Разрушители - Ирина Сыромятникова

А кого он любил, если задуматься?

Ладно, будем решать проблемы по очереди: сначала доберусь до гостиницы, а потом решу, что делать с Черепами. И я осторожно двинулся вперед, в точности следуя указаниям Тени Магистра. Возвращение затянулось и усложнилось тем, что над Саркантаном начал накрапывать дождь. Я одновременно запарился и замерз, по лицу стекал пот, а озябшие пальцы не гнулись. Все-таки еще не лето — равноденствие только-только проводили. Оказавшись в номере, я стащил с себя мокрую одежду, наскоро вытерся рубахой и забрался в остывшую постель. Мысли о Черепах у меня даже не возникло.

Проснулся я ближе к полудню, после долгого и подробного сна о студенческой столовой. Я был голоден как зверь, Тень Магистра не переставая нудил о жратве, а где брать ее, было непонятно. Мне ее принесут или я должен за ней идти? В Академии с этим было проще.

В принципе-отец устраивал второй завтрак в одиннадцать, так что я имел шанс успеть. Я быстро отыскал на этаже комнату, которую отец занял под кабинет, и вздохнул — завтраком даже не пахло. Повелитель Шоканги с кем-то ругался. Я рискнул постучать и войти. Он приветствовал меня кивком, ни на секунду не переставая распекать собеседника.

— Упустили целую общину Черепов! Голов тридцать, не меньше! — Казалось, такое просто не укладывается у отца в голове. — Похоже, у еретиков охрана поставлена лучше, чем королевский сыск!

Я обернулся, чтобы проследить за его взглядом. В углу комнаты стоял человек с военной выправкой, но в гражданском. Смутно знакомую физиономию украшал здоровенный фингал.

«У, дерьмо…»

«Ага, ага!»

Он меня не узнал. По-моему, такое просто не пришло ему в голову. Или память отшибло после моего удара, так бывает. Идея о том, чтобы рассказывать что-то отцу, отпала сама собой. Может, обойдется? Все равно этих Черепов давно след простыл!

«Лучше молчи…»

— К сожалению, Гэбриэл, твоя прогулка в город отменяется. Попрятавшиеся по щелям фанатики — не лучшая компания для молодого Лорда.

— Да, сэр. — Не очень-то я и хотел. Еда, еда… — Мы будем завтракать, сэр?

— Без меня, сын.

Я вышел в коридор и, поймав первого попавшегося слугу, потребовал принести яичницу с беконом, хлеба и фруктов. Если он не знает, кто я и где живу, это не мои проблемы. Завтрак был получен молниеносно. Жуя пышную кунжутную булку и запивая ее категорически запрещенным в Академии вином, я вспоминал события ночи. Мне лишь чудом удалось избежать крупных неприятностей — дуракам везет. Я мысленно поклялся, что это последняя авантюра, в которую втравил меня мой внутренний вор. Тень Магистра тактично молчал. Мы оба понимали, что авантюра была лишь первой.

Рука Судьбы — суть состояние реальности, в которой каждая попытка овладеть ситуацией порождает веер последствий, делающих положение еще более неуправляемым.

Руководство по практической магии

Слово «беспокойство» не подходило для описания настроений, царящих среди столичных волшебников. Руководство Арконийского ордена магов было в исступлении: колдун, использовавший запретное колдовство буквально под стенами Академии, до сих пор оставался ненайденным. Всеобщая истерика вынуждала мэтра Ребенгена держаться скромно и не акцентировать внимание на собственных заслугах. Он распознал колдовство, изловил хитрое создание и организовал все необходимое для того, чтобы разоблачить негодяя. Чья вина, что «надежно заговоренные» цепи не удержали фьюлью больше десяти секунд? Но даже этого было достаточно, чтобы пометить ее хозяина. Куда смотрела охрана?

Увы, мэтр Ребенген приходил к выводу, что, если в скором времени преступник не окажется в застенках ордена, нагоняй получат все участвовавшие в деле без разбора. Значит, ему снова придется подключаться к расследованию. В ущерб преподаванию, в ущерб собственным долговременным проектам. Так не вовремя!

Мэтр Дайнинг едва не плакал:

— Мы проверили всех! Тысячу человек, если не больше. Веришь ли, ни у одного не было даже крохотного ожога. Не то чтобы свежего, но даже недельной давности.

Ребенген нисколько не сомневался в выучке команды Дайнинга. Все его подчиненные — маги не без таланта, дисциплинированные и верные долгу. Но противник им попался неординарный, стандартные схемы против него не действовали. Ребенген корил себя за то, что оставил их один на один с проблемой. Ведь по фьюлье было ясно, что так просто мерзавец не сдастся, а Ребенген, вместо того чтобы быть в точке конфликта, тешил свое самолюбие в ложе для гостей. Поделом.

— Мог он исцелиться на месте?

Дайнинг отмахнулся:

— Ты был единственным, кто ворожил.

Ребенген задумался. Могло ли исцеляющее заклятие, наложенное на молодого Гэбриэла, замаскировать действия колдуна? Как жаль, что Бастиан уже уехал…

— А ты кого лечил? — прищурился Дайнинг.

Ребенген усмехнулся:

— Наследника Лорда Шоканги. Хочешь осмотреть его на предмет ожогов?

— Я еще с ума не сошел.

Чародеи помолчали.

— А что насчет цепей? — нарушил тишину Ребенген.

— Они удержали бы даже Ракша, если бы удалось их на него надеть.

— Но ведь не удержали.

— Тут я пас. Лаборатория Биггена уже месяц бьется над этим. Насколько я понял, им не удается даже теоретически смоделировать такую ситуацию. По словам Биггена, в какой-то момент заклинание самопроизвольно распалось на компоненты. Ничего подобного он никогда не видел. Ты поговори с ним, Терри, он хороший специалист, но как человек — слишком уж мнительный. Еще немного, и он начнет верить, что это был тот самый Ольгард.

Ребенген усмехнулся. Вмешательство духа магистра Ольгарда — это, пожалуй, единственное, что могло бы объяснить все странности. Проклятая фьюлья исчезла как дым, хотя по всем канонам магии заклятие не могло просто висеть в воздухе. Внутри призрака должна, обязана была находиться Печать его создателя и владельца. Не могла же она сгореть без остатка! После фьюльи обязано было остаться хоть что-то материальное… Новая мысль пришла в голову чародея, он спешно раскланялся и вприпрыжку помчался домой. Обычно он был пунктуален и аккуратен, но в последнее время все так закрутилось… Если ему повезет…

Из глубины шкафа маг вытащил скомканную рубашку, на бледно-зеленом шелке виднелись бурые пятна засохшей крови. Маг с облегчением вздохнул. Хвала нестойким итийским красителям! Он изгваздался, когда пытался выбить из призрачного вора хоть какую-то информацию о его создателе, но побоялся отдавать рубашку прачке, а потом закрутился и забыл. Теперь у него в руках находилось единственное материальное свидетельство существования колдуна — кровь. Эта фьюлья истекала настоящей кровью. Ребенген безжалостно выстриг лоскут испачканной материи, тщательно упаковал его в стеклянный сосуд с притертой крышкой и только после этого отправился в лабораторию Биггена.