Побег - Евгений Сухов

— Мне? — удивился Шрам.

— Ну да. Что ни говори, а положение хозяина Санкт-Петербурга и области после этого убийства укрепилось. Улавливаете?

Шрам свирепо отодвинул тарелку. Калистратов поднял вверх указательный палец и улыбнулся:

— Кстати, вне зависимости от исхода нашей беседы, хочу вас предупредить: молодые люди, что с такими напряженными лицами посматривают в нашу сторону, буквально не отрываясь, в принципе представляют теперь для вас опасность. Встреча с генерал-лейтенантом МВД… Сами понимаете, Александр Алексеевич!

— Пугать решили, гражданин начальник? Так имейте в виду — я перед законом чист. На меня у вас ничего нет. Три года назад я вышел на свободу с чистой совестью. Это раз. А два — у меня такой авторитет здесь, что я хоть с министром внутренних дел, хоть с генеральным секретарем ЦК КПСС, если таковые еще в силе, встречусь — и никто, не то что «пехота», слова не пикнет и косо не посмотрит. Все знают: раз Шрам встречается — значит, это для дела надо. И точка.

Калистратов опять улыбнулся:

— Молодец, Александр Алексеевич, я вас себе именно таким и представлял. Но вы недослушали. Я вас не испугать хочу, а предупредить. Так как интуиция подсказывает мне, что встанем мы с вами из-за этого стола хорошими друзьями. Я вам сейчас кое-что скажу, а вы слушайте, пожалуйста, внимательно. Мне поручено очень влиятельными людьми наладить контакты в криминальном сообществе России с молодыми авторитетными людьми, которые могли бы стать мягкой альтернативой ныне существующей власти в вашем сообществе и которые могли бы с течением времени взять это сообщество под свой контроль.

— Что значит «мягкая альтернатива»? — перебил Шрам.

— Хороший вопрос. Это значит люди из того же круга, не чужаки, к которым естественным образом может перейти власть. Без тотального кровопролития. Без, как говорят американские бандиты, войны в мафии. Я не случайно упомянул имя Варяга. Варяг является ставленником тех людей в системе, которые не сегодня завтра могут исчезнуть. Я не буду сейчас вдаваться в политические подробности, но скажу одно: в стране скоро будут большие изменения. Эти изменения затронут все слои власти — как политической, так и криминальной. У нас же не зря пишут о сращивании криминала и власти. Да, да, срослись, и еще как срослись, — к тому же с незапамятных времен. Но ведь всякий слом в политической машине неизбежно влечет за собой слом и в связанной с ней криминальной машине. Новые люди в Кремле, новые люди в Госдуме — и пиши пропало. Опять начнется передел сфер влияния в воровских и бандитских кругах, передел собственности, дележка общака. Начнутся массовые отстрелы. Так было всегда — при Андропове после Брежнева, при Горбачеве после Черненко. Так будет и после нынешнего нашего вождя…

— Ну нынешний-то еще ого-го какой! — возразил Шрам.

— У меня на этот счет иные сведения, — серьезно заметил Калистратов. — Словом, я предлагаю вам совместное дело. На взаимовыгодных условиях. Вы же легальный бизнесмен. Считайте это деловым предложением. Нам — мне и вам — нужно убрать кое-кого в криминальном воровском кругу. Нет, нет — речь не идет о физическом устранении. Речь идет о физическом удалении. Ссылка, дальше зоны, подставы, вплоть до лишения гражданства и права на въезд в Россию. Улавливаете?

— Вы имеете в виду и Варяга?

— И его, конечно.

— Но он же сейчас где-то в Америке!

— Александр Алексеевич, — развел руками генерал Калистратов, — меня настораживает ваша неосведомленность. Формально Владислав Геннадьевич Игнатов числится в Америке, но в данный момент пребывает в России. И если мне не изменяет память, с неделю тому назад он был здесь, в Питере, и даже встречался с покойным Тарасовым, бывшим главарем питерской братвы. Давайте о другом, Александр Алексеевич. Если мы с вами сейчас договоримся, то может так случиться, что в России обнаружится одна интересная вакансия — место смотрящего всея Руси. Хе-хе-хе. Это вам не питерский пахан, это…

Шрам от последних услышанных слов даже похолодел. Японский бог! Стать смотрящим по России — вот на что намекал генерал! У Шрама даже слегка закружилась голова.

— А вам-то это зачем?

Калистратов скроил обиженную мину.

— Александр Алексеевич, голубчик! Я готов повторить: с учетом новых политических веяний нам надо на корню пресечь возможный хаос — вы в своей сфере, мы — в своей. А вместе мы будем делать прежнее дело — держать в узде толпу. Попомните мое слово — грядут большие перемены. Вы даже себе представить не можете какие. Вся вертикаль государственной власти и параллельная ей вертикаль криминальной власти в Росси может в одночасье рухнуть — разве это можно допустить? Поймите, при том крутом повороте политического флюгера, который не за горами, все эти «варяги» и те, кто за ними стоит, сгинут! А кто придет им на смену? Выскочки, у которых за душой ничего, кроме кабаков с голыми бабами, нет! Шантрапа в «джипах»?

Шрам тогда усмехнулся: верно вякает эмвэдэшный генерал. «Шантрапа в „джипах“ — надо запомнить эту фразу. Сказанная год назад, сейчас она как нельзя более точно отражает точку зрения самого Александра Степанова.

Собеседники помолчали. Генерал закурил, уверенно делая глубокие затяжки.

— Сейчас я приехал сюда в связи со следствием, которое ведется по делу об убийстве Тарасова-Стреляного, — продолжал Калистратов. — Собранные улики косвенно показывают, что в убийстве были заинтересованы как московские криминальные боссы, так и… местные, ленин… питерские. Учтите, то, что я вам сейчас говорю, оперативная секретная информация и я сильно рискую — погонами, если не головой. Но я все же вам скажу. Улик мало. Арестовать мы кого-то можем, но потом всех придется отпустить. До суда дело явно не дойдет. Но по городу может — я подчеркиваю, может — пойти слух, что в убийстве Стреляного был заинтересован некто, кто метит на его место. Улавливаете? Я уверен, Александр Алексеевич, что вы заинтересованный человек. Не сомневаюсь, что именно вам в ближайшие дни будет предложено стать смотрящим по Санкт-Петербургу. Но даже если авторитетные люди проголосуют за вас, то слух о какой-то вашей причастности к убийству в низах будет иметь весьма и весьма серьезное значение и последствия. Это не угроза, Александр Алексеевич, это реальность, которая не зависит от моего или вашего желания. Это я передаю вам мнение моих московских… коллег. Если вы откажетесь с нами сотрудничать, слух о вашей причастности к убийству Стреляного из Москвы будет невозможно остановить. И у вас здесь возникнут очень крупные неприятности. Вы это и без меня хорошо знаете.

Калистратов помолчал, раскурил еще одну сигарету и продолжил:

— И последнее. О ваших трех партнерах, которые сидят там, в углу. Я достаточно хорошо изучил ваше дело и имею представление о вашем психологическом складе. Я почти убежден, что вы примете мое предложение. Не сразу. Вы подумаете над ним, поразмышляете — и согласитесь. Вот тогда-то вам надо будет позаботиться об этих трех ребятах. Потому что, кроме них, насколько я понимаю, нас с вами вдвоем больше никто не видел. Вы меня поняли? — Калистратов говорил быстро, почти скороговоркой. Он приподнялся: — Я уйду первым. Искать меня не надо. Я пробуду в городе еще два дня. В пятницу утром, часов в десять, я вам позвоню на работу. Надеюсь, к тому времени у вас созреет решение.