Эдесское чудо - Юлия Вознесенская

– Сиди у себя и не высовывайся! – строго приказала нянька подопечной, а сама спустилась вниз поглядеть на варваров и послушать, о чем они будут говорить с хозяйкой.

Готфы вели себя вполне пристойно и вежливо. Они представились Софии, назвались и, узнав, что домик, назначенный им для проживания, уже приготовлен и находится в саду, а вход у них будет свой, особый, с другой улицы, не обиделись, но, кажется, даже обрадовались, что будут жить отдельно от хозяев. Они только спросили, есть ли запор на двери дома, поскольку захватили из казармы все свое имущество. София ответила, что на двери дома есть засов и замок к нему, и тут же выдала им ключ от него. Готфы ей показались неопасными, особенно после того, как один из них спросил, есть ли поблизости церковь.

– Совсем недалеко от нас, на соседней улице, стоит церковь святых мучеников Самона, Гурия и Авива. Но отсюда и кафедральный собор Святой Софии недалеко, – уже с улыбкой ответила София. – А я в нем диаконисса.

Оба архонта почтительно склонили головы.

София осталась довольна: она слышала, что некоторые готфы являлись приверженцами арианской ереси, но к ее постояльцам это не относилось.

Евфимия, не сдержав любопытства и пользуясь отсутствием еще более любопытной Фотинии, тихонько вышла из своей комнаты, прокралась на галерею над атриумом и оттуда украдкой наблюдала встречу матери с постояльцами.

Поблагодарив хозяйку за гостеприимство, архонты вышли. София отправила Фотинию поручить Саулу, чтоб показал им их жилище.

Евфимия тотчас ласточкой слетела с галереи.

– Мама, ты его узнала?

– Кого из них, доченька? Их было двое.

– Ну, того, который повыше ростом. Это же тот самый варвар, которого мы видели со стены, когда стояли над Западными воротами! – сказала Евфимия.

София взглянула на дочь, и сердце ее тревожно дрогнуло, потому что глаза Евфимии сияли как звездочки.

* * *

Готфы в сопровождении Саула вышли со двора на улицу, кликнув с собой раба, принадлежавшего Алариху и дожидавшегося их с конями перед домом, переулком обошли усадьбу, вышли на улицу с другой стороны дома и подошли к калитке сада. Саул отпер ее и по дорожке провел их к садовому домику под ореховым деревом. Злополучное окно было уже не только заколочено досками, но даже и сами доски побелены, чтобы не выделялись на стене.

– Вот тут вы и будете жить! – сказал парнишка, покосившись мимоходом на свою работу.

Готфы вошли в свое временное жилище и остались весьма довольны его убранством. Саул показал им, где что находится, вручил ключи от дома и от калитки на улицу и удалился.

Раб Авен, седой, кряжистый и на вид все еще очень сильный старик, внес разом все четыре переметные сумы и сложил их в углу, после чего по приказу хозяина удалился вместе с конями.

– Повезло нам! – сказал Гайна, оглядываясь. – Если у нас появятся подружки, легко будет провести их прямо сюда.

– Не знаю, найдешь ли ты себе подружку в столь благочестивом городе, – заметил Аларих. – Тут в каждом переулке если не церковь, то часовня.

– Где преизобилует благодать, там и грех неподалеку, брат мой Аларих! – елейным голосом пропел Гайна, и оба рассмеялись.

Наскоро устроившись, офицеры-готфы заперли домик на висячий замок и тоже отправились следом за Авеном в казармы.

* * *

Первый день в Эдессе был для друзей-готфов хлопотным: надо было разместить воинов и лошадей, познакомиться с начальством местного гарнизона, нанести визит местным властям, позаботиться о съестных припасах и фураже, поэтому к вечеру оба изрядно устали и едва доплелись до своего нового пристанища. На столе в домике их ждал большой кувшин шербета, в котором плавали кружочки свежей мушмулы, и свежие лепешки с двумя большими кусками овечьего сыра. Они поели, выпили по кружке шербета и улеглись на свои тюфяки.

– Все хорошо, но душно-то как!

И в самом деле, хотя домик и стоял под тенистым орехом, за жаркий день стены его нагрелись, а небольшое окно, хотя Гайна и распахнул настежь его деревянные ставни, почти не пропускало свежего воздуха.

Готфы, воины мужественные и закаленные, могли спать на холодеющем ночью песке пустыни, на голом камне или мокрой земле близ болота, в палатках и под открытым небом, но вот духоты они оба не любили.

– Пойду-ка я взгляну, нельзя ли нам устроиться в саду под деревьями, – сказал Гайна и вышел за дверь.

Обойдя дом, он вернулся и сказал другу:

– Можно устроить ночлег в саду на берегу пруда, но можно поступить и проще: я обнаружил, что в доме есть еще одно окно, только оно заколочено. Вот тут оно, за этим ковром. Снимем ковер и откроем его?

– Не стоит. Пока ты ходил осматривать сад, я тоже времени не терял и обнаружил, что отсюда есть лаз на крышу. Если хозяева заколотили окно, значит, им это зачем-то понадобилось, и не стоит наводить тут свои порядки. При случае мы спросим у хозяйки разрешения открыть его, а пока давай-ка проверим ход на крышу.

Аларих встал под квадратным лазом и сцепил руки за спиной. Более легкий Гайна вскинул ногу на его сцепленные руки, оттуда ступил на плечи друга, а дальше все оказалось совсем просто: руки его уперлись в крышку лаза, легко откинули ее, и одним движением мускулистого тела он перекинул себя на крышу.

– Да тут просто роскошное место для сна! – воскликнул он. – Здесь и лестница имеется, сейчас я спущу ее тебе.

Лестница была опущена в комнату, и по ней на крышу домика вмиг были подняты постели друзей. Они улеглись под ветвями ореха, как в густой беседке.

– Вот это благодать! – блаженно вздыхая, сказал Гайна, когда они лежали на тюфяках, укрывшись легкими покрывалами. – М-м, какой воздух! Жаль только, что орехи еще не поспели.

– Зато поспела мушмула…

– Утречком проверим… Лишь бы не было дождя и москитов.

– Знаешь, Гайна, я думаю, что нам тут даже и дождь не страшен, – уже сонным голосом ответил Аларих. – А о москитах не беспокойся: под ореховыми деревьями москиты не летают, их отпугивает запах листьев.

– В самом деле? Ну тогда спокойной ночи, друг!

– Хороших снов на новом месте, Гайна!

* * *

– Как твои гости, голубка? – спросил в воскресенье Мар Евлогий Софию. – Не докучают они вам?

– Мы их и не видим, владыко: уходят они в казармы на рассвете и возвращаются поздно вечером, а то и ночью, когда мы уже давно спим, ведь они оба офицеры. Выходных у воинов, похоже, не бывает, так что мы живем спокойно, слава Богу. Даже Фотиния больше не требует, чтобы калитка, ведущая в сад, была заколочена. Наступили жаркие дни, и она сама с удовольствием проводит время в саду вместе с Евфимией и даже разрешает ей купаться в пруду. Правда, сама в это время стоит на страже и следит, чтобы никто не проник в сад.

– Вот и прекрасно. Дай Бог, чтобы так и дальше продолжалось: готфы не шастали бы по городу, персы не приближались к нему, а варвары-эфталиты отошли от него подальше.