Атомный реванш. Вставай, страна огромная! - Георгий Савицкий

Главная особенность ядерных реакторов на быстрых нейтронах состоит в том, что они открывают возможность использования не делящихся в реакторах на тепловых нейтронах изотопов тяжёлых элементов. В топливный цикл могут быть вовлечены запасы изотопов необогащенного урана 238U и тория 232Th, которых в природе значительно больше, чем обогащённого урана с изотопами 235U, которые являются основным «ядерным топливом» для реакторов на тепловых нейтронах. В том числе может быть использован и так называемый «отвальный уран», оставшийся после обогащения ядерного горючего 235U.

Реакторы на быстрых нейтронах создают огромные возможности по расширенному воспроизводству ядерного горючего. Это значит, что, например, на сотню разделившихся ядер горючего в реакторах на быстрых нейтронах образуется примерно сто двадцать — сто сорок новых ядер, способных к делению.

В реакторах на быстрых нейтронах используется жидкометаллический теплоноситель — расплав натрия или свинцово-висмутовая смесь. Это существенно повышает безопасность ядерных установок класса «БН», так как при аварии жидкометаллический теплоноситель попросту застывает внутри реактора, герметизируя возможные пробоины и препятствуя выбросу радиоактивных продуктов реакции и ядер-ного топлива из активной зоны реактора. Такая схема была отработана в Советском Союзе на ядерных жидкометаллических реакторах для подводных лодок проекта 805 «Лира». Кроме того, удельные тепловые характеристики жидкометаллического теплоносителя гораздо выше обычной воды, что позволяет увеличить соответственно КПД атомного реактора и его тепловую мощность.

Периоды полураспада радиоактивных изотопов натрия, получающихся в ходе ядерной реакции, — 24Na и 22Na — составляют соответственно пятнадцать часов и около трёх лет. Такой короткий период полураспада тоже благотворно сказывается на радиационной безопасности.

Такие же реакторы на быстрых нейтронах БН-1500 были установлены и на новейшей, только что введённой в эксплуатацию Южно-Уральской АЭС в городе Озёрск соседней, Челябинской, области.

* * *

Работы по сверхсовременным реакторам велись не на пустом месте. Челябинск является не только русским «Танкоградом», как Нижний Тагил и Омск, но ещё он и русский «Атомоград». Городок Озёрск людям знающим более всего известен под «закрытым» наименованием Челябинск-40. А рядом находится ещё и Снежинск, он же — Челябинск-70. Цифры в наименовании обозначают удалённость от основного города. В Челябинске-40, в частности, была создана первая советская ядерная бомба РДС-1. Аббревиатура РДС неофициально расшифровывалась как «Россия делает сама». И Россия— сделала! В августе 1949 года из Челябинска-40 на Урале в Семипалатинск в казахских степях отправился спецпоезд. Впереди и сзади его шли военные поезда эскорта. Всю дорогу для них горели зелёные огни семафоров. А 29 августа 1949 года на полигоне Семипалатинск была взорвана первая советская ядерная бомба.

С тех пор Челябинск-40 и Челябинск-70 стали наряду с Арзамасом-16 в европейской части СССР основой советской ядерной программы.

А сейчас тот гигантский технологический задел, который оставался ещё со времён Советского Союза и который поддерживался и развивался благодаря жертвенному энтузиазму русских учёных, стал основой создания энергетических технологий будущего. И все эти разработки давали возможность вообще говорить о будущем России и воплощать будущее в жизнь.

* * *

Атомная энергетика является самой перспективной. Да, были ужасные катастрофы: Тримайлайленд в США, Чернобыль в Советском Союзе, Фукусима в Японии. Но любая технология несовершенна в самом начале своего развития. И, увы, приводит к человеческим жертвам.

Но с ростом знаний, ростом прогресса совершенствуются и технологии, становясь безопаснее и эффективнее.

Сейчас полковник Сергей Иванович Перч находился на острие, на вершине русских технологий, венчая труд сотен тысяч талантливых специалистов. Так и должно быть.

С давних времён технологии являлись ключом к господству одной страны над другими. Древние греки, а вслед за ними — и византийцы свято хранили тайну разрушительного «греческого огня», который сжигал их недругов. Китайцы изобрели порох, а вслед за ним и новые технологии войны, горного дела. В средневековой Германии за разглашение секретов кузнечного дела чужеземцам полагалась смертная казнь.

В современной истории новейшие, прорывные, технологии не просто стали обеспечивать господство одной страны над другими. Прорывные технологии и сами стали оружием! И в этом плане русские патриоты, вытесненные на восток от Уральских гор, должны были идти впереди планеты всей — чтобы выжить, выстоять и победить! Si vis pacem para bellum!

Fucking sheet! Мы живы, мать его! — выругался от радости командир экипажа кэптен Джеймс Тэйлор.

Однако не всё выглядело так радужно, как казалось на первый взгляд. Из четырнадцати человек экипажа «Спектра» на ногах могли держаться только командир и офицер управления огнём. Остальные получили при жёсткой посадке различные травмы.

«Ковбой» Дуглас и один из операторов артиллерийского вооружения погибли, штурман впал в кататонию и не реагировал вообще ни на что.

Гораздо большими везунчиками в своих экзоскелетах были морские пехотинцы майора Стивена Маккола. Благодаря амортизации кибернетических доспехов они отделались лишь лёгкими ушибами. Да и к тому же сохранили полностью своё внушительное вооружение.

Сейчас морские пехотинцы перевязывали раны пилотам. Они наложили пострадавшим специальные шины на сломанные конечности, вкололи противошоковые и стимулирующие препараты. Штурмана Томаса Андерсона аккуратно переложили на носилки.

— Всё могло бы закончиться гораздо хуже, — философски заметил майор Стивен Маккол. Он прошёлся в своём грохочущем и завывающем экзоскелете по внутренностям разбитого самолёта и снял шестиствольную пушку «Вулкан» с креплений турельной установки. — Ещё пригодится эта милая пушчонка. Эй, парни, вытаскивайте-ка дополнительные ящики с боеприпасами!

Сервоприводы боевого экзоскелета протестующее взвыли, когда на них лёг отнюдь не маленький вес «Вулкана» с боекомплектом. Звякнув, раскрутилась лента с 20-миллиметровыми патронами.

«Спектр» «АС-130Н» напоминал раздавленного и выброшенного на берег кита. Внутри разбитого фюзеляжа царил хаос. В свете мощных фонарей виднелись разбитые пульты и приборы. Кабина пилотов вся была забрызгана кровью. Второй пилот — «ковбой» — пялил залитые кровью бельма. Ощутимо пахло керосином. Малейшая искра — и будет погребальный костёр.

— Всё могло закончиться гораздо хуже?!! — начал истерику один из операторов орудийного комплекса. — Да мы у русских в глубокой заднице! В этой чёртовой сибирской тайге, которую даже медведи боятся!!! Нам всем — конец!!! Fuck!!!

— «Сэр».

— What?

— Говори мне «сэр», сынок, — ласково сказал ему майор Маккол. — Да, у нас, твою мать, небольшие проблемы. Но пятнадцать опытных морпехов в боевых экзоскелетах надерут задницу любому — даже медведю в его, мать его, берлоге!!! А поэтому, рядовой, заткнись, иначе я тебя прикончу сам — за панику и моральное разложение войск!