Человек-невидимка в стразах - Дарья Донцова

– Значит, ваш сын не представляет ни малейшего интереса дляспецслужб других стран, – ободрила я растерянную мать, – будущий живописецнаделал долгов? Он играет в казино? Торгует кокаином? Колется героином? Спит счужими женами?

Римма Марковна перекрестилась.

– Ужас! Ни о чем подобном и речи быть не может! Темастопроцентно порядочный человек, он никогда не видел наркотиков, не заглядывалв игорный дом и…

– Зачем тогда его похищать? – перебила я Васюкову. – Гдесмысл?

Римма Марковна притихла.

– Идите спокойно домой, – сказала я, – и попробуйте пожитьдля себя. С Артемом все в порядке.

– Нет, его похитили, – уперлась Васюкова.

– Назовите хоть одну причину для похищения, – я началараздражаться.

– Ну… просто так! – гениально ответила Римма Марковна. – Еговидели в этой больнице!

– Со связанными руками-ногами и с мешком на голове? – невыдержала я. – Парня тащили вооруженные до зубов террористы?

Васюкова ойкнула и схватила меня за плечо.

– Сижу я дома, вдруг приходит соседка Элеонора издевятнадцатой квартиры, вроде бы чайку попить, и спрашивает, как себя чувствуетТема…

Римма Марковна еще никому не успела озвучить версию оботъезде сына и решила отделаться стандартным ответом:

– Хорошо.

Соседка положила в чашку сахар, размешала его и вдругсделала странное заявление:

– Не покупай антибиотики, они теперь слишком дорогие, у меняостались лекарства после операции, я отдам тебе их за копейки.

Римма поперхнулась чаем.

– Антибиотики? Зачем они мне?

Элеонора укоризненно посмотрела на Васюкову.

– Никакого стыда в том, что Артем заболел, нет. Если ты нехочешь, я никому не расскажу. Но зачем зря деньги тратить? Возьми у менялекарство. Мне понадобилось всего пять уколов, а меньше десяти ампул непродают, вот они и остались.

Римма Марковна похолодела.

– Заболел? Кто?

– Тема, – поджала губы Элеонора, – я сегодня навещала вбольнице коллегу по работе и перепутала палаты, вошла не в сто десятую, а в стопервую. Гляжу – на койке Артем.

– Ты, очевидно, обозналась. Тема уехал в конце декабря… э… э…в Америку, ему там работу предложили, – дрожащим голосом соврала Васюкова.

– Ну и дела! – закудахтала Элеонора. – Встречаются жедвойники! То-то он со мной беседовать не захотел. Я поздоровалась вежливо,поинтересовалась: «Темочка, как ты сюда попал? Бедняжечка! Мама ничего о твоейболезни не говорила!» А парень в ответ: «Дайте поспать спокойно, я вас сюда неприглашал». И тут медсестра появляется со шприцами, говорит: «Вы кто? Уходитенемедленно, больному пора антибиотики колоть». Риммочка, ты не стесняйся,забери у меня лекарство. Хотя у тебя, наверное, теперь с финансами порядок. Нунадо же, в Америку… Там большие деньги платят! Только, представляешь, тот, избольницы, одно лицо с Темой!

Римма Марковна с огромным трудом дождалась, когда болтливаяЭлеонора уберется наконец восвояси. А на следующий день бросилась в клинику.Сто первая палата была пуста, и вообще Артем Петрович Васюков не былзарегистрирован в качестве больного. Но мать не удовлетворилась полученнымисведениями, она кинулась в ординаторскую, узнала имя заведующего отделением истала допрашивать Александра Григорьевича.

Доктор был немногословен, но кое-какую информацию сообщил.Сто первая палата имеет особый статус, это одноместный люкс с личным санузлом,и он находится в распоряжении главврача Игоря Олеговича Романенко. Клиника такназываемая скоропомощная, сюда машины с красным крестом свозят не только тех,кому стало плохо дома или на службе, но и жертв аварий, нападения грабителей, атакже бомжей. Свободных коек в больнице никогда нет, приемное отделение всегдапереполнено. Текучесть кадров в клинике огромная, врачи и медсестры не хотят замаленькую зарплату иметь большую головную боль, поэтому стремятся при первой жевозможности смыться в более спокойное место. Коридоры забиты каталками, на нихлежат те, кому не хватило места в палатах, в которые втиснуто по пять-шестькоек. Но, несмотря на такое положение, сто первая палата остается одноместной.Приказ о помещении в нее больного может отдать только сам Романенко, болееникто. Игорь Олегович сейчас находится на конференции в Лондоне. Никакихсведений о больных доктор давать не имеет права, единственное, что он можетсказать, – это следующее: больного по имени Артем Васюков там никогда не было.

Римма Марковна растерялась, Александр Григорьевич говорилвесьма убедительно, а Элеонора могла ведь и ошибиться, на койке, наверное,лежал человек, похожий на Артема.

Ночью Васюкова не смогла заснуть, а утром, сама не понимаязачем, снова поехала в больницу и прошмыгнула в элитную палату. Римма Марковнатщательно осмотрела ее, изучила внутренности шкафа и тумбочки, обнаружила кругомчистоту, полнейшее отсутствие каких-либо вещей, затем заглянула в ванную. Тамтоже все сияло белизной. Глубоко разочарованная женщина уже собралась уходить инапоследок открыла небольшое помойное ведро. Убедившись, что внутри лежит лишьновый пакет для мусора, отпустила педаль. Крышка хлопнула, ведро сдвинулось сместа, и Римма Марковна увидела комочек темно-синей бумаги. Очевидно, кто-токинул его случайно мимо ведра, а уборщица не заметила скрученный фантик.

Васюкова торжествующе посмотрела на меня.

– Теперь понимаете? Элеонора не обозналась! Тема был впалате, но врач почему-то скрыл от меня сей факт!

– Почему вас так взволновал какой-то фантик? – не поняла я.

Васюкова заявила:

– Он был от конфеты «Фестиваль». Это карамелька, сверхубелая, а внутри варенье, вишневое.

– И что? – продолжала недоумевать я.

Римма Марковна чуть сдвинула брови.