Сердце из льда - Мария Северская

Русе не оставалось ничего другого, кроме как пристроиться в хвосте у этой парочки. Сказка закончилась. И, несмотря на то, что в ее ушах все еще звучали переливы мелодий, волшебство развеялось.

Пока Коля перетаскивал ее велосипед из своего багажника в машину Андрея, тот демонстративно, как показалось девушке, целовался с Натали. Маруся старалась на них не смотреть – ей было противно. Она вообще считала столь явные, прилюдные проявления чувств признаком плохого воспитания. Наконец сладкая парочка разомкнула объятия, и Андрей сел за руль.

Руся быстро юркнула на пассажирское место. Хозяин машины не удостоил ее взглядом, кинув «пока» друзьям, он утопил педаль газа в пол, и машина понеслась к распахнутым воротам.

«У них тут, похоже, такой фирменный стиль вождения, – подумала девушка, вжимаясь в спинку сиденья, – снеси башку себе или ближнему!»

За все время пути никто из них не произнес ни слова. Маруся с тоской думала, как сейчас она будет объясняться с Борисом и своей милой мамой по поводу разбитого велосипеда и испорченной куртки, поэтому даже не заметила, как Андрей подрулил к дому.

Дождавшись, когда ворота откроются, Андрей въехал на территорию и затормозил у гаража. Вышел из машины.

Девушка последовала за ним.

– Велосипед отдай, – видя, что парень не собирается удостоить ее вниманием, произнесла она.

– Забей, – бросил он сквозь зубы, не глядя на нее. – Починю – отдам. А то еще отец увидит.

– Забей – это что значит по-русски? – фыркнула девушка. – А Борис в любом случае узнает.

– Подумаешь, королева английская! – усмехнулся Андрей. – Если ты сама не расскажешь, так и не узнает.

Руся пожала плечами и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, молча направилась к дому.

В холле ее встретила взвинченная, взволнованная мама.

– Ты где была?! – набросилась она на дочь. – Позвонить, если ты задерживаешься, так уж сложно?

– Прости, мам, как-то из головы вылетело, что ты нервничаешь. – Девушка покаянно опустила глаза.

– Из головы у нее вылетело! И где же ты все-таки была?

Маруся молчала, пытаясь придумать какой-нибудь подходящий ответ, но в голове у нее, как назло, было пусто.

– Я была с Андреем и его друзьями, – наконец, придумала она наиболее нейтральное объяснение. Резким движением Руся отбросила со лба лезущую в глаза челку. Мама сдавленно охнула.

– Руся, девочка, что с тобой случилось?! Это что такое?! – Она указала на наклеенный на лбу дочери пластырь, пропитанный зеленкой. – Боря! – вдруг заорала она.

Маруся испугалась, что с мамой сейчас случится что-нибудь нехорошее, приступ, например, сердечный.

– Мамуль, это просто царапинка, не волнуйся ты так! – Она попыталась обнять мать, но та только еще больше распереживалась, заметив разодранный рукав куртки.

В дальнем конце коридора показался отчим. Он подбежал к жене, обнял ее, усадил на мягкий диванчик.

– Что? Что тут у вас случилось? – с тревогой в голосе спросил он.

– Ты только посмотри на нее! Посмотри на ее лоб и на куртку! – Мама обессиленно откинулась на спинку диванчика, а Борис изучающим взглядом уставился на падчерицу.

– Тааак, – протянул он с такой же точно интонацией, какая была свойственна его сыну.

– Говорит, была с Андреем и его друзьями, – едва слышно прошептала мама.

– Это ты ее ударил?! – грозно, так, что Русины зубы непроизвольно выбили дробь, прошипел отчим. – Отомстил за ту царапину?!

Девушка и не заметила, что в дом вошел Андрей.

Борис сделал шаг к нему, и Маруся испугалась, что сейчас он его побьет. Она бросилась ему наперерез, загородив собой молчавшего парня.

– Да нет же! Вы все не так поняли! – закричала она. – Андрей, наоборот, мне помог, домой меня привез! Я с велосипеда упала, когда в лицей ехала! – Произнеся это, она прикусила язык, поняв, что сказала лишнее.

– В лицей ты ехала днем, а сейчас уже вечер, – холодно проговорил отчим. Он испепелил своего сына взглядом, и Руся подумала, что, если бы он так посмотрел на нее, от нее уже давно остались бы одни головешки.

Андрей стоял молча, прямо глядя на отца. Казалось, он и не собирается как-то защищаться.

– Я же сказала, что мы были вместе! – постаралась вызвать огонь на себя девушка. – Мы ездили в гости к его другу.

– В гости? В таком виде? – Борис дотронулся до рукава ее куртки. – Предположим даже, что в ее словах есть доля истины, – он уже обращался к сыну. – Но в этом случае ты обязан был сразу же привезти ее домой!

– Я ничего никому не обязан, тем более тебе, – отчеканил тот, и Маруся произнесла про себя:

«Осел! Нет бы попытаться разрядить обстановку, а он только хуже делает!»

Лицо отчима мгновенно налилось пурпуром. Только что был нормальный человек, и вдруг превратился в настоящую свеклу.

– Да как ты смеешь! Я тебя восемнадцать лет растил, думал, толк из тебя выйдет, а ты – бестолочь и разгильдяй! – Он поднял руку, собираясь отвесить сыну пощечину, но Руся повисла на ней всем своим весом.

Андрей по-прежнему стоял молча, глядя на отца с презрением.

– Он ни в чем не виноват! – закричала девушка. – Слушаете вы меня вообще или нет?! – Она уже почти плакала. – И почему вы так орете?! Хоть бы о маме моей подумали, ей же нельзя нервничать!

Борис изменился в лице, словно только в этот миг вспомнив о жене, и бросился к ней.

– Что, довольна?! – зло прошипел Андрей. – Добилась своего?! – Он резко развернулся и выскочил из дома.

– Неблагодарный, – прошептала девушка. В носу у нее защипало от слез. – Я же за тебя заступилась!

Когда за Андреем захлопнулась дверь, Руся сняла наконец свою драную куртку и подошла к маме, возле которой суетился Борис.

Когда маму совместными усилиями уложили в постель и заставили ее выпить успокоительный чай, Маруся ушла к себе.

Она едва успела переодеться, как в ее дверь постучали.

– Войдите! – крикнула она.

На пороге комнаты возник Борис.

– Марусь, можно с тобой поговорить? – произнес он.

«Ох уж это его «поговорить», – подумала девушка. – Ни к чему хорошему разговоры с ним обычно не приводят».

Тем не менее она кивнула.

– Я хотел бы извиниться, – отчим прошел в ее комнату и опустился на край кровати. Казалось, он хочет сказать что-то еще, но никак не может подобрать нужные слова.

– Извинения приняты, – лаконично ответила Руся.

Помолчали. Поняв, что полноценной беседы не получится, Борис проговорил: