинов продолжают прибывать, покуда все, что владелец экономит на заработной плате помощников официанта, не пропадет из кассы. Если каждый посетитель ресторана оставляет помощнику официанта 5 долларов в качестве чаевых, то заработная плата помощника должна сократиться на 5 долларов за один обед, а затем цена самих блюд должна сократиться на 5 долларов. Если цена упадет еще ниже, то владельцы ресторанов опережают события, а это невозможно, пока есть обувные магазины, ожидающие своего часа, чтобы стать рестораном. Так кому это выгодно? Да никому. Чаевые посетителей ресторана возвращаются к ним обратно в виде более низких цен в меню. Ничье благосостояние не изменилось. Сами посетители ресторана вполне искренне могут проявлять щедрость к помощникам официанта, но тут в дело вступает «принцип безразличия». Только владелец основного ресурса может избежать последствий «принципа безразличия». Повышенный спрос на актеров не дает самим актерам никаких преимуществ, так как профессия постоянно притягивает к себе новичков. Но повышенным спросом на Клинта Иствуда может воспользоваться только сам Клинт Иствуд, так как Клинт Иствуд является постоянным ресурсом: такого, как он, больше нет. Как только гонорары Клинта достигнут нескольких миллионов долларов за фильм, голодные актеры станут стремиться подражать ему, хотя и не слишком успешно. Если ученым удастся добиться возможности превращения одного человека в точную копию другого, то появится достаточное количество клонов Клинта Иствуда, чтобы сам Клинт Иствуд стал невостребованным.