Убийство Халланда - Пиа Юль

— А еще я сломала зуб! — выкрикнула я.

Он усадил меня. Я упала грудью на стол, не смея поднять глаза. Я вовсе не плакала, те слезы — они брызнули сами. И надо же мне было ляпнуть про зуб. Повозившись с баллоном, Фундер подсоединил его, и тогда я встала, чтобы сварить кофе. Выпрямила ногу, подвигала бедрами, проверяя, цела ли я. Цела, только больно.

— И что же вам удалось обнаружить? — спросила я.

Не много. Им известно, где стоял убийца: наверху, на кладбище, внутри ограды, возможно и на самой ограде, но под деревьями. Никто его не видел. Они разыскивают мобильный телефон Халланда, он пропал. И компьютер. Разве у него не было компьютера?

— Был, ноутбук. Но тут его нету. Он держал его в серой такой сумке, только я не знаю, где она.

— Ну а ключи, которые были у него в кармане? — спросил Фундер.

— Не имею понятия, — сказала я.

— Халланд, должно быть, намного тебя старше?

Да. Через полгода Халланду бы исполнилось шестьдесят. Мы обсуждали, как это отпраздновать, хоть это было и тягостно. С тех пор как он заболел, гости бывали у нас крайне редко. Я не испытывала желания говорить с кем бы то ни было о том, что Халланд умер, ну может, за исключением соседей. 37 писем — и ни от кого, с кем бы я хотела поговорить.

— Он действительно до этого не был женат?

Он никогда не был женат. У него было несколько связей до того, как мы встретились, но меня это не интересовало.

— Все десять лет, что ты его знала?

— Двенадцать.

— Неужели ты не слышала ни одного имени? Не слышала ни об одной женщине, с которой он имел связь?

— Нет. Да. Но я с ней не знакома и не знаю, кто она такая. Ты что, и в самом деле думаешь, что его застрелила какая-нибудь бывшая пассия?

Фундер допил свой кофе и встал:

— Можно, я поднимусь к вам на чердак? Обещаю ничего не перерывать!

— А ты разве там не был?

— Был. Но хочу поглядеть еще раз.

С лестницы он крикнул:

— Я вставил оба телефонных шнура в розетку, они были вынуты.

— Ну да, иначе ты не смог бы их вставить, — сказала я, обращаясь к раковине. — А что тебе понадобилось у меня в спальне?

Я осталась сидеть и попробовала мысленно за ним следовать: что он хочет найти? что он может найти? Ведь письменный стол почти пуст. А раньше все выглядело как, так же? Я это знаю? Конечно знаю — но вот помню ли? Помню ли хоть что-нибудь? Я не удивилась, что там нет компьютера, просто меня, как всегда, восхитил порядок, царивший у Халланда. Как бы я выразилась про стол: пуст или опустошен?

Когда Фундер уехал, я доковыляла до крыльца и глубоко вдохнула чистый после дождя воздух, — и тут он появился снова, мужчина с купального мостика, это начинало действовать мне на нервы. Подойдя к двери соседнего дома, он криво мне улыбнулся. Я была вынуждена что-то ему сказать.

— Ты живешь у Брандта?

Это прозвучало довольно глупо: у него были ключи — ясное дело, он тут живет. Он продолжал улыбаться, но ничего не ответил.

Мечтательность размягчает и делает тебя неспособным к повседневной работе.

Из дневника Луизы Буржуа[14]

Я стояла на Прогулочной аллее, озирая фьорд. Липы распустились, под ними скользили неясные блики. На подвижной воде, подернутой рябью, играл вечерний свет. В рукав мне ткнулся длинный язык.

— Нет! — вскрикнула я испуганно и застыла, прежде чем сообразила, что это.

— Она просто игривая, — произнес мужской голос.

Это был Брандт, врач, мой сосед.

— Какого черта! — сказала я. — Ты завел собаку? — Это я спросила уже после того, как он подтянул ее к себе.

— Я за ней присматриваю, она сестрина, — ответил он, оставаясь в тени деревьев.

— А еще у тебя гости.

Я отвернулась и снова посмотрела на фьорд. Стоять с обслюнявленной рукой было невероятно противно, но не вытирать же ее у него на глазах.

— Бесс, — произнес он у меня за спиной. — Это ужасно — то, что произошло с Халландом!

— Да.

— Я его видел.

— Ты был там? На площади?

— Я и тебя видел, только не успел к тебе подойти.

У меня начали зябнуть ноги.

— Я никого не видела.

— Что-нибудь прояснилось?

— Нет.

— У меня остановился один старый друг… ему нужно отыскать в музейном архиве кое-какие фотографии, так что он пока поживет здесь. Ты его уже встретила?

— Мы поздоровались. Для человека, который работает, он что-то слишком уж много рыщет по городу.

— Я думал пригласить вас обоих к себе, но сейчас, мне кажется, не… как ты себя чувствуешь?

Фьорд был теперь зеленым.

— Когда будут хоронить Халланда?

— Хоронить? — Для меня это было какое-то темное слово.

— Разве его не будут хоронить?

Понятия не имею, хотелось ответить мне. Идиотская реплика, правдивый ответ. Очевидно, будут, и что я тогда… хоронить — а как это?

— Тебя навестил Фундер? — спросил он.

— Это называется «навестил»? Ты знаком с Фундером?

— Мы с ним встречались.

— Что это за друг у тебя живет, не шпион ли?

— Извини. Он всего лишь упомянул, что видел Фундера. По-моему, все это просто жуть, и по-твоему, наверное, тоже.

Он скосил на меня свои голубые-преголубые глаза.

— Тебе бы соломенную шляпу, — сказала я. — Для полного шика. — Он покачал головой. — Помнишь, как мы поссорились?

— Да мы никогда не ссорились! — запротестовал он.

— Ты орал на меня — дескать, я должна писать книги с содержанием!

— Так мы ж были пьяные!

— Я — нет.

— Да это я про себя.

— У нас были разногласия по поводу того, за что стоит бороться! Я борюсь за свое, а вы все вечно хотите, чтобы я боролась за что-то другое, — это так утомительно!

— Вы все! — повторил он.

— Да. Ты и Халланд. И кое-кто еще.

— Мы блуждаем в потемках и спим![15]— проговорил он.