Демократия и бомбардировки. Есть ли будущее у демократии? - Зоран Аврамович

Два примера более всего иллюстрируют, как нормативная демократия подавляет государственную независимость и свободу.

Демократия неотделима от прав человека и свободы. В текущей политической жизни отдельных стран все индивидуальные права обеспечиваются коллективными национальными понятиями и автономно установленными интересами народа и граждан. То, что в одной демократической стране считается правом личности, в другой стране не признается. Следует ли из этого обязательное судебное навязывание ценностей одной или другой стране? Нет. Но это не значит, что одна из этих стран не станет обвинять другую в неуважении демократии, или даже в ее отсутствие.

В райском саду европейской демократии уже завтра вопрос сексуальной свободы может стать камнем преткновения. Распространение сексуальных свобод и прав в некоторых государствах признано в форме супружеских отношений между однополыми парами. В других странах гомосексуальные браки запрещены законом. Глобализация демократии создает обстановку, в которой страны, признающие гомосексуальный брак (например, США), обвиняют государства, не считающие такую связь законной, в том, что они лишают граждан сексуальной свободы.

Структурно схожую проблему следует ожидать в случае различного понимания контроля за рождаемостью в отдельных странах. Страны, столкнувшиеся с огромными темпами естественного прироста, вынуждены контролировать темпы рождаемости, в то время как страны с отрицательным естественным приростом должны стимулировать популяционную политику.

С аналогичными проблемами мы сталкиваемся, когда возникает проблема прав женщин в странах с шариатским правом. Является ли борьба за их права предметом международных демократических норм, или же это автономное политическое право исламских государств с законами шариата?

Схожие политические явления могут стать предметом радикально различающегося толкования и различных ценностей. Выражение протеста против правящего режима в одной стране должно строго следовать законной процедуре, в то время как в другой стране охранители демократии могут провоцировать незаконные протесты и демонстрации. Разница в таком подходе вызвана политическими интересами, которые декларативно провозглашаются демократией.

Примеры конкретно исторических решений нрав человека и свобод – настоящий тест для проверки пригодности демократических деклараций. Всеобщее принятие демократических норм и ценностей не означает унификации демократической практики. Проблема в том, что эти практические демократические различия могут быть употреблены для усиления влияния и интересов неких государств, а в случае конфликтов они оцениваются как спор между демократическими и недемократическими странами. Демократические философы никак не могли предвидеть, что демократия есть не только возможность проявления политического разума, но она так же служит бурному проявлению политических страстей. По такой формуле власти поступают и специалисты, и дилетанты. И с ее применением цена национальных интересов, свобод и независимости становится невысокой, но очень дорогой.

Демократию как международный инструмент подтвердил политический кризис в Сербии после союзных и местных выборов 17 ноября 1996 года. В тех событиях отчетливо проявилась игра внешнеполитических интересов, замаскированная под демократические требования. В открытых выступлениях правительств и СМИ демократических государств вновь прозвучала мысль о насилии как повивальной бабке демократии.

Между тем, политические события в Сербии в большей степени говорят о видимых противоречиях глобальной демократии, чем о сути ее внутреннего политического кризиса. Ниже мы рассмотрим три парадигмы политических требований.

Высшие государственные авторитеты США потребовали от президента Республики Сербии «начать диалог с оппозицией, учесть результаты выборов и уважать свободу печати», в противном случае будет «предпринято введение новых санкций против Сербии» («Возможно возвращение санкций», Blic, 10.12.1996).

Военная организация НАТО осудила в Брюсселе сербское правительство (выделено мною – З. А.) за «игнорирование результатов местных выборов и потребовала от президента Милошевича переменить решение» («Отменить решение по результатам выборов», Blic, 11.12.1996).

На саммите ЕС в Дублине в 1996 году Карл Бильдт заявил: «Мы не позволим Югославии стать носителем идеи, которая в истории Европы давно выброшена в мусорный ящик» (Blic, 16.12.1996).

Приведенные цитаты недвусмысленно выражают политические намерения, их форма такова, что вопрос будущего демократического универсума становится неясным.

Проблема итогов местных выборов сознательно распространяется на другие вопросы, и это обстоятельство позволяет сделать вывод, что в структурных мотивах требований имеют место некие иные интересы. Одна группа государств (или одна страна) присваивает право международной организации ООН угрожать введением санкций. Военный союз другой группы государств назначает ответственным сербское правительство, а не суд, который принял решение об отмене результатов выборов. Деятель ЕС выступает в роли цензора, который позволяет или запрещает идеи.

Прежде чем рассмотреть легитимность демократических угроз (в этих событиях Сербия стала объектом эксперимента, завершившегося бомбардировками НАТО в 1999 году), следует напомнить факты.

В каждом демократическом государстве выборы регулируются законами, которые могут быть отличными или недостаточно хорошими. В Сербии кризис после выборов 1996 года разразился из-за права суда стать арбитром в разрешении жалоб сторон, участвовавших в выборах. Можно согласиться с неудовлетворительной оценкой законов, но из этого следует возможность их позитивного пересмотра. Так же обстоят дела и с диалогом власти и оппозиции. В Республике Сербии существуют власть и оппозиция, а какими будут их взаимоотношения – дело их автономной воли и форм политического поведения. Замечание о свободе печати сделано в тот момент, когда в Сербии выходило больше ежедневных и еженедельных газет оппозиции, чем находящихся под контролем власти. А когда речь заходит об идеях в Сербии, то какие из них могут быть позволены, а какие запрещены под угрозой международных санкций?

Помимо всего прочего, демократическому порядку в Сербии угрожают политические деятели и организации, в которых Сербия не состоит. Сербия не была ни членом ЕС, ни членом пакта НАТО.

Зададимся вопросом, какая же особенность демократии в Сербии подверглась опасности в такой степени, что потребовалось международное (европейское) вмешательство и угрозы в адрес сербских политических институтов и населения, что и было осуществлено позже. Факты подтверждают, что основные институты демократии в Сербии существовали. Анализируемая критика и угрозы были демократическими только в пропагандистском плане, фактически же существовало желание добиться персональных изменений в политической жизни, и тем самым изменить политику страны так, чтобы она соответствовала желаниям этих защитников демократии, которые сегодня экспериментируют с другими странами.

Демократия как инструмент согласования международных интересов все больше подавляет традиционное понимание демократии как средства реализации свободы и независимости человека и народа. В своем новом значении демократия стоит перед огромным искушением использовать последнюю идею толерантности в отношениях между людьми и народами для навязывания прагматических интересов развитых стран, в результате чего она может превратиться в выжатый лимон.