Проклятое наследство - Генри Морган

Оставив деньги за ужин и простившись с Сильвией, я отправился к машине. Когда я заводил мотор, Сильвия по-прежнему сидела за столиком.

Всю дорогу домой я размышлял, правильно ли я поступил сегодня. Может, стоило взять деньги и не устраивать себе лишние проблемы? Да и разговор с Сильвией оказался уж слишком откровенным, то ли виски так сильно ударило мне в голову, развязав язык, то ли кровь быстрее стала бежать по организму от пережитого… Но я в один момент смог прервать эти мысли, вспомнив, для чего ввязался в это: только для того, чтобы узнать, кто убил Ричарда, и разобраться с ним. Остальное меня не волнует, пусть хоть все наркотики Мексики перевозят, пусть эта ферма сгорит дотла, но я узнаю, кто стоит за смертью Ричарда.

Подъехав к ферме, я увидел свет, идущий из главного дома. Дверь была открыта. Сбавив ход до минимума, я катился, работая лишь сцеплением, чтобы не издавать лишних звуков мотором. Вокруг я не заметил ни одной машины, движения и голосов людей тоже не было слышно. В эту минуту казалось, даже ночные жучки перестали петь свои песни. Остановив машину, я открыл дверцу и, не закрывая ее, отправился в сторону входной двери, держась на достаточном расстоянии от дома.

Если это ответный ход Льюиса и здесь его люди, то, скорее всего, у них есть оружие, и чем раньше я в этом удостоверюсь, тем легче будет от них скрыться. По пути к дому я поднял какую-то палку. Толку от нее будет мало, если дело дойдет до драки, но все же с ней мне было спокойней. Я сжимал палку с такой силой, что костяшки пальцев побелели. Осмотревшись еще раз, я ничего нового не увидел: только гнетущая темнота и тишина.

Я шел почти вплотную к стене кукурузы, поравнявшись с дверью, я пригнулся и стал всматриваться в нее. Движения в доме не было. Весь первый этаж был залит светом ламп, но ни единой тени не мелькнуло в окнах.

Крадясь к двери, я не издавал ни звука, даже мое дыхание стало тихим. Небольшой порыв ветра привел в движение иссушенные жарой стебли кукурузы, отчего они зашуршали и заставили меня обернуться. Вечерняя прохлада сменилась для меня неимоверной духотой: пот градом лил по моему лицу, и рубашка, промокшая насквозь, прилипала к спине. Вытирая ладонью пот, я уже вплотную подошел к двери.

В доме не было никаких звуков. В конце концов, это могли быть и простые воришки или местные ребятишки заигрались. Не мог же Джимми и в самом деле так быстро начать действовать. Ступеньки на крыльце слегка поскрипывали под тяжестью моих ног… Зайдя в дом, я осторожно осмотрелся. Посреди гостиной сидел привязанный к стулу парень лет тридцати. На нем не было живого места: все его тело было в кровоподтеках, рубашка в крови. Голова, больше походившая на фарш, безжизненно болталась…

Осмотревшись по сторонам и никого не обнаружив, а поспешил к бедолаге, чтобы его развязать. Но не успел я сделать и пары шагов, как почувствовал пронзительную тупую боль в голове и упал навзничь…

Я с большим трудом открыл глаза, все вокруг было как в тумане, все двоилось и кружилось, ощупав голову, я понял, что меня кто-то успел оглушить, когда я на секунду потерял бдительность. Через пару секунд ко мне вернулись возможности более-менее нормально видеть и слышать, хотя в ушах еще стоял звон.

Первое, что я увидел, это был связанный парень, а рядом с ним стоял, опершись на него, Скотт. На его лице была улыбка до ушей, а в руках сверкал охотничий обрез.

— Уже очнулся? — затянул Скотт, подходя ко мне и присаживаясь на корточки рядом. — Ты себе не представляешь, как давно я хотел это сделать.

— Ах ты… — я хотел уже было сильно выругаться, но он меня опередил:

— Не усугубляй свое положение. Если я захочу, то могу прямо здесь с тобой разобраться.

Невыносимый комок злости подходил к моему горлу… Я злился не на Скотта, а только на себя: не смог предвидеть такого поворота событий. Мои зубы скрежетали, но я молчал.

— Правильно делаешь, что молчишь, — это в твоих интересах, — Скотт чиркнул спичкой о приклад и засветил сигарету. — А ведь ты мог взять деньги и уже лететь к себе домой, но ты же у нас самый гордый и правильный… Теперь я вынужден возиться с тобой, а мне этого совсем не хочется. Так что не советую даже давать мне повода.

Боковым зрением я увидел пару чьих-то ног, после чего окончательно распрощался с мыслью о реванше. Скотт оказался не так глуп, чтобы приходить один, — он захватил своих шестерок.

— Ну так что тебе от меня нужно?

— Не льсти себе. Ты для меня бесполезен, а вот Джимми счел интересным использовать тебя — это единственная причина, почему ты еще дышишь.

Он махнул пальцами вверх, и меня в ту же минуту схватили под руки и кинули в кресло. Молчаливые прихвостни Скотта встали по бокам.

— Прежде чем я расскажу, что ты должен будешь делать, я познакомлю тебя кое с кем.

Скотт, мерно пригуливавшийся по комнате, подошел к привязанному парню, схватил его за волосы и потянул вверх:

— Генри, познакомься — это твоя жертва.

— Что это еще значит? — я всматривался в лицо парня, оно казалось знакомым, но я никак не мог вспомнить, где мог его видеть.

— А что тут непонятного? Этот человек будет убит тобой, если ты не станешь делать то, что тебе велят.

Скотт не торопился все сразу рассказывать, он получал удовольствие, чувствую свое превосходство.

— Да что ты такое несешь? Я его даже не знаю. Зачем мне его убивать?

— Вот тут ты ошибаешься… вы более чем знакомы, сам посмотри. — Он сделал жест, и один из его людей бросил мне на колени папку.

В ней я нашел несколько фотографий на которых был запечатлен я, избивающий этого парня.

— Никого не узнаешь? — спросил язвительно Скотт и продолжил говорить, крутя обрез в руках. — Это он, а это ты.

— Может, наконец расскажешь, что тут происходит? Я даже не знаю, кто это и что это за снимки.

— Как ты сейчас жалок, куда же подевалась твоя уверенность? Ладно, поясню: эти снимки сделаны в тот день, когда ты прилетел. Ты ведь ничего не помнишь о том вечере?

— Нет, ничего… — говорил я, но, как вспышки от фотоаппарата, в мой памяти при взгляде на снимки всплывали какие-то проблески…

— На это и был расчет, нам пришлось прибегнуть к небольшой хитрости, благодаря которой человек становится послушным, но при этом ничего не помнит. — Скотт говорил об этом с исключительной гордостью, вполне возможно, именно он и сделал это, наверно, он просто подсыпал мне в выпивку какой-то наркотик…

— Так для чего же это было делать? Чтобы сделать пару снимков с этим парнем?

— И не только, в тот вечер много людей видели, как ты ломился к нему домой, ты был очень громким и очень пьяным, а после вывел его на улицу и больше его никто не видел.

— Что за бред ты здесь несешь?

— Это не я… так будут говорить его соседи, для которых именно так все и было. Мы ведь с тех самых пор его у себя и держим, так что все карты против тебя.