Лекарство от любви - Вера и Марина Воробей

– Я так не думаю. Между прочим, я все это время волновался за тебя. – Никита чуть не откусил себе язык, когда до него дошло, что он сказанул.

– Почему? – Вера забыла о соке и о том, что вокруг люди.

Потрясенная, она смотрела на него, а он чувствовал себя последним ослом.

– Ну, наверное, потому, что иногда представлял тебя гуляющую одну по темным улицам, – неохотно признался Никита и быстренько повернул разговор в нужное русло: – Тебе бы не мешало освоить пару элементарных приемов самообороны. Приходи ко мне в секцию заниматься. – На этот раз Никита говорил именно то, что хотел сказать.

После того случая в парке он стал подумывать: а не набрать ли ему группу девчонок? Всех, конечно, он не спасет, но хоть нескольких дурех сможет уберечь от подобного рода неприятностей. Ну а то, что Вера его крест, он понял с той минуты, как только увидел ее с письмом в руке на пороге своего нового жилища.

– К тебе в секцию? – переспросила она с недоумением. – Ты что же, тренер?

– Инструктор по карате. У меня по квалификации черный пояс. Третий дан. Хотя тебе, скорее всего, это ничего не говорит. Но поверь мне на слово – это неплохой результат. И я тоже не хвастаюсь, – улыбнулся Никита. – Ну что, договорились? Два раза в неделю с пяти до восьми по вторникам и пятницам.

– А у меня получится? – засомневалась Вера.

– Обязательно, если во всем будешь слушаться меня.

– Буду! Во всем, во всем! – выдохнула Вера. Глаза ее сияли от восторга и предвкушения. – Я вообще открыта для всего нового!

– А это уже опасно, – пробормотал Никита, и Вера рассмеялась так заразительно, что он присоединился к ней.

Из кафе они вышли, по-приятельски болтая. Исчезла неловкость, настороженность, сковывавшая их в первые часы. И незаметно для себя Никита вдруг разоткровенничался. Было в Вере что-то такое располагающее, она умела не только слушать, но и слышать.

– После смерти отца мать как будто сломалась, – рассказывал Никита негромким, размеренным голосом, уже не рассуждая, почему именно этой почти незнакомой девушке он доверяет самое сокровенное. Ведь были же до нее другие за этот год, были короткие свидания, встречи в минуты передышки, но ни одной из них он не сказал и сотой доли того, что сейчас Вере. – А потом этот инфаркт. Врачи признались мне, что чудом ее спасли. Кардиограмма так в норму и не вернулась, пик какой-то не в ту сторону у левого желудочка. Разумеется, после этого ни о какой работе речи быть не могло. Оформили инвалидность. Мне казалось, если она будет дома сидеть, ей лучше станет, а получилось с точностью до наоборот. Ходит по квартире какая-то потерянная. Этот гвоздь отец прибивал. Здесь он любил сидеть. К окну подойдет, а в этом парке они любили гулять. И слезы. Пришлось даже комнатами поменяться, спать в своей она не могла. Нужно было с этим что-то делать. Предложил ей переехать в другую квартиру и сам испугался, думал, что она на меня обидится, скажет, память об отце предаешь, а она обрадовалась. Ожила с этим переездом. А недавно знаешь, что мне сказала?

– Что? – Вера посмотрела на него серьезно и вдумчиво.

– Что боль и несчастье – это тоже жизнь. Их нужно принять и продолжать жить – вот такая вот жизненная философия.

– Верная философия, – сказала Вера. – Стойкая.

Никита молча согласился. Они вошли в подъезд. Вызвали лифт. Вместе вошли внутрь. Никита нажала на кнопку с цифрой три.

– А я ведь так и не знаю, где ты живешь.

– На седьмом этаже, в трехкомнатной, – успела сказать Вера.

Лифт остановился, двери раздвинулись, но, прежде чем выйти, Никита предупредил:

– Если утром не увидимся, ровно в пять буду ждать тебя во дворе. Вместе на тренировку пойдем.

Лицо Веры изменилось, черты заострились, из глаз исчез прежний блеск, но Никита этого не заметил. Он уже думал о том, что в субботу в клубе ему предстоит первый бой. И никуда не денешься. Нужно выкупать путевку в санаторий для матери, нужно отдавать долги за переезд, нужно, чтобы кое-что задержалось в кармане. Ботинки вон у него уже каши просят. Приодеться пора. Пиджак кожаный, как у всех, приобрести, парочку новых джемперов, костюм. Мало ли что. Может, он Веру в театр пригласит, по-соседски. В общем, куда ни кинь, везде нужно.

«Если утром не увидимся, – повторила про себя Вера, подходя к зеркалу. – Если не увидимся…» Если… А мог бы предложить увидеться, и тогда, возможно, все было бы иначе. Но он не предложил. А ведь выглядела она сегодня лучше, чем обычно. Джинсы на ней фирменные расклешенные, блузка навыпуск в обтяжку, воротничок распахнут и цвет кофточки ее – приглушенный розовый, и макияж умеренный, и волосы в порядке, отстраненно перечисляла Вера свои достоинства. Только вот особенного интереса к себе, и уж тем более восхищения, она в его глазах не увидела.

Что ж, как говорится, не судьба. Наверное, он все еще любит эту Олю. Если вдуматься, не так много времени прошло. Впрочем, любит не любит, какая разница? Вера уже смирилась с мыслью, что Никита для нее – недосягаемая мечта. Но они могут стать друзьями. И станут ими. Потому что Никита необычный парень – целеустремленный, твердый, отзывчивый. От таких друзей, как он, добровольно не отказываются. И опыт у нее в этом есть – дружила же она с Нилом. Опять ведь ирония судьбы, Нил как бы свел ее и Никиту. А до этого он познакомил ее с Романом и открыл глаза на Стаса. Нил мог бы быть не только другом, но ведь сердцу не прикажешь. Вот и получается замкнутый круг, примерно такой, как в небезызвестной песенке: «Я люблю ее, она его, а ему, как видно, нравится другая»…

– Вера, ты что так внимательно себя изучаешь? – Вера увидела позади себя отражение мамы.

– Вот думаю, может, мне косу отрастить? Длинную, до пят.

– Жизни не хватит, – отрезвила ее мама.

– И терпения, – добавила Вера. – И вообще все это глупости.

– Какая-то ты сегодня не такая, – заметила мама.

«Да, не такая. Я влюбилась. Без права на эту любовь. Но разве это кому-то интересно знать?» – подумала Вера и сказала вслух:

– Мам, я записалась в секцию карате.

– Любопытно, – отозвалась мама, что-то помешивая на кухне. – А как же твоя астма?

– А ее нет. Исчезла.

– Да? Боюсь, что твой лечащий врач этого не подтвердит.

– А я к Нилу обращусь. Его мама напишет мне нужную справку. И потом, у меня там не будет большой нагрузки. Просто освою приемы самообороны.

– Это полезное занятие, – сразу согласилась мама, но тут же проложила себе путь к отступлению: – Только если ты почувствуешь, что тебе это трудно дается, обещай мне сразу же прекратить тренировки.

– Обещаю.

Вера видела, что маму еще что-то беспокоит.

– Вер, – начала она за ужином, – ты когда отца в последний раз навещала, он как выглядел?