Жемчуг проклятых - Маргарет Брентон

— Каков негодяй! Привязать бы его к телеге и гнать плетьми по всему графству! Бартоломью, ты видел, куда он побежал? — обратилась она к кучеру.

— Никак нет, миледи!

— Может, мы его все таки нагоним?

— Пожалуйста, не надо! — воскликнула Агнесс и, скользя, поднялась из хлюпающей грязи, не спешившей выпускать добычу. — Я сама виновата, сморозила такую бестактность!

— Ну вот еще! Девочка в твоем возрасте ни за что не додумается до такой бестактности, за которую платят ударом. Это была, самое большее, невинная глупость, — возразила дама. — А где же твой багаж?

— На постоялом дворе остался, — ответила Агнесс, решительно ничего не понимая.

— Бартоломью, принеси.

Когда кучер, покряхтывая, слез с облучка, леди добавила:

— Будь здесь наш мистер Линден, он напомнил бы тебе про Святого Мартина, который разрезал свой плащ на два куска и один отдал страннику. Но мы не настолько праведны, чтобы кромсать одежду. Отдай барышне целый плащ.

По лицу кучера было видно, сколь неприятна ему идея поделиться одеждой с какой-то грязной бродяжкой, пусть и с манерами леди. Но с хозяйской волей не поспоришь, и он нехотя накинул на плечи Агнесс свой тяжелый стеганый плащ. Агнесс едва не задохнулась — не столько от запаха мужского пота, сколько от удивления.

— Мистер Линден? Вы знаете мистера Линдена? Я его племянница, Агнесс Тревельян.

Леди посмотрела на нее недоуменно.

— Ах, да, — ее лицо прояснилось. — Я же забыла спросить, как тебя зовут. И не представилась. Леди Лавиния Мелфорд, — пропела дама свое имя, переливчатое, как соловьиные трели.

Спохватившись, девушка присела, чувствуя, как противно липнет к ногам мокрое белье, и подошла поближе.

— Вам знаком мой дядюшка?

— Отлично знаком.

Леди Мелфорд наклонилась к ней, и на Агнесс повеяло ароматом жасмина.

— И где же он? Я его жду и жду…

— Как — где? У себя в пасторате, читает труды Тертуллиана и делает выписки.

— Но разве..?

— Нет, конечно. Твоему дядюшке проще запомнить, в каком году осудили ересь пелагиан, чем в каком часу встречать племянницу.

Леди Мелфорд раздраженно фыркнула, и сияющая капля запрыгала из стороны в сторону. Агнесс на всякий случай подставила ладони — вдруг фероньерка сорвется со лба.

— Считай, что это была его визитная карточка. Вот и познакомились.

— Он очень строгий?

По жалостливому молчанию можно было понять, что миледи пытается сочинить подходящую ложь.

Агнесс вздохнула. Его строгость не вмещают слова.

— Апостолы рядом с ним покажутся мотами и вертопрахами, — сдалась миледи. — Да, Агнесс, твой дядя очень строгий. Неоправданно строгий.

Тем временем вернулся кучер с сундучком и, судя по румянцу, с пинтой эля в желудке. Багаж он почему-то пронес мимо Агнесс и водрузил на приступку позади кареты, прямо под сложенным верхом.

— Ну, чего ты ждешь? — улыбнулась миледи удивленной девушке. — Одно из двух — или я решила украсть твою кладь, или приглашаю тебя на ночлег. Какой вариант тебе больше по душе?

— Я же такая грязная.

— Вот именно. В таком виде мистер Линден тебя даже в хлев не пустит. Подумать только — если бы я не запозднилась у соседей, если бы выехала часом ранее, что бы с тобой сталось! Бартоломью, подсади барышню.

Агнесс запрыгнула на сидение напротив миледи и забилась в уголок, сжалась и подобрала юбки, стараясь не думать, во что превратится алая бархатная обивка и как огорчится кучер, которому придется ее чистить.

Путь в усадьбу растянулся на полчаса. Карета легко и упруго катилась по проселочной дороге, в темноте Агнесс различала только холмы да огоньки далеких деревень. Согревшись, она клевала носом, тем более что спутница не утомляла ее лекциями по краеведению. Но когда карета свернула в аллею, леди Мелфорд негромко произнесла:

— Вот мы и в Мелфорд-холле. Усадьба стоит со времен Якова Первого, но барон Мелфорд перестроил ее в восьмидесятых годах прошлого века.

Агнесс прикинула возраст барона.

— Ваш дед?

— Мой муж. Покойный.

— Мне очень жаль!

— Жаль? Его отсутствие и правда весьма ощутимо, — вновь задрожала опаловая капля, но кроме нее, других слез на лице миледи не появилось. — Он был джентльменом щедрым… и безобидным в преклонных летах. И сумел утешить меня напоследок. Его поместье, земли, коллекция мрамора — все это принадлежит мне, если только не выйду замуж повторно.

Агнесс все равно огорчилась за леди, такую красивую и совсем молодую, но повенчанную со стариком, который помыкал ею даже из могилы.

— А если выйдете замуж, у вас отберут все состояние?

Миледи расхохоталась.

— Какая ты еще дурочка! Посмотри же!

Впереди высился величественный особняк, раскинувший два одноэтажных крыла. Ночь затенила фасад, скрыла фризы и статуи в нишах, но даже в темноте можно было оценить размеры усадьбы. Агнесс восхищенно вздохнула.

— Разве кто-то стоит такой жертвы? — согласилась леди Мелфорд.

Карета остановилась у парадного крыльца, освещенного огоньками масляных ламп. Кучер помог хозяйке сойти и буквально сдернул Агнесс с подножки, заодно сорвав с нее плащ. В холле к баронессе подлетела с приветствиями камеристка, но леди Мелфорд прошла мимо нее.

— Этот холл мы называем Мраморным. Сама погляди, Агнесс. Мне интересно твое мнение.

Агнесс хотела сказать комплимент — и не нашла слов.

Вдоль стен стояли — нет, скорее толпились — статуи. Десятки мраморных дев. В мягком свете они казались пугающе живыми. Полуприкрытые веки, робкие улыбки, руки с отколотыми пальцами тянутся прикрыть грудь, складки одежды не скрывают бедра, но подчеркивают их округлость. Одни стояли, покорно опустив головы, другие порывались бежать, но так и застыли в рывке…

— Как красиво, — выдавила гостья. — У вашего мужа был хороший вкус.

— Еще в молодости, во время гранд-тура по Италии, барон накупил столько статуй, что их возили за ним в десяти каретах. На всю жизнь у него осталась страсть к приобретению красивых вещей. Нравится тебе его коллекция?

— О да! Здесь столько… всего. Как в Британском музее.

— Ты права. Как в музее. На склоне лет барон не трогал свои вещи — и никому не позволял — зато очень любил рассматривать.

— Ваш муж надевал тогу? — невпопад спросила девушка. — Поверх фрака?

— Да, так и оделся для парадного портрета, но… — леди Мелфорд осеклась. — Откуда ты знаешь?

— Просто подумалось. Учитывая его любовь к античности.

Сузив глаза, леди Мелфорд разглядывала свою гостью, словно впервые ее увидела, но Агнесс не покраснела.