Вендари. Книга первая - Виталий Вавикин

Джейсон Оливер невольно опустил глаза к фотографии Надин Торн, сделанной более ста лет назад, затем вспомнил патологоанатома, показавшего ему изуродованную руку Надин, сказав, что не видел прежде ничего подобного.

– Хорошо, оставим пока этот вопрос, – решил детектив. – Тогда попробуй мне объяснить, что случилось с ее телом. Какие химикаты ты использовал?

– Я ничего не делал с телом.

– Нам нужно как-то опознать его. Как получилось, что за пару минут оно превратилось в лужу жижи из человеческой плоти?

– Это были тени.

– Что?

– Это они забрали тело твари, которое я разрубил… – Гирт вздрогнул, снова посмотрел на фотографию Надин. – Они всегда приходили с ней.

– С тварью?

– С Надин.

Усталость неожиданно навалилась на плечи Гирта, придавила его. Он попросил у детектива сигарету. Действие обезболивающих, которые дали врачи, кончалось, и ребра снова начинали болеть. Во рту снова начал ощущаться вкус крови. Гирт вспомнил врачей, не желавших отпускать пациента, пока не услышали, что он убийца. Такие далекие врачи из такой далекой ночи. Все это было уже не важно.

– Я познакомился с Надин на мосту через дамбу, – сказал Гирт детективу.

Он не знал почему, но ему показалось крайне важным рассказать, как они познакомились с этой женщиной. Где-то подсознательно Гирт ожидал, что детектив прервет его, скажет, что это несущественно, особенно когда воспоминания подошли к интимным моментам близости, но детектив курил сигарету за сигаретой и молчал. Хмурился иногда, но отнюдь не от интимных подробностей. Перед глазами мелькала отрубленная рука Надин Торн и ее вывернутые наизнанку суставы. К тому же была еще запись в базе данных об этой женщине, датированная прошлым веком. Разве такое возможно? Детектив Джейсон Оливер нахмурился сильнее, закурил новую сигарету. «А эти тени?» – Он бросил короткий взгляд на подозреваемого. – «Чертовы психи, с ними действительно сам сойдешь с ума».

История Гирта стала сбивчивой. Он добрался до минувшей ночи. Слезы и крупные капли пота на его лице смешались. Джейсон Оливер протянул ему новую пачку сигарет и бумажные спички, предложил стакан воды. Гирт покачал головой.

– Хорошо, – детектив поднялся на ноги, покинул комнату для допросов.

Гирт не взглянул на него. Детектив Оливер закрыл дверь. Электронный замок щелкнул, закрылся. Теперь прямо по коридору и направо. Кабинет штатного психолога всегда казался ненужным и лишним, словно аппендицит, который рано или поздно вырезают у многих людей. Постучать в дверь. Когда Клео Вудворт занята, она всегда вывешивает табличку «не беспокоить». Но сейчас таблички нет. Выждать пару секунд, заглянуть в кабинет. За столом никого. В воздухе запах молотого кофе. В смежной с кабинетом комнате есть умывальник. Джейсон Оливер закрыл дверь и осторожно позвал психолога по имени.

Доктор Вудворт выглянула из смежной комнаты. У нее были светлые волосы до плеч и приятное, ничем не примечательное лицо. В первый год ее работы в участке Оливер долго не мог запомнить, как она выглядит. Узнавал, когда Клео здоровалась с ним, но, пытаясь вспомнить, видел перед глазами десятки, сотни одинаковых лиц, обрамленных светлыми волосами. Лишь после ранения, когда Оливера обязали посещать психолога дважды в неделю, он смог запомнить ее лицо. И то – иногда, не узнав, проходил мимо на улице. Она окликала его. Он оборачивался, хмурился, извинялся, списывая все на ранение.

Пуля тогда попала в голову, раздробила лобную кость и застряла в черепе. Операция длилась больше восьми часов. Все это время Оливер находился в сознании. Врачи извлекали пулю, не надеясь, что их пациент выживет. Он слышал их голоса. Они просто делали свою работу. Несколько раз Оливер хотел спросить, что случилось с его напарником, но не мог. Он не чувствовал своего языка, не чувствовал губ, лица. Такая немота продолжалась больше месяца после операции. Врачи приходили и обещали, что речевые функции вернутся. Кто-то принес извлеченную из головы пулю и положил на прикроватную тумбу. Двигаться было больно, но Оливер заставил себя дотянуться до пули и выбросить в открытое окно. Его долго держали под наркозом. Так, по крайней мере, казалось Оливеру.

За пеленой забытья он не помнил, кто принес ему записную книжку и карандаш. Скорее всего, кто-то незнакомый, потому что карандаш вложили не в ту руку, и Оливер долго не мог разборчиво нацарапать имя своего напарника, чтобы узнать, что с ним случилось. Гвен Тэйлор. Гвен Тэйлор. Гвен Тэйлор. Оливер писал это имя снова и снова. В глубине души он понимал, что ее уже нет и чуда не произойдет, но иррационально продолжал надеяться. В первые две недели после операции он не видел снов. Просто закрывал глаза вечером и открывал утром. Потом закрывал их в начале дня и открывал уже вечером. Но затем сны вернулись. Один сон, повторявшийся снова и снова.

Крутая лестница уходит вверх. По бокам желтые стены. За спиной поют птицы и шелестят на ветру листья деревьев. Наверху пустота. Сейчас пустота. Пустота, потому что Оливер знает, что случится через пару минут. Но тогда наверху лестницы был свет, они поднимались по скрипучим ступеням, и он думал о чем угодно, но только не о смерти.

Кассиус Марк-младший жил в квартире номер семнадцать. Управляющий сказал, что это наверху, сразу за лестницей. Нужно лишь подняться и постучать. Нужно лишь подняться и умереть. Кассиус Марк младший – высокий чернокожий толстяк с белыми зубами, один из которых блестит серебряной коронкой. На нем широкая синяя футболка, шорты ниже колен и мокасины апельсинового цвета. На шее татуировка в виде змеи. Из комнаты пахнет марихуаной. Местный сутенер позвонил Оливеру и сказал, что одна из его девушек не вернулась с работы. Она ушла с толстяком Марком-младшим три дня назад. Девушку зовут Дэйзи. Оливер видел ее фотографию. Он смотрит на своего напарника, спрашивает темнокожего толстяка о Дэйзи. Толстяк улыбается.

– Она хочет остаться со мной, – говорит он.

– Мы можем поговорить с ней? – спрашивает Гвен Тэйлор.

Толстяк пожимает плечами. Белая дверь в желтом коридоре открывается шире. Запах марихуаны усиливается. Войти в квартиру, оглядеться. Девушка лежит на кровати лицом вниз. На ней нет одежды. Простыня укрывает ее по пояс. Со стороны кажется, что она спит. Окно открыто. Ветер колышет шторы. Гвен Тэйлор подходит ближе. Толстяк глуповато улыбается.

– Ты, случаем, не лесбиянка? – спрашивает он Гвен Тэйлор. – Потому что если лесбиянка, то я буду ревновать, – он снова глуповато улыбается.

– Дэйзи? – зовет девушку Гвен. Девушка не двигается. В голове Оливера мелькает мысль, что она мертва, но затем Дэйзи просыпается. – С тобой все в порядке? – спрашивает Гвен Тэйлор.

Дэйзи растерянно оглядывается по сторонам. Кассиус Марк-младший продолжает улыбаться. Джейсон Оливер замечает краем глаза эту улыбку, а также оружие в руках толстяка. Короткоствольный револьвер целится в пустоту. Достать свое оружие, постараться удержать ситуацию под контролем. Девушка на кровати кричит.

– Заткнись! – говорит Гвен Тэйлор.