Эхо шторма. Обитель отверженных магов - Яна Кели

— Племянница, — сказал учитель. — Не беспокойтесь.

Эта реакция была нетипичной. Обычно учитель отрезал неверные версии, а тут сам озвучил один из вариантов.

— Племянница, — женщина довольно кивнула. — Это хорошо, что следите за своей девочкой. Мы тоже с мужем… Ведь это дочка его сестры, но мне совсем как родная.

— Понимаю.

— Сделаю чай. Присаживайтесь, не буду мешать.

Она поспешила выйти, и дверь закрылась. По шее Аи пробежал ветерок. Окно было открыто, откуда-то сзади доносилось карканье.

Ая следила за учителем, он не повернул головы с тех пор, как ушла хозяйка. Словно загипнотизирован ребенком. Внимательный, сосредоточенный… взволнованный. Легкая вибрация в походке, Иван медленно подбирался к этому человеческому существу. Присел на колени у стола, где незнакомка возила карандашом.

— Здравствуй, Миша.

Девочка не подняла глаз. Ая фыркнула. Сама не поняла почему. Повернулась к окну. Но снова глянула на учителя, на его умиротворенное лицо. Он смотрел отрешенно на пациентку. Как всегда.

Что-то раздражало. Белая краска рамы облупилась, по подоконнику разбросана земля из горшков, цветы пахли странно. С улицы послышались крики детей. Резкий гудок машины где-то вдалеке. Это все мешало, и мурашки почему-то ползли по коже.

С глухим стуком окно захлопнулось значительно резче, чем ожидалось. Ая обернулась: учителя, конечно же, отвлекла ее возня. Он не осуждал, был спокоен, но на губах ни намека на улыбку. Взглядом указал на диван.

«Это важно», — поняла Ая и повиновалась. Скользнула на мягкую подушку и тут же утонула в ней. Требовалось хотя бы не мешать. Иван на службе, и его работа — эта Миша, которой, казалось, не было никакого дела до вторжения гостей. Рисовала, даже не подняв головы. Ни интереса, ни страха. Ничего.

Ая пыталась понять, что в ней такого, зачем учитель пришел, что видел? Ая — лишь коротенькую круглую челку, сиреневые рюши на рукавах, разбросанные по столу мелки. Хотелось посмотреть на лист бумаги, но неловко было приблизиться.

— Вы пришли спасти меня? — вдруг подала голос Миша.

Тон был абсолютно равнодушный.

— Почему ты так решила?

Девочка пожала плечами, начав что-то штриховать.

— Мари так говорит. Я не могу выйти из дома, слишком опасно.

Сколько ей лет? Ая смотрела и не понимала. Сначала показалось, совсем ребенок.

— А ты хочешь? — спросил Иван.

Миша подняла глаза. Такие же большие и круглые, как у хозяйки. В них мелькнуло какое-то осознание:

— Мари говорит, мир не такой яркий, как в кино. Там много заразы и люди плохо поступают с такими, как мы.

«С такими, как мы». Ая покатала последнюю фразу на языке, стараясь рассосать, как кислую таблетку. Все верно, мир не такой хороший. Совсем не хороший. Ая бы тоже не хотела выходить в эту грязь и серость. Просто к людям, неважно каким. Но и тут было не лучше.

Перед глазами всплыл спасительный образ академии. И пускай не складывалось с однокурсниками, он нес надежду, спасение. Что-то слишком роскошное для Аи. Дышать становилось сложнее: когда в комнате стало так душно?

— Тебя не нужно спасать, Миша, — сказал учитель.

Девочка снова стала что-то рисовать. Ая незаметно подвинулась ближе.

— Потому что я плохая?

— Ты в порядке. Я лишь пришел убедиться в этом.

Миша прервалась и какое-то время задумчиво крошила ногтем край мелка. На фалангах пальцев бугрилась кожа, словно покрыта какой-то коркой. От этого зрелища внутри неприятно кольнуло. Что-то неестественное, неправильное.

— Вы врач? — произнесла Миша с тоном иронии.

Ая скривилась, не ожидая, что какая-то девчонка может позволить себе говорить с Иваном сверху вниз. Но учителя это, казалось, нисколько не раздражало, он лишь дружелюбно ответил:

— Нет. Не в привычном смысле.

— Мари говорит, некоторые врачи могут лечить душу.

— Боюсь, что такой способности не существует. Но душа может исцеляться сама. Надо ей только немного помочь.

Миша вдруг остановила движение на листке, маленькая ручка сжимала темно-синий мелок. Он уже успел окрасить пальцы. Она скосила взгляд куда-то в угол комнаты и протянула:

— Значит, вы психолог?

Ая раздраженно выдохнула. Слишком громко. Секунду темные глаза, поблескивая под челкой, смотрели прямо в ее. Ая поняла, что не была незаметной все это время, ей позволяли такой быть. И ей были не рады.

На руку легло что-то теплое — учитель накрыл своей ладонью в примирительном жесте. Частички радости расползлись по коже.

— Я не психолог и не врач.

— Зачем вы тогда пришли. Они только и делают, что лечат меня.

— А ты не хочешь?

Миша опустила глаза и продолжила рисунок:

— Нет.

— Мы работаем с магией, Миша, — сказал Иван.

— Мы?

— Да, я и моя спутница. Но по-разному.

— К экстрасенсам тетя еще не обращалась…

— Обращалась, но не к самым умелым. К сожалению, в нашем ремесле все еще много самозванцев. Но им хватило ума проконсультироваться со мной, — учитель широко улыбнулся.

Доверия это Мише, кажется, не внушило.

— И вы пришли посвятить меня в свою веру?

— Я пришел сказать твоим опекунам, что ты не больна. Если не против, дай мне руку.

Девочка, наоборот, придвинула кисть к себе, но не убрала полностью.

— Можно и мелок.

— Мелок?

— Просто передай его мне, — он протянул ладонь. — Не бойся.

Миша смутилась, явно не понимая, что происходит, но детское любопытство взяло верх. Мелок потянулся к учителю, и он аккуратно взял за другой край. И так их руки, соединенные, зависли.

Даже Ая почувствовала что-то. Едва уловимо по краю сознания мазнуло волной тепла. Если бы ее спросили, на что это похоже, в голове промелькнул бы образ большого лепестка цвета заката, бархатистой текстуры. Но все это смешанно, мало что можно было понять за мгновенье. В реальности они все еще находились в этой простой комнате, где, если прислушаться, пахло старой мебелью и мылом. По крайней мере, там находилась Ая.

Некоторое время учитель и Миша оставались в неподвижном положении. Девочка была растеряна. Иван потянул руку к ее голове, медленно, словно пробираясь сквозь что-то густое.

— Чувствуешь это?

— Да…

— Магия — это энергия, а не вера.

— Она во мне?

— Да, иногда с ней требуется помощь. Вот этим я и занимаюсь.

— Значит, меня не повезут в больницу?