Лена, Катя и Мылопуз Бессмертный - Валерий Герланец

– Сейчас, бабульки, вы своими собственными глазами увидите, как мои отважные сородичи проходят огонь, воду и медные трубы, – возвестил Мылопуз Бессмертный. Он зависал то над одной девочкой, то над другой, а то чуть ли не садился на макушку профессору.

– А я хочу знать, – обратилась к Гелю Лена, – из чего это мыло делают?

– К сожалению, мои юные коллеги, наглядно продемонстрировать, из каких компонентов и каким образом оно создается, я не смогу, – развел руки в стороны главный мыловар королевства, – по той простой причине, что все процессы происходят внутри этих очень умных и исполнительных машин. Увидеть, как сказал ваш бессмертный друг, «своими собственными глазами», вы сможете только готовый продукт. А это десятки типов и сортов туалетного, хозяйственного, косметического, лечебного мыла для взрослых, детей и даже домашних животных.

– А моя мама покупала такое, – воскликнула Лена. – Чтобы у кота Макса блохи не завелись.

– И помогает? – поинтересовался Мылопуз.

– Ещё как.

Профессор рассказал, что мыло, на первый взгляд, такое обыденное и привычное, достаточно сложный продукт, состоящий из десятков компонентов и специальных добавок – моющих, отбеливающих, создающих аромат и нужные целебные свойства. Сначала их варят, чтобы получить однородную тягучую массу, которую мыловары называют «мыльным клеем». Этот «клей» охлаждают, делают более пластичным, а на завершающем этапе придают ему ту или иную удобную для пользователя форму. Окончательно затвердев, он становится готовым к употреблению – достаточно лишь его смочить водой.

Гель подвёл девочек и Мылопуза к концу автоматической линии, где они увидели, как формовочный агрегат беспрерывно выстреливал душистыми кусочками, облачёнными в яркие привлекательные одёжки. Они самостоятельно укладывались в коробки, которые подхватывала лента конвейера и уносила на склад готовой продукции. Оттуда мыло разлеталось по всему королевству и белу свету.

– А ты, Ленка, утверждала, что мыло из мыльных пузырей делают, – поддела подружку Катя.

– Когда это я утверждала?

– А кто на балконе про пузырщиц говорил? Я, что ли?

– Про каких ещё пузырщиц?

– Про толстых-претолстых, с пухлыми, как у твоего кота, щеками. Которые целыми днями сидят и выдувают, выдувают мыльные пузыри…

– Зато такого, как я – красивого, умного, весёлого, говорящего да ещё бессмертного, только вы, старушенции, выдуть смогли, – с восхищением и благодарностью проговорил Мылопуз. – Вы лучшие на свете пузырщицы! Вас в эту, как её, книгу мировых рекордов вписать надо.

– Эх, если бы наши пузырщицы смогли ещё точный рецепт состряпанного ими раствора вспомнить, из которого такой феноменальный пузырь получился, – дружески похлопал Мылопуза Бессмертного по прозрачной спине профессор и направился к компьютеризированной линии по производству поющего мыла для малышей.

Каждый кусок этого мыла был запрограммирован на исполнение различных мелодий, поэтому умываться им было очень весело, к тому же его душистая пена совершенно не щипала глаза.

Все пошли следом за великим изобретателем поющего, не кусачего мыла. Все, кроме Кати. Не по годам любопытную девочку привлекла другая, расположенная по соседству с мыльной, линия, где в причудливые по форме бутылочки разливался шампунь.

Вертя по сторонам головой, Катя зашагала вдоль цепочки выкрашенных в разные цвета аппаратов, связанных друг с другом блестящими трубками. Вдруг она увидела две большие кнопки – красную и голубую. Красная кнопка озорно подмигивала, поэтому Катюшин пальчик неожиданно сам собой потянулся к ней и вдавил до упора. Ближайший аппарат мгновенно издал громкий чавкающий звук и окатил свою маленькую обидчицу с головы до пят скользким, как кисель, малиновым шампунем.

Какое-то время Катя стояла, закрыв глаза, ощущая, как по её щекам, лбу, рукам и ногам медленно сползает вниз и капает на пол тягучая масса. Расклеив, наконец, глаза и убедившись, что никто её проделки не заметил, девочка выбежала из цеха, оставляя за собой извилистую шампуневую дорожку.

Катя помнила, что туалет находился между мыловарней и лабораторией, как раз напротив кладовой, где уборщица Швабрина хранила свои тряпки, щётки, вёдра и прочий инвентарь. Вот туда девочка и побежала, а точнее, заскользила, так как передвигалась теперь на манер лыжницы. Тем временем шампунь не на шутку стал щипать глаза, словно в отместку маленькой шалунье за её необдуманный поступок.

Влетев в туалет, Катя тут же подставила лицо под спасительную струю воды, а затем стала торопливо смывать тягучую малиновую жидкость с других частей тела и одежды. Приведя себя в порядок, она хотела было возвратиться в мыловарню, но услышала чьи-то поспешные шаги.

Сквозь неплотно прикрытую дверь девочка увидела Швабрину, которая тащила под мышкой тяжелый пылесос, хотя он был снабжён колёсиками, и его разумней было бы катить. Уборщица настороженно посмотрела по сторонам, отперла ключом дверь кладовки и вместе с пылесосом исчезла за ней.

Катя тихонько выскользнула из туалетной комнаты, на цыпочках подошла к двери кладовки и приникла к замочной скважине. И хоть мама не раз говорила, что подсматривать очень неприлично, и так могут делать только невоспитанные люди, любопытство, охватившее девочку, всё же одержало победу.

Катя увидела, как Швабрина раскрыла пылесос и, чихая от пыли, что-то извлекла из его утробы. Сердце девочки готово было буквально выпрыгнуть из груди. Катя не хотела верить своим глазам: Швабрина держала в руке… мышь. Та самая Швабрина, которая жаловалась профессору, что до смерти боится мышей и поэтому не переступает порога кладовки.

Отодвинув ведро, за которым обнаружилась норка, уборщица присела на корточки и ласково произнесла:

– Беги, малышка, беги…

Мышь юркнула в норку и исчезла.

Мышь долго бежала по замысловатым подземным ходам. Попадавшиеся ей на пути другие мыши и даже разбойницы-крысы в страхе шарахались от неё или вежливо уступали дорогу.

Только ночью, когда столица Мыльного королевства, в самом центре которой находился дворец Мылослава Пятнадцатого, осталась далеко позади, мышь выбралась наружу. Она покрутила усатой мордочкой по сторонам, а потом резко задрала её вверх.