Апология здравого смысла - Чингиз Абдуллаев

— Где? — не понял Эдгар.

— В дачном поселке писателей. Называется Переделкино.Неужели никогда не слышал? Здесь есть даже музей твоего любимого Пастернака.

— Конечно, слышал. Что ты там делаешь? Какое отношение имеетписательский поселок к этим преступлениям?

— Имеет. Это долгая история. Вечером я тебе все расскажу, апока закажи билет в Нижний Новгород. Учитывая, что ты у нас любишь летатьсамолетами, можешь забронировать себе билет на утренний рейс. А мне понадобитсябилет на поезд в Саратов. Как всегда, СВ и целое купе, чтобы меня небеспокоили. Поеду вместе с Леонидом Кружковым.

Это был помощник Дронго, который помогал ему с Вейдеманисомво всех расследованиях.

— Опять? — нервно спросил Эдгар. — Ты знаешь, как я отношуськ твоим подобным выходкам. Нельзя все время играть с судьбой. Это очень опасно.Может, в Саратов тоже поеду я?

— Нет. Ты поедешь в Нижний Новгород.

— Но так нельзя. Рано или поздно все может сорваться. Нельзявсе время подставлять себя. Этот трюк уже все знают.

— Его знаем только мы с тобой и Леня Кружков. К тому же ондействует очень эффективно. Поэтому не будем спорить. Я поеду с Леонидом.

— Ты понимаешь, чем рискуешь? И учти, что с тех пор прошлоуже много времени. Ты можешь ничего не найти. И наверняка так будет. Тебе нестоит так рисковать. Давай все-таки поеду я вместе с Кружковым.

— Нет. Мне нужно отправиться туда самому. Поэтому закажибилет на поезд. Через два часа я буду дома.

— Я приеду к тебе. Но почему ты в Переделкино? Ты думаешь,что этот убийца проживает в писательском поселке?

— Нет, — улыбнулся Дронго, — до такой дикой фантазии я ещене дошел. Хотя может быть все, что угодно. Это может быть сын литератора илиего племянник. Надеюсь, писатели еще не одичали до такой степени. Хотянекоторые прецеденты уже имеются.

— Ты, как всегда, шутишь.

— Ты даже не можешь себе представить, до какой степени ясерьезен.

Он убрал аппарат и прислушался. Из-за двери раздавалисьгромкие голоса. Громче всех говорил Кроликов. Его явно возмущала ситуация, вкоторой оказались сотрудники издательства. Дронго открыл дверь, и все сразузамолчали.

— Что-то узнали? — осторожно уточнил Оленев.

— Пытаюсь, — пробормотал Дронго, — во всяком случае, теперьу меня есть копия рукописи. Поэтому я вас покину, чтобы ознакомиться с этимопусом.

И здесь он сказал то, что не говорит ни один следователь нипри каких обстоятельствах. И тем более опытный эксперт, расследующий стольопасное преступление.

— Сегодня вечером я поеду в Саратов, чтобы завтра всепроверить на месте. По вашей рукописи.

Оленев смутился. Он посмотрел на окружавших его людей. Зачемгость сообщает всем такие сведения, мелькнуло у него в голове, ведь средисотрудников издательства может быть и предатель, связанный с убийцей. Такподумали и некоторые другие.

— Поступайте, как считаете нужным, — сказал Валерий Петровична прощание.

— До свидания, — Дронго кивнул всем.

Он закрыл за собой дверь и остановился, прислушиваясь ксловам Кроликова.

— Какой-то непонятный тип. Зачем он сообщает всем о своихпланах? Похож на любителя-дилетанта. Где вы его нашли, Валерий Петрович?

— Мне его хвалили, — смущенно ответил Оленев.

— И я тоже слышал, что он хороший эксперт, — возразилСидорин, — у меня есть друг, он американец, сын Юджина Даббса, он мне хвалилгосподина Дронго, говорил, что тот очень профессиональный эксперт.

— Посмотрим, — упрямо произнес Кроликов, — он пока еще себяникак не проявил. Нужно проверять человека в деле.

Дронго усмехнулся, идя по коридору к выходу. Самое главное,что ему удалось получить копию этой злосчастной рукописи. Хорошо, что ониперестраховались и сделали несколько копий. Завтра в любом случае нужно будетпроверить все возможные версии в Саратове. И в который раз подставить себя подвозможный удар ножом убийцы. Он делал это уже несколько раз. Придется повторять.

Он успел рассказать Эдгару Вейдеманису все подробностисвоего визита в Переделкино и передать первоначальный разговор с ВалериемОленевым. Вейдеманис слушал, как обычно, молча, не перебивая и размышляя надкаждым произнесенным словом. Когда Дронго закончил свой рассказ, он молчалнесколько минут, а затем недовольно произнес:

— Если дело обстоит именно так, то вполне возможно, что вэтом издательстве работает знакомый убийцы. И тогда ты более чем рискуешь.

— Со мной поедет Леонид, — напомнил Дронго.

— Все равно опасно. Будь осторожен и старайся не отрыватьсяот Леонида.

— Постараюсь. А ты все проверь на месте.

Эдгар поехал провожать его на вокзал. На перроне их уже ждалЛеонид Кружков. Он был чуть выше среднего роста и имел достаточно обычную,стертую внешность без характерных особенностей, бросающихся в глаза. Такие людибыли идеальными наблюдателями, или «топтунами», как их называли в некоторыхправоохранительных органах. Он должен был наблюдать за Дронго во время ихпутешествия в Саратов, обеспечивая его безопасность. Это был опасный трюкДронго. Если среди сотрудников издательства был сообщник убийцы, то он могсообщить автору рукописей о том, что эксперт собирается выехать на местосовершенного преступления. Такая информация должна была заинтересовать убийцу.Он мог попытаться просто убрать эксперта, который будет проверять всеобстоятельства по копии рукописи. В этом случае Дронго играл роль «подсаднойутки», а Кружков его страховал. Он должен был незаметно следить не только заДронго, но и за всеми, кто мог оказаться рядом или попытаться напасть.

Ночью Дронго начал читать рукопись. Он сразу составил себемнение об авторе. Достаточно начитанный, есть ссылки на классиков, большойсловарный запас, умеет правильно строить предложения, верно употребляет редкиеслова. И вместе с тем такое жуткое описание убийства. Во всех подробностях,словно пережитое лично. Так мог написать только человек, совершивший подобныйакт или хотя бы переживший его мысленно. Из рукописи следовало, что авторполучает удовольствие от самого процесса выбора жертвы, долгого преследованияи, наконец, нападения. Автор жаловался на сопротивление, которое ему оказалажертва, неожиданно сумевшая яростно себя защищать. Он даже пожаловался насиняки, которые получил от ударов этой спортсменки. И лишь после того, как ондостал свой нож и ударил ее несколько раз, она наконец успокоилась и обмякла.

Читать было неприятно. Несколько раз Дронго останавливался,брезгливо морщась при чтении той или иной фразы. Если автор является убийцей,то он описал все достаточно квалифицированно. Непонятно, почему в милиции необратили внимания на сцену убийства, ведь автор четко указал, что в Саратовежертва оказала насильнику яростное сопротивление и ему пришлось несколько разударить ее ножом. Совпадение слишком очевидное, чтобы не обратить на неговнимания. Но в милиции не придали значения столь важному факту.