Иран. Экономика под санкциями - Павла Сергеевна Рипинская

Но к кому на самом деле перешли предприятия? В основном все к тем же госчиновникам или аффилированным с ними лицам. Корпус стражей исламской революции – несмотря на то, что изначально декларировалось, что данная организация не должна участвовать в экономической жизни страны – сейчас является одним из крупнейших собственников предприятий и участников иранского рынка. Хотя и не всегда напрямую, а с использованием некоторых исламских экономических институтов, характерных исключительно для Ирана.

Так, например, именно аффилированные с КСИР организации получают все крупные строительные проекты в стране. Казалось бы, как они могут все это построить? Да очень просто – нанимают китайских подрядчиков, а разницу кладут себе в карман. И это далеко не худший вариант. Крупный мост-дамбу через соленое озеро Урмия, одно из природных чудес Ирана, вызывались построить и японцы, и китайцы, обещая сохранить уникальную экологию местности. Но проект взяли под контроль иранские строители, не рассчитавшие воздействие дамбы. Мост был закончен в 2008 году, а уже к концу 2017 года озеро почти полностью обмелело…

Частный капитал в момент приватизации мог рассчитывать или на отрасли с традиционно низкой прибылью, или на те инновационные сектора, потенциальную прибыль от которых не учли крупные государственные игроки.

Как ни странно, именно санкции позволили заработать многим молодым предпринимателям в сфере IT. Консервативные и религиозные иранские «динозавры» не смогли вовремя оценить потенциал Интернета и то, насколько он важен для потребителя. Если в традиционных отраслях конкурентов очень быстро отсекали (что нетрудно, когда за тобой – экономическая мощь государства, позволяющая всегда оставаться на плаву), то взрывное развитие Интернета в Иране просто «проглядели». А предприимчивая молодежь тем временем смотрела, что развивается на Западе и как это можно перенести в Иран.

Иранцы не имеют прямого доступа к App Store или Google Play. Поскольку общемировые системы карточной оплаты для Ирана закрыты, там нельзя купить товар с Amazon или из других зарубежных интернет-магазинов. На территории страны блокируется YouTube. Тем не менее иранские предприниматели смогли создать достойные аналоги всех вышеперечисленных сервисов внутри страны и получают с этого неплохой доход. Аналогом Amazon в Иране стал интернет-магазин DigiCala. Подобием YouTube – местный Aparat. Любое приложение для Android можно купить на сайте Cafe Bazaar. Filimo с местными фильмами и сериалами заменяет иранцам Netflix. Сервис по продаже товаров Divar разительно напоминает Avito. Иранцы, для которых никогда не работал Uber, легко вызывают такси с помощью Snapp! Данный список можно продолжать и продолжать.

Государство уже разобралось, что к чему и теперь начинает чинить препятствия в виде новых законов и требовать многочисленные лицензии для IT-компаний. Более того, государственные компании тоже стали пробовать свои силы на цифровом рынке.

Например, был создан мессенджер Baleh, призванный заменить бешено популярный в Иране Telegram и WhatsApp. Мол, надо переходить на свое IT в интересах национальной безопасности. Но понимания у народа мессенджер не нашел. Иранцы шутили, что вместо двух галочек, как в WhatsApp (одна указывает на отправление сообщения, а вторая – на его получение адресатом), в Baleh галочек три (средняя означает «прослушку» сообщения госорганами).

Основными проблемами налаживания эффективности бизнеса в Иране остаются предельная бюрократизация всех процессов и острая нехватка специалистов.

Казалось бы, жителям России про бюрократию много объяснять не надо. Однако неповоротливость иранской государственной машины связана не только с традиционной восточной расслабленностью (которую могут позволить себе бюджетные организации) и пренебрежительным отношением ко времени. Как было сказано выше, многие формально частные компании тесно связаны с государством. Так зачем государство добровольно станет создавать себе конкуренцию? Все процессы осложняются и тем, что за один и тот же вопрос могут одновременно отвечать несколько госорганизаций, чьи полномочия перекрывают друг друга. При этом одна организация не замещает другую! Если нужна одинаковая лицензия от двух разных управляющих организаций, то придется получать документ от каждой из них по отдельности.

Еще менее приятно то, что законы (в том числе регулирующие бизнес) меняются в Иране чрезвычайно быстро. Вернее, основной закон может и не меняться, но постоянно выпускаются те или иные «директивы». В один день без предупреждения пересматриваются налоги и таможенные пошлины, появляются новые требования, старые документы становятся недействительными. Планировать какое-либо развитие в таких условиях крайне сложно.

Частично такая скорость государственных решений объясняется, опять же, санкциями. Ведь и они на протяжении многих лет вводились быстро и внезапно – и приходилось многое пересматривать. Но чрезмерная гибкость в ряде случаев только вредит, особенно с учетом человеческого фактора.

Наш первый визит в Организацию по регистрации компаний и интеллектуальной собственности пришелся на 2005 год. Серьезного вида девушки в черных хиджабах сидели в переполненном народом помещении и старательно забивали в компьютеры данные из заполненных вручную анкет. К слову, компьютеров явно не хватало. Процесс подачи документов на регистрацию фирмы занял несколько часов и сопровождался беготней по лестнице то вверх, то вниз, и так по шести этажам, причем каждый забег неизменно заканчивался в том же самом зале. Да, документы-то все равно пришлось переделывать. Нам не согласовали название компании.

Дело в том, что названия компаний в Иране уникальны. Нельзя открыть фирму «Ромашка», если таковая в стране уже существует. Да и вообще название должно состоять минимум из трех слов. Так что лучше заранее заготовить 5–10 желаемых словосочетаний, и специальные люди проверят, какие из них пока не заняты.

Насколько я помню, компанию в итоге удалось зарегистрировать. Но то был лишь первый шаг. Дальше – коммерческий ID-код (счет в банке без него не открыть). Затем лицензия на пользование Интернетом в коммерческих целях. Потом лицензия на пользование коммерческим (городским) телефоном. Лицензия на использование цветного принтера(!). Вывеску на наружной стене офиса пришлось согласовывать с несколькими организациями сразу: цвет букв, форма шрифта, логотип – все это придирчиво проверялось инспекторами.

Коррупция – еще одна актуальная и очень серьезная проблема для бизнеса в Иране. Кроме того, государственные компании используют порой весьма хитрые приемы недобросовестной конкуренции. Некоторые весьма специфичны и характерны именно для исламской теократии.

Когда в Иране появился первый частный провайдер мобильной связи, компания Taliya, у нас был большой праздник. Раньше мобильная связь в стране контролировалась одним-единственным провайдером – государственным. И хотя тарифы на звонки были низкими, позволить себе мобильную связь могли только достаточно обеспеченные граждане. Государственная «симка» обходилась почти в 1000 долларов (правда, и действовала она чуть ли не пожизненно). У частных компаний качество связи нередко было хуже, зато они были доступнее