Кошмары 21-й школы - Галина Гордиенко

– Чокнулась, – убежденно выдохнула Рита. – Причем окончательно. За Бога и за черта собралась действовать!

– При чем здесь черт? – растерянно пробормотал Илья, теряя нить разговора.

– Действительно, – весело поддакнул отец.

– А она имела в виду суд! Да, Рита? – объяснила за старшую сестру Тайка.

Рита покрутила головой и насмешливо буркнула, что у нее совершенно нет времени на все эти глупости. Пусть Тайка свои сказочки Ильке на ушко шепчет, тот как раз в детство впал.

Рита ехидно рассмеялась, выскочила из-за стола и убежала к телефону.

Мама раздраженно посмотрела на Илью с отцом.

– Что вы болтаете? Девчонку с толку сбиваете!

– Вот еще, – весело закричала Тайка. – Вовсе они меня не сбивают! Наоборот!

– Что «наоборот»? – настороженно буркнул Илья.

Тайка важно пояснила:

– Наоборот – это наоборот. Значит, я теперь точно знаю – я права. А то дергалась, дергалась… И зря! – Тайка рассмеялась. – Лабуда все! Бог, черт или я – без разницы. Главное – хорошим помочь, а плохих наказать. Правильно?

– Правильно-то правильно. А как, например, помочь?

Тайка заулыбалась, уселась поудобнее. Даже подперла обе щеки руками, изображая серьезный мыслительный процесс. Она смешно двигала рыжими бровками, покусывала нижнюю губу и болтала ногами.

Илья невольно фыркнул. Папа подмигнул дочери и потянулся за очередным куском пирога.

Тайка забавно запыхтела, подводя итог своим нелегким размышлениям. Шлепнула ладонью по столу и сказала:

– Ну, это-то просто. Вот Ванечка, например. То есть Иван Романыч. Он физкультуру ведет. Ему наша Ангелина Павловна нравится. Так?

– Ну, пусть, – добродушно согласился папа.

– Если и он Ангелине Павловне наконец понравится, это хорошо?

– Наверное, – опять не стал возражать Романов-старший.

Он допил свой кофе и просительно посмотрел на жену. Та молча взяла его чашку.

– Вот! – торжествующе подняла указательный палец Тайка. – И я считаю – хорошо.

Илья тяжело вздохнул. Папа усмехнулся:

– А ты-то при чем?

– Как «при чем»?! – искренне возмутилась Тайка. – Я же помогу ей влюбиться! Я – ведьма, забыл?

– Па, это допуск, – поспешно добавил Илья.

Тайка странного слова не поняла, поэтому промолчала. Мама еще сильнее помрачнела. Папа получил очередную чашку кофе и улыбнулся младшей дочери:

– Это ладно. Это ясно. Как ты поможешь, я понял. А вот как накажешь?

– Тьфу, не вопрос, – насмешливо фыркнула девочка. – Чтоб ты знал, па, – любой ведьме в тысячу раз легче напакостить, чем помочь!

– Ломать не строить? – улыбнулся папа.

– Ну… да, – немного подумав, согласилась девочка.

– Все же мне пока непонятно, – осторожно вмешался Илья, – как и кому ты собираешься пакостить?

– Нет, вы только на него посмотрите! – взорвалась наконец мама.

Она покраснела от негодования. Махнула на старшего сына влажным полотенцем и крикнула мужу:

– Он же чуть ли не всерьез говорит! Нашли тему для шуток! Голову девчонке морочите! А она, чего доброго, вам поверит!

Илья оторопел от такого напора. Маму обычно не так легко вывести из себя. С чего вдруг она обозлилась?

Папа глотнул кофе и добродушно ухмыльнулся:

– Да ладно тебе, Машенька. Дай ребенку пофантазировать. Это ведь просто интересно, точно, Рыжик?

Тайка с готовностью кивнула. Мама с горечью прошептала:

– Давай-давай… Нашел тему для фантазий. Старый дурак!

Она швырнула полотенце на спинку стула и почти выбежала из кухни. Папа озабоченно крякнул: он не любил расстраивать жену. Илья проводил мать задумчивым взглядом.

Ему внезапно показалось: мама боится этого разговора. Может, она действительно верит, что ее бабушка была ведьмой? И ей неприятно даже предположение, что Тайка в нее? Иначе с чего бы так заводиться?

Тайка тоже проводила маму глазами. И немного виновато пробормотала:

– Зря мама сердится. Я же пока лишь по мелочам. Вдруг они исправятся?

– Кто «они»? – поспешил уточнить Илья.

– Лерка хотя бы.

– Что ты ей сделала?! – встревоженно воскликнул мальчик. У него перехватило дыхание от неожиданного страха.

Тайка бросила на него удивленный взгляд и буркнула:

– Ничего особенного. Чего кричишь? – Потом хихикнула и шепотом призналась: – Просто я велела Лерке стать рыжей. Ну, как я. Даже рыжее. И чтоб побольше веснушек!

– А зачем? – заинтересовался папа.

– Пусть не дразнится, – надувшись, заявила Тайка. – И не воображает! Вот узнает на собственной шкуре, каково рыжим, тогда попрыгает.

– А еще? Кого еще кроме Леры ты проучила? – продолжил допрос Илья.

Тайка сдвинула рыжие бровки и неохотно сказала:

– Училка по рисованию наша. Ирина Васильевна. Она… она ногу сломала. В больнице сейчас. – Девочка сильно покраснела и неожиданно выкрикнула: – И ей хорошо – отдыхает, и нам!

– К-какую ногу? – У побледневшего Ильи неожиданно сорвался голос.

– Должна была правую, – невинно посмотрела на него девочка.

Илья схватился за голову. Перед глазами маячила отвратительно липкая смоляная куколка. Белесый клок волос на ее затылке. И вывернутая в сторону уродливая ножка. Почему-то хотелось плакать. Наверное, от бессилия. Илье сейчас казалось: он опоздал. Джинн выпущен из бутылки.

Папа поднялся из-за стола. Пригладил Тайкины буйные кудри и ласково бросил:

– И как ЭТО у настоящих ведьм получается?

– Запросто, – весело откликнулась девочка. – Берешь волшебную куколку…

– Именно волшебную? – забавно округлил глаза Романов-старший.

– Конечно, – серьезно подтвердила Тайка. – Тут любая не подойдет.

– И что дальше?

– И понарошку ломаешь ей ножку.

– Понарошку! Сказанула! А откуда ты знаешь, что ногу сломает именно учительница по рисованию? – мрачно спросил Илья.

Встревоженный мальчик не сомневался: наивный папа воспринимает разговор как шуточный и на Тайкины ответы особого внимания не обращает. Вон, посмеивается! Доволен, что у младшей дочери фантазии с избытком. Думает – очередная игра.

– Тут ты прав, – с удовольствием признала Тайка. – Нужно обязательно достать волосы. Ну, жертвы. Так положено. Иначе ничего не получится.

– А если она лысая и носит парик? – захохотал папа.

Тайка растерялась. Подергала себя за локон, пожевала его и неуверенно протянула: