Ядовитый апельсин - Алиса Дерикер

Улица Советской Армии почему-то всегда производила на Игоря гнетущее впечатление. А вот сам дом у тёть Риты и дяди Славы был очень симпатичный: аккуратный, кирпичный, одноэтажный, совсем небольшой, но уютный. Игорь отпер калитку и вошёл. Дядя Слава был в гараже, но увидев Игоря отложил все дела.

– Здравствуй Игорёк! Извини, руки не даю, все в масле. Ты проходи в дом, Ритка на кухне там. А я сейчас закончу и тоже приду.

Игорь вошел. Слева от двери стояли те самые несчастные кусты смородины, приготовленные к посадке. На стук выглянула тётя Рита.

– Ой, здравствуй Игорёк, пирожки будешь? Ты заходи, раздевайся, я сейчас руки помою. Такой кошмар творится! Ты представляешь, у меня отпечатки пальцев брали – ужас просто!

Игорь снова отметил про себя это «брали». Почему они все так говорят? Вот это настоящая загадка, а не то, как в больницу отравленный апельсин попал.

И всё то время, пока Игорь разувался и мыл руки в ванной, тёть Рита рассказывала ему про обыск и дактилоскопию. Но только Игорь хотел утешить её, она переключилась на Олежку, их сына. Он был младше Игоря, недавно закончил учёбу и решил остаться в Краснодаре, что тёть Риту сильно огорчало. Как это было связано с обыском, Игорь так и не понял.

Они сели на кухне и после вступительных причитаний и вздохов по поводу и без, он наконец смог приступить к вопросам.

– Тёть Рит, вы от мамы узнали, что она в больнице?

– Ну да. Я ей позвонила в четверг утром, хотела кулебяку делать, рецепт уточняла (вот в итоге пирожками дело кончилось), а она мне пожаловалась, что живот у ней болит. Я ей лекарство порекомендовала, а днём ещё раз позвонила – ну, спросить, как она себя чувствует. А она уж в больнице. Я тогда в «Магнит» забежала, – тёть Рита кивнула на магазин через дорогу, – и к ней.

– И во сколько вы у нё примерно были?

– Около пяти. Мадам эта из театра как раз от неё выходила. Ой, помню, как Люда страдала тогда, когда эта змея у неё Васюкова увела! Нет, Васюков не подарок был, я ей сразу сказала, что парень ненадежный, он же за каждой юбкой бегал, но как она страдала тогда, как страдала! У меня прям сердце кровью обливалось за Людочку.

– Значит, Ангелина как раз выходила от неё?

– Да-да, мы в дверях прям столкнулись с ней.

– В пять часов?

– Да.

– Или в пять с копейками.

– Или в пять с копейками.

Игорь вздохнул. Ладно, Костик выяснит.

– Она что-то принесла маме, вы видели?

– Видела. Букет куцый какой-то на тумбочке лежал, и апельсины в тумбочке были. Я видела, потому что Людочка когда мои гостинцы туда убирала, там пакет был уже. Я ещё расстроилась, подумала, что я не одна такая догадливая оказалась.

– А какие гостинцы?

– Как какие? Апельсины и конфетки ещё. Раковые шейки.

– Апельсины крупные были? – перебил Игорь.

– Не знаю, – искренне удивилась тёть Рита, – я не смотрела.

– А те, что в тумбочке?

– Тем более не помню. Это важно?

– Всё важно. Хорошо. А сколько вы у мамы просидели?

– Ой, час? Больше? Нет, с час, наверное. Недолго совсем. Мы же только утром разговаривали, а в больнице что? Так особо и не поболтаешь.

– А потом?

– Потом я домой поехала. На троллейбусе. Двадцать седьмой как раз пришел, я на нём и поехала, мне же тут по прямой. Из троллейбуса Конкиной позвонила, но мы недолго разговаривали, я ей просто новости рассказала, ну, про маму, и всё.

– А потом?

– Ну, до дома добралась, Надьке позвонила. Рассказала, что Людочка в больнице, что я к ней приезжала, что апельсины привезла.

Игорь покивал, думая, важные это сведения или нет.

– Тёть Ларе тоже про апельсины рассказывали?

– Ой, что ты Игорёк, я не помню. Может и рассказывала, а может, и нет. Сказала, наверное, и про апельсины, и про конфеты, почему не сказать? Тут же нет секрета никакого.

В дом вошел дядя Слава, вымыл руки с мылом и высказал своё мнение на этот счёт.

– Я так думаю, Нинка эта сама с собой покончила. Там же в больнице эту кислоту достала, незаметно в апельсин её себе ввела и того.

– Как это? Зачем же это? – запричитала тёть Рита.

– А так. Достало её всё: язва, мать у неё лежачая, вот она и того. Что это за жизнь такая у ней была? Эх, – и дядь Слава махнул рукой.

– Дядь Слав, а вы откуда знаете, что мать лежачая?

– Так моя мать с её матерью, Еленой Борисовной, подругами были, ещё пока та не слегла. Они потом уже из-за чего-то общаться перестали, а может, оно само на нет сошло, а раньше дружили. А Нинка младше меня лет на десять – я ж её ещё со школы помню. У неё ещё старшая сестра была. Я в старших классах учился, а Нинка, она то ли в первом, то ли во втором. И вот у них там был урок музыки, и песня какая-то жалостливая была, так Нинка разрыдалась на уроке, её потом в коридоре на перемене утешала Наталья Владимировна, наша классная. Эта Нинка она всегда такая, малохольная была, депрессивная.

Игорь даже ничего не ответил. Версия была никакущая: уксусную кислоту нашли ещё в двух апельсинах из маминой тумбочки. В больнице её тоже искали, но её там нет и не было: не используется концентрированная уксусная кислота в больницах.

Игорь потом сам почитал в интернете, что уксусная кислота в качестве лекарства в медицине вообще не применяется. Для производства медицинской оптики – да, а для лечения или дезинфекции – нет, но какое это имеет значение? Тьфу, мысленно плюнул Игорь, только голову лишними сведеньями засорять.

– Мы с Людочкой почти каждый день созваниваемся, – продолжала тёть Рита, – но в последний раз виделись на её юбилее. Всё дела да дела: то яблоки, то помидоры, то вот смородину посадить надо, всё руки не дойдут.

Игорь кивнул.

– Ну, и после юбилея.

– После? – не понял он.

– После юбилея, когда домой к ней пошли, – огромные глаза тёть Риты блестели через очки, и он невольно залюбовался. Она всегда была красавицей и даже с возрастом сохранила свою красоту.

– Вы пошли с мамой после ресторана к ней домой? Я не знал.

– Ну да. Ты-то раньше ушел, – Игорь молча слушал. Выходил из ресторана он один из последних, хотел проводить маму до дома и убедиться, что всё в порядке, но она практически силком втолкала его в автобус, а сама в окружении подруг осталась дожидаться такси.

– Мы тебя проводили, потом Иванову, Волошину чуть раньше, кажется, а потом решили Конкину на автобус посадить – она что-то передумала с нами ехать, сказала, на автобусе быстрее, да взяла и как грохнется!

Тёть Рита невольно рассмеялась беззлобным смехом, видимо, вспомнив, как смешно всё произошло.