Тень в комнате с портретом - Натали Доусон

– Неужели вы хотите, чтобы я вышла замуж? – Кэти заметно передернулась при воспоминании о противном Голдблюме-младшем, а сыновья мистера Уоттса хоть и не вызывали у нее отвращения, никогда не рассматривались ею в качестве возможных спутников жизни. По правде говоря, мисс Хаддон и вовсе не думала о женихах за все время своего пребывания в Кромберри. По приезде сюда ее сердце было занято болезненными воспоминаниями о первой сильной привязанности, объектом которой стал легкомысленный, эгоистичный молодой джентльмен, воображавший себя художником. Знакомство с ним закончилось для девушки не только разбитым сердцем, но и ссылкой в Кромберри – воистину, нет худа без добра! А в гостинице дядюшки у Кэти с первого дня было столько дел и обязанностей, что у нее почти не оставалось времени даже на любимое занятие живописью, не говоря уж об охоте за женихами! Порой на сон грядущий Кэтрин грезила о великой любви, как и полагается любой восемнадцатилетней девушке, но эти грезы быстро соскальзывали в сон, и наутро от них не оставалось и следа.

– Мне будет бесконечно жаль отпускать тебя, милая, ты стала незаменимой здесь, за конторкой, и мы с твоим дядей так сильно полюбили тебя за прошедший год. – Наверху захлопали двери, и миссис Лофтли поторопилась закончить разговор с племянницей. – И все же тебе нужно выйти замуж и, желательно, не затягивать с этим до тридцати лет, как это случилось со мной! Женщине нужен муж, дети и уютный дом. Нет, я не жалуюсь, у меня есть почти все из этого и даже больше, но все же… Доброе утро, миссис Уиллинг! Надеюсь, вам хорошо спалось под нашим скромным кровом!

Миссис Лофтли не закончила предложение, обернувшись к спускавшейся по лестнице гостье, а Кэтрин впервые задумалась о том, как складывалась жизнь тетушки Мэриан до знакомства с дядей Томасом. Тетя до сих пор оставалась привлекательной, а лет пятнадцать назад, должно быть, считалась красавицей, разве что чрезмерно худощавой. Почему же она не вышла замуж в положенном возрасте? Как было известно Кэти, тетушка Мэриан была дочерью уважаемого аптекаря и принесла дяде Томасу кое-какое приданое. Может быть, у нее в молодости тоже случилась трагедия, подобная той, что разрушила мечты о счастье Агнес Беррингтон?

Кэтрин решила при случае осторожно расспросить миссис Дримлейн. Раз начав мучить ее, любопытство теперь не отстанет, это ей было прекрасно известно. А сейчас ей надлежало кивать и улыбаться почтенным леди, которые теперь уже все компанией спускались в холл, ведомые беззаботной болтовней миссис Уиллинг.

А после, покончив с делами, Кэтрин нужно приготовить свое лучшее платье, в котором она была на свадьбе Бетси и Джона, и упросить горничную миссис Лофтли сделать ей прическу, подходящую для поездки к миссис Райдинг. Как бы там ни обстояли дела с блестящими юными леди, Кэти хотелось быть настолько красивой, насколько это возможно для нее.

Но прежде им еще нужно дождаться миссис Роуленд и ее брата и разместить их в самых лучших номерах со всем возможным удобством. Да еще и мисс Фридделл не оставит «Охотников и свинью» своим вниманием, как бы ни мечтала миссис Лофтли сама встретить столь почетную гостью.

После завтрака миссис Пропсон повелела своим войскам занять большую гостиную, именуемую Залом герцогини. Здесь дамы собирались дожидаться появления миссис Роуленд и представительства из попечительского комитета Кромберри.

Дождя, к радости всех, кто был приглашен сегодня к миссис Райдинг, не ожидалось, хотя и солнечным этот день не смог бы назвать даже такой оптимист, как старый браконьер Подрик Плам, уже тридцать лет промышляющий на Кроме и в лесах ниже по течению даже в самую скверную погоду.

Мисс Фридделл явилась с двумя своими верными адъютантами около одиннадцати часов, когда гостьи уже начинали выказывать недовольство холодным приемом, оказанным им попечительским советом Кромберри.

Со своего места за конторкой Кэтрин не слышала, но могла догадаться, как рассыпается в извинениях сестрица викария, а ее подруги фальшивым эхом повторяют за ней: простуда, погода, приходской дом еще не вполне готов для завтрашних мероприятий, несметное множество дел… И все в таком духе.

Миссис Лофтли робко просочилась в собственную гостиную, надеясь принять участие в беседе, а Кэти завистливо поглядывала в сторону кабинета мистера Лофтли. Вот уж кто сохранял невозмутимость перед лицом сплотившей ряды армии дам-благотворительниц. Дядюшка Томас сидел за столом в своем кабинете и подсчитывал прибыль, которую принесет ему визит этих гостей. Он совершенно не переживал из-за того, что ему не слышно и не видно ничего из того, что происходит в Зале герцогини.

Кэтрин отчаянно хотелось узнать, кто из дам одержит верх в споре – миссис Пропсон или мисс Фридделл. На остальных леди она не поставила бы и пенни, даже будь у нее склонность к пари. Что касается спора, девушка не сомневалась – все эти почтенные дамы непременно разойдутся во мнениях, стоит ли класть в корзинку для какой-нибудь бедной семьи бутылочку бренди для ее главы, какого-нибудь буйного пьяницы, или же лучше положить лишний фунт хлеба, который этот самый глава непременно снесет в трактир и обменяет на стакан чего-нибудь похуже бренди.

Подобные споры постоянно вела мать Кэтрин со своими подругами во время заседаний благотворительного комитета в Стоунфолле, и Кэти не видела причин, почему сегодня дискуссия может не состояться. Даже со своего места она слышала, как все громче начинают звучать голоса в Зале герцогини и как их решительно перекрывает властный тон миссис Пропсон.

– Ну когда же появятся миссис Роуленд и ее брат?

И тут же вступает мисс Фридделл:

– И в самом деле! У них остается так мало времени на отдых и приведение в порядок своих туалетов, миссис Райдинг терпеть не может, когда ее гости опаздывают!

Гул снова становится неразборчивым – другие дамы спешат высказать свое мнение.

Иногда Кэти начинала тяготиться своим местом за конторкой – и заняться нечем, и встать и пойти прогуляться по Мэйн-стрит нельзя. К счастью, такие минуты затишья случались не так уж часто.

К моменту появления долгожданных постояльцев Кэтрин уже нарисовала в своем воображении множество ужасных картин – карета миссис Роуленд застревает в грязи или падает с моста в Кром, и старый Подрик вытаскивает своим багром багаж миссис Роуленд и ее брата, промокших и раненых. Вся компания дам из Бата попадает под дождь, опаздывает на обед к миссис Райдинг и, наконец, становится жертвой простуды.

Бог знает, что еще могла бы вообразить Кэтрин, но Эндрю, отправленный мистером Лофтли с каким-то поручением, едва ли не вбежал в холл.

– Карета подъезжает, мисс, зовите вашу тетушку, и пусть кто-нибудь сбегает за Сэмюэлем! Вся карета обвязана багажом, как будто они переезжают в Кромберри навсегда!

Кэтрин вскочила на ноги, не дождавшись окончания фразы, и внезапно резко остановилась. Слова лакея напомнили ей о другом семействе, собиравшемся переехать в окрестности Кромберри лишь несколько месяцев назад. У них тоже было много багажа, но переезд так и не состоялся…

«Право же, из-за вчерашнего разговора с Эммелиной я вновь и вновь вспоминаю о Синглтонах и Тармонтах! Кое-кто из тех наших гостей уже вынашивал коварные планы, когда переступил порог «Охотников и свиньи», и дело тут вовсе не в багаже! А у наших теперешних постояльцев все коварство сведется лишь к тому, кто займет лучшее место за обедом у миссис Райдинг!»