Джек-пот для Золушки - Дмитрий Ребров

Еще недавно за Наташино будущее она почти не волновалась. Уж кто-кто, а ее Натуся, умница и красавица, в девках не засидится! Пока еще рановато, она слишком молода, вот через годик-другой… Но время шло, и с каждым годом мужчины в их доме появлялись все реже и реже. И вот уже Наташе двадцать шесть, а рядом с ней нет абсолютно никого, кто мог бы — пусть даже с натяжкой — претендовать на кандидаты в мужья.

Екатерина Даниловна стала с ужасом понимать, что именно она, ее престарелая бабушка, стала главной проблемой внучки, неустранимым препятствием на пути к семейному счастью, старой колодой, лежащей поперек ее дороги! И если ничего не менять, то положение с каждым годом будет все безнадежней. Сейчас ей семьдесят шесть, худо-бедно еще лет пять она протянет. Значит, она развяжет, наконец, руки своей внучке, когда той будет уже за тридцать?! И что ей тогда делать — на четвертом-то десятке? Нет, пора, давно уже пора что-то предпринимать!

И сейчас, глядя на хмурое Наташино лицо, Екатерина Даниловна решила: все, больше она не будет стоять на ее пути! Не будет, каких бы мук ей это ни стоило!

Бабушка тяжело вздохнула и осторожно начала:

— Натуся, как тебе показалось — Левушка сильно изменился?

— А что?

— Знаешь, я подумала, что в последнее время ты очень много работаешь… Может быть, в самом деле тебе стоит съездить на дачу к Левушке? Отдохнуть, подышать свежим воздухом, а? — улыбнулась бабушка Наташе.

— Перестань, бабуля! Не нужна мне никакая дача! Да и Левчик не нужен! — отмахнулась она.

— Нет, Натуся, ты не права. Ты — молодая девушка, тебе необходимо развлекаться, знакомиться с молодыми людьми… Я давно уже хотела тебе сказать — ты ведешь неправильный образ жизни! Ты отгородилась от людей, мало общаешься…

— Бабуля! Ты ли это говоришь?! — перебила ее изумленная Наташа. — Ведь ты же всю жизнь боялась меня из дома выпустить!

— Да, боялась! Потому что ты была слишком молода и легкомысленна. С тобой могло случиться все, что угодно! — назидательно возразила бабушка. — Теперь — другое дело! Ты — взрослый, самостоятельный человек, у тебя, я надеюсь, хватит здравого смысла, чтобы избежать любых неприятностей. Тебе, в конце концов, давно уже пора подумать о своем будущем, найти приличного молодого человека…

— Бабуленька… — Наташа с мягкой улыбкой накрыла своей рукой морщинистую ладонь бабушки. — Не надо, бабуля… Никто мне, кроме тебя, не нужен…

— Нет, нужен, — твердо, даже сердито возразила Екатерина Даниловна. — Я скоро умру — и от этого, как ни крути, никуда не деться. А одиночество, Натуся, — это самая страшная из кар Господних!

Наташа молчала. Бабушка сказала то, о чем в последнее время много думала и она сама.

— Вот что, Натусенька, пусть он завтра за тобой заедет, — снова улыбнулась бабушка. — Мы с тобой на него посмотрим и решим. Если это прежний Левушка, езжай с Богом, ничего плохого он тебе не сделает… Хорошо?

— Хорошо.

— Ну вот и договорились. Идем спать.

Левчик позвонил ровно в девять, как и обещал.

— Привет, подруга! Ну что, надумала?

— Надумала, давай, заезжай!

— Молодец! Примерно через часок я — у тебя, собирайся пока.

— Ладно, жду…

«Интересно, какая она теперь — Натаха…» — думал Левчик по дороге к своей школьной подружке.

Он помнил ее тихой, робкой, нескладной толстушкой с короткой косичкой и серыми глазами. Да, глаза… Глаза у нее были замечательные — огромные, всегда широко распахнутые, с каким-то непонятным выражением то ли вины, то ли испуга, то ли удивления…

Стоило ему заглянуть в них чуть пристальней, глубже, задержать этот свой взгляд подольше, как тут же откуда-то возникало неудержимое желание что-то сделать для нее. Врезать кому-нибудь по шее, или взять у нее портфель, или поправить ей шапку…

«Натаха… Славный человечек…»

Он усмехнулся — вспомнил, как самозабвенно подсказывала она ему на уроках: спрятавшись от учителя за широкой спиной Сашки Мартынова, руками, губами, глазами, всем, чем только возможно, пыталась передать ему нужный ответ. Как послушно бегала за планерами и ракетами, которых они вместе запускали на пустыре за школой…

А как она болела за него, когда он выходил на ринг! Как вся съеживалась, зажмуривалась, закрывала лицо, когда он пропускал удар, как радостно кричала, прыгала и махала руками, когда его объявляли победителем! А потом разглядывала, осторожно дотрагиваясь, его синяки и ссадины. «Больно, Левчик?» — и опять эти глаза…

Левчик вдруг понял, что он почувствовал вчера после ее звонка. Ну, радость — это понятно, но было еще что-то… Вчера он этого не понял, а сейчас вот — дошло. Жалость.

Значит, не задалась у Натахи жизнь, раз до сих пор одна. Счастливые бабы варят мужу борщи и рожают детей, а не диссертации пишут, — так считал Левчик. Да и то, что она ему позвонила, говорило о многом. От хорошей жизни не разыскивают старых приятелей, с которыми не виделись… сколько… одиннадцать лет! И, к тому же, таких, как он, — бывших зеков. А, может, у нее какая-то проблема, может, ей помощь нужна?

Левчик вздохнул. Помочь он ей, конечно, был бы рад. С работой, например. Ну и что, что она историк? Все равно, баксов на четыреста-пятьсот что-нибудь подыскать можно… А вот то, что она одна… Как тут поможешь? С ее-то комплекцией — какой мужик на нее позарится? Эх, Натаха, Натаха…

Заверещал звонок. Наташа бросилась к двери, распахнула ее и застыла от изумления.

— Левчик?! — едва вымолвила она.

На пороге ее квартиры стоял роскошный красавец — высокий, статный, широкоплечий, в распахнутом настежь шикарном кашемировом пальто, с двумя огромными букетами ослепительно белых хризантем. Он был без шапки, и на его черных, как вороново крыло, волосах поблескивали капельки растаявших снежинок. Его широко раскрытые глаза смотрели на нее с таким же растерянным удивлением.

— Левчик? — уже уверенней спросила Наташа.

Он шагнул вперед, в прихожую — она тут же наполнилась ароматами цветов и дорогого мужского парфюма, — закрыл за собой дверь и с робкой улыбкой повернулся к ней.

— Ната… ша… — запнувшись, пробормотал он.

Как только он вообще смог сохранить дар речи!

Вместо нескладной толстухи Цыбиной перед ним стояла высокая девушка с совершенно обалденной фигурой! Узкие потертые джинсы обтягивали ее стройные ноги, под просторным свитером грубой вязки легко угадывались гибкая талия и высокая грудь. Густые волосы были собраны в пучок на затылке, а из-под низкой челки на него удивленно смотрели такие знакомые — непостижимые, загадочные, потрясающие Наташины глаза.

Левчик порывисто вздохнул, с трудом переводя дух. Чего-чего, а такого он никак не ожидал. «Почему же, черт возьми, она не замужем?» — мелькнула краем сознания растерянная мысль.