Знак ворона - Дмитрий Вересов

Первое, что прежде всего бросилось ему в глаза: в Женеве, даже не в выходные, а в будние дни, в два-три часа ночи на улицах было полно народу. И отнюдь не туристов, а самых обыкновенных граждан, коих встретишь обычно средь бела дня. Пожилые благопристойные дамочки не торопясь выгуливали своих собачек… И это в три то часа ночи, бессонница, что ли, у них! Вот пожилой мужчина катается на велосипеде… Причем не спешит домой, а именно катается, а вот двое соседей мирно болтают у подъезда о погоде и последних новостях… Рядом машина, в ней полно народу, спрашивают дорогу, как проехать к озеру Ле-Ман? И девушка, одетая, будто только что вышла из офиса, не торопясь и не шарахаясь, объясняет немчикам, как проехать к озеру…

А при этом магазины закрываются в полседьмого…

Спокойно-размеренная атмосфера, источавшая какой-то уэллсовский элойский дух земного рая, раздражала Асурова… Жизнь здесь была дороже, чем во Франции, процентов на двадцать. И за две недели Асуров узнал, что из-за изначальной дороговизны швейцарского франка хитрые французы обожали селиться где-нибудь поближе к границе, а работать в швейцарской фирме.

В первую неделю из чистого любопытства Асуров попробовал все местные вкусности — белые вина из Vaudois, красное Цюрихское, минеральные воды кирш, швейцарский шоколад, расплавленный сыр Фондю, подаваемый в специальной тефлоновой кастрюльке, когда нанизанные на палочки кусочки хлеба макают в расплавленную сырную жижицу… Перепробовал, но про себя отметил, что лучше немецкого “эрбсен зуппе”, что он едал в берлинских гаштетах, — ничего такого в Западной Европе нет…

Впрочем, изо всех газет и журналов, что на трех местных языках плюс не местном английском пестрели во всех газетных киосках, он отдавал предпочтение тому же немецкому “Бильду”…

Константин Сергеевич пил свой кофе, листал толстенный “Бильд” и вдруг почувствовал, как от злобы и зависти начинают пылать его щеки. Грудь вновь стеснило от приступившей ревности, когда под серией фотографий он увидел комментарии с повторяющейся фамилией Мамедов…

Сын российского олигарха Рашида Мамедова — юный прожигатель жизни Юсуф Мамедов — татарским красавицам предпочитает европейских топ-моделей.

И далее более подробно.

Старший сын советника по экономическим вопросам Президента Татарстана Рашида Мамедова — девятнадцатилетний Юсуф Рашидович предпочитает жить не в Казани, а в Берлине, где его отец приобрел в позапрошлом году большой участок земли с дворцом постройки архитектора Шинкеля, что в районе Карлхорст-Глинике на самом берегу Хавела.

Отец Юсуфа Рашид Мамедов является классическим российским олигархом из числа так называемых “назначенных миллионеров”. Бывший генерал КГБ, татарин по национальности, личный друг татарского президента Минтимера Шаймиева и премьера Виктора Черномырдина, в период приватизации Мамедов был поставлен во главе огромной нефтяной компании “Татнефтепродукт”. Его личное состояние, по материалам журнала “Форбс”, оценивается в пятьсот миллионов долларов. Рашид Мамедов один из самых влиятельных людей в Татарстане. Он имеет троих детей. Старшего сына Юсуфа и двух дочерей — Алсу и Фатиму.

Последнее время Юсуф Мамедов проживает в Швейцарии, где ведет самый светский образ жизни.

Его сестра — семнадцатилетняя Алсу Мамедова — тоже любит вечеринки, и если ее старшего брата интересуют гоночные машины, то ее больше привлекают студии звукозаписи, где юная Алсу пытается записать свой первый диск вместе с модным ди-джеем Ральфом фон Дудендорфом, известным под кличкой Кокс…

Под серией живописующих ночную жизнь фотографий значились короткие подписи типа: “Новой подружкой Юсуфа Мамедова стала супертоп-модель Надя Штайнер. Татары предпочитают блондиночек… И это у них со времен Чингисхана!.. Юсуф Мамедов купил себе новый «Феррари» желтого цвета стоимостью двести тысяч швейцарских франков и теперь катает на нем свою белокурую Надю Штайнер… Интересно, кто выбирал цвет машины? Как читатель видит из фоторепортажа, цвет платья и шляпки на очаровательной Наде Штайнер подобран в тон машине… Или машина была подобрана в тон к платью?”

— Тьфу на вас сто раз! — Асуров в сердцах швырнул журнал на стол, едва не сметя блюдечко с бисквитом…

Эти генералы, с которыми он, Асуров, в свое время был “на ты и за руку”, все они теперь шикарно устроились! Имеют яхты, дворцы, владеют компаниями с миллиардным оборотом… А еще буквально вчера они вместе сидели на партийных собраниях в родном управлении “конторы” и изображали внутренние радения за социалистическую родину и ненависть к капитализму!

Эх! Как же так?

Он — Асуров — был таким способным и перспективным офицером и еще подсмеивался над этим чуркой Мамедовым… А теперь этот самый Мамедов превратился в самого богатого в Татарстане капиталиста. Как же так? Разве это справедливо? Разве умный и способный Костя Асуров недостоин лучшей жизни? Ему, Косте Асурову, тоже хочется своего куска от жирного пирога, который стремительно поделили его бывшие сослуживцы, примазавшиеся к приватизационной кормушке, и среди них самым удачливым оказался именно генерал Мамедов.

Злоба… злоба и ревность. А вернее, простая зависть сдавливала жилку в самом сердце. И гулко стучала в висках. Но Асуров не допускал мысли, что это была обычная зависть неудачника.

Нет! По его мнению, в нем клокотала благородная обида… Он жаждал справедливости. Справедливости в его, Константина Асурова, понимании…

И вскоре справедливость должна была восторжествовать. Именно за этим он сюда и приехал.

Бывший офицер госбезопасности Константин Асуров.

И именно за тем он и привез сюда, в эту сытую, обожравшуюся Женеву, свою агентессу… Аню, Нюру, Нюточку…

Из Берлина они с Анной ехали в отдельном купе. И чтобы она не фокусничала, чтобы вдруг не выкинула какой фортель, для верности Асуров пристегнул Нюту наручниками. Прямо к никелированной скобе откидного столика.

Именно в дороге они обо всем окончательно и договорились…

А план был неплох!

За свободу своего любимого сынка Юсуфа Рашид выложит пусть не все пятьсот своих миллионов, но, по-крайней мере, пять миллионов выложит непременно. А пяти миллионов для начала ему, Косте Асурову, хватит!

Теперь ему была нужна помощница. Не он же, Костя Асуров, будет Юсуфу героин подбрасывать! Не царское это дело!

И такая помощница нашлась. Они тогда в поезде окончательно обо всем и договорились.

Как их учили в школе КГБ? Иных вербуют за две минуты. Иных — вербуют за час. На курсах повышения в Теплом Стане Асурову рассказывали о примерах стремительной, буквально виртуозной вербовки агентов.

Склонные к авантюрам люди легче идут на сделку. Анна же… Нюрочка, Нюточка… Она верно имела эту склонность.

На курсах, и потом по службе, Асурову доводилось вербовать агентов. И он их презирал.

Жалкие слизняки!

Их припрешь, запугаешь, посулишь им горы золотые… Да чего там горы? Двести брежневских рублей в месяц дополнительно к жалованью… Или пообещаешь загранкомандировку на научный конгресс. Или посулишь им помочь с поступлением в аспирантуру… Возьмешь их, бывало, за жабры, припрешь к стенке — ага! У тебя в тумбочке Солженицын лежит? Ты анекдот про Ленина вчера в туалете рассказывал? И гаврик полные штаны от страха наложил! Будет теперь, как миленький, на шефа любимого стучать — отчеты левой рукой писать на имя старшего оперуполномоченного Асурова…