Опасное пламя страсти - Кара Эллиот

Временами Кейт чувствовала себя болезненно одинокой в своей новой светской жизни, и нельзя описать словами, какими спасительными для нее оказались ум, тепло и мудрость ее подруг «грешниц». Но за годы изматывающего опыта она научилась скрывать свои чувства. Выживают только сильные. Кейт была сильной и полагалась только на себя. Не стоит нагружать се подруг сентиментальными воспоминаниями.

— Во время странствий моей семьи, — заключила она, стараясь, чтобы ее голос звучал беззаботно, — я видела, насколько велик мир и как много в нем возможностей для любителей приключений.

— Разумеется, мы поддержим тебя, каково бы ни было твое решение, — подбодрила ее Шарлотта. — Но надеюсь, что прежде ты все хорошенько обдумаешь.

— Да, — поддержала ее Ариэль. — Почему бы не подождать до конца года, прежде чем прийти к какому-то окончательному решению. Не забывай, что Общество разведения тюльпанов в Амстердаме организует здесь, в Лондоне, симпозиум по истории цветка, и это обещает быть весьма интересным.

Алессандра не могла удержаться от смеха.

— Только наша маленькая группа будет использовать как приманку науку, а не моду или мужчин.

— И слава Богу, — пробормотала Кейт.

— Действительно, Ариэль нашла замечательную цель, — сказала Чара.

— Отлично. — Кейт обвела взглядом узкий круг своих подруг, с болью в сердце понимая, как сильно ей будет не хватать их компании. — Я вовсе не тороплюсь, образно говоря, поднять паруса. Лучше пережду нынешний шквал на якоре. Возможно, как вы и говорили, за горизонтом появятся солнечные дни.

Но она не будет рассчитывать на это.

Газеты с легким шуршанием заскользили по полированной поверхности письменного стола.

Линсли оторвал взгляд от набора докладов из посольства Великобритании в Санкт-Петербурге, которые внимательно просматривал.

— Если ты берешься за это поручение, я ожидаю от тебя неукоснительного соблюдения этикета.

— То есть не соблазнять чужих жен? — уточнил для себя Марко. — Вам плотские желания могут быть и чужды, amico, но ожидать, что я обойдусь без женского общества целых две недели, это уже слишком.

Маркиз бросил документы на промокательную бумагу.

— Как я уже сказал, я могу назначить…

— Однако, принимая во внимание все обстоятельства, я предпочту дело удовольствию, — протянул Марко. — Хотя один Господь знает почему.

Брови Линсли предостерегающе нахмурились.

— Когда это требуется, твоя лучшая часть обычно берет верх вопреки тебе самому.

Проворчав что-то грубое в ответ, Марко повернулся и подошел к окнам. Снаружи садовник подстригал кусты роз. Снип, снип, снип — щелкали садовые ножницы. Отцветшие лепестки исчезали в холщовом мешке.

Если бы так же легко было отрезать засохшие, мертвые куски жизни, погрузился в раздумья Марко, тогда, может быть, на шрамах вырастали бы свежие ростки.

Перевернуть новый лист?

В оконном стекле отразилась его усмешка — над собой.

— Подозреваю, за фон Зайлигом, Вронским и Рошамбером я должен наблюдать особенно пристально.

— Совершенно верно, — ответил Линсли. — Но это не значит, что я исключаю других. У кого-нибудь еще могут возникнуть намерения выкинуть неприятный фокус.

— На что я очень надеюсь, — признался Марко. — Иначе ваше поручение окажется смертельно скучным. — Поднявшись, он лениво потянулся. — Ну что же, так как я должен отправиться послезавтра, мне лучше насытиться лондонскими удовольствиями, пока у меня есть шанс.

— Марко…

— Да-да, amico, я знаю. — Он издал стон мученика. — Я должен хорошо вести себя, пока я в Кенте. Но теперь дай мне последнюю маленькую возможность побыть плохим.

Кейт торопливо шла по улице, чтобы купить несколько только что опубликованных справочников для поездки в Кент, пока маленький магазин не закрылся на дневной перерыв.

— Все равно что везти уголь в Ньюкасл, — высказалась горничная Кейт, оглядывая заставленные книгами полки и тома в кожаных переплетах, сложенные на полу. — Я имею в виду, странно, что вам понадобились еще какие-то книги. Библиотека вашего дедушки выглядит так, словно в ней собрано все, что было напечатано в мире.

— Те, что мне нужны, только что прибыли из Университета Сент-Эндрюс. — Выбрав то, что ей было нужно, Кейт обратилась к списку других дел. — Мы должны взять пакет у модистки, затем остановиться у портного, который шьет эти открытые спереди платья, чтобы были видны нижние юбки.

Элис кивнула:

— И вы забыли о магазине мадам Селесты. Она изготовила три новых вечерних платья для вас к домашнему приему у вашего дедушки.

— Точно. — Кейт состроила гримаску. — Я была бы счастлива, если провела бы это время в своей рабочей одежде и деревянных сабо.

— Сомневаюсь, что его светлость одобрил бы то, что его высокочтимая компания сидела бы рядом с кем-то одетым в грязные лохмотья.

— Точно, — заключила Кейт. — Я и так уже пятно на его имени.

Горничная бросила на нее укоризненный взгляд.

Глубоко вздохнув, Кейт положила бумажку обратно в ридикюль.

— Не беспокойся, я покажу себя послушной внучкой, и мое поведение в Кенте будет безукоризненным. Но если уж мне придется сидеть с этими скучными дипломатами, словно в клетке, целых две недели, я хотела бы использовать эти последние полдня в Лондоне, чтобы подышать свежим воздухом.

— Мисс Кэтрин, — начала Элис, и в ее голосе послышалось предупреждение.

— У меня есть еще несколько часов, прежде чем его светлость потребует моего присутствия на ужине.

Элис нахмурилась:

— Но вы…

— Да-да, я знаю: должна быть очень осторожна. Я именно так и действую! — ответила Кейт. — Я всегда закутываюсь в шаль, когда покидаю резиденцию герцога, и всегда беру наемный кеб, так что не вижу никакого риска.

— Полагаю, вы правы, — ворчливо согласилась Элис. — Но все же должна сказать, что вы рискуете.

— Да, но без риска жизнь здесь, в Лондоне, была бы ужасно пустой и скучной.

Марко стоял на краю растрескавшейся дорожки и пристально смотрел вниз, на темную воду Темзы. Только что начался отлив, сделай течение предательски опасным вдоль этого участка реки. Над головой неслись облака, и при порыве ветра влажный холод ударил ему в лицо.

Поднимая воротник пальто, Марко почувствовал, как настроение падает и его засасывает в мрачную глубину водоворота из бренди, женских будуаров и долгих размышлений.

Возможно, Линсли прав — в последнее время он балансировал на лезвии бритвы, его мысли и поступки угрожали вырваться из-под контроля. Он рисковал раз за разом. Это было опасно — как для него, так и для других. Сжав зубы от презрения к самому себе, Марко поморщился от боли. На недавнем задании в Шотландии он чуть было не потерял руку, после того как чудом спасся от взрыва пороха. В следующий раз…