Последняя тайна Египта - Михаил Шторм

Это было его детище, принадлежавшее только ему одному. Он много еще чего собирался сделать, чтобы экспозиция получилась более подробной и полной. Это был и цех по изготовлению благовоний из роз, и давильня оливок, и процессия жрецов, и даже праздничная толпа перед одним из храмов. Главным же украшением макета должны были стать дворец и пирамида в Долине царей.

В качестве образца Петров выбрал знаменитую гробницу фараона Тутанхамона. Этому парню после смерти повезло больше, чем при жизни. Юный фараон скончался в 1392 году до нашей эры в возрасте всего девятнадцати лет, так и не успев прославить свое имя. Он и Сергей Петров были ровесниками, что делало фигуру Тутанхамона еще более привлекательной. И они оба были лишены возможности проявить себя в полной мере, хотя и по разным причинам.

Имя Тутанхамона прогремело лишь тысячелетия спустя, в 1922 году. Произошло это благодаря совместным усилиям двух англичан — археолога Говарда Картера и его спонсора, влиятельного и состоятельного лорда Карнарвона, финансировавшего экспедиции ученого-египтолога.

В 1914 году лорд Карнарвон добился от правительства Египта разрешения начать раскопки в сакральной Долине царей, являвшейся коллективным и весьма помпезным кладбищем фараонов Нового царства. Последующие шесть лет прошли в напряженной работе, однако результаты были нулевые. Летом 22-го года разочарованный лорд Карнарвон решил прекратить бесплодные поиски. Картеру стоило больших усилий уговорить его оплатить еще один сезон раскопок. Он утверждал, что осталось совсем немного неисследованной территории. Карнарвон неохотно согласился.

Работы начались 1 ноября. Не прошло и недели, как рабочие обнаружили каменную лестницу, ведущую в подземелье. Картер немедленно телеграфировал об этом в Лондон. Лорд Карнарвон, бросив все дела, срочно выехал в Луксор, куда прибыл 26 ноября. К его приезду рабочие расчистили лестницу и массивную каменную дверь, находящуюся у ее подножия. Дверь была слишком тяжела, чтобы сдвинуть ее с места без специальных приспособлений. Тогда в ней пробили небольшое отверстие. Картер зажег свечу, просунул ее внутрь, заглянул и ахнул. Внутри гробницы все сияло золотом.

Египетские фараоны считали, что боги даровали им бессмертие, поэтому там, в загробном мире, им понадобятся те же вещи, которыми они привыкли пользоваться на земле. Каждый старался заполнить и обставить гробницу как можно роскошнее. Вся утварь, все предметы были золотыми, чтобы ослепить обитателей подземной страны своим богатством и величием. Это ни для кого не было секретом, так что впоследствии все фараоновы гробницы подверглись разграблению. И лишь гробница Тутанхамона оказалась первой и до сих пор единственной, сохранившейся в своем первозданном виде.

Петров скрупулезно изучил все имеющиеся о ней сведения, чтобы воссоздать ее в миниатюре как можно точнее. Подлинная гробница, как и все остальные в Долине царей, была вырублена в скале, значительно ниже уровня земной поверхности. Более трех тысяч лет, до тех пор пока в нее не проник Картер, она была герметически закупорена, благодаря чему барельефы и фрески полностью сохранились. Из-за углекислого газа, выдыхаемого посетителями, краски впоследствии начали портиться, и доступ туда был закрыт, но Петрову было достаточно имевшихся в его распоряжении снимков.

Он сохранил пропорции погребального зала, отказавшись от выстроенной позже галереи для обозрения. Почти все пространство зала занимало внушительное сооружение, обшитое золотыми листами с искусной чеканкой (Петров пустил в ход золотистую фольгу, процарапанную иголкой). Он целый месяц провозился с саркофагом, поскольку внутри основного нужно было поместить еще три гроба, один другого меньше, как у матрешек. Если оригинал последнего, сделанный из чистого золота, весил сто десять килограммов, то копия была размером в полтора дюйма, но тоже золотая, а на лице крохотной мумии блестела золотая маска.

Отчим безропотно дал денег на эту последнюю прихоть юноши. Потому что случилось чудо.

2

По мере того как сооружение копии гробницы Тутанхамона шло к завершению, родители не могли не заметить перемен, происходивших с сыном. Он перестал питаться в подвале и все чаще выходил к завтраку и ужину за общим столом, где позволял себе общение со сводными сестрами. Если раньше они побаивались Сергея из-за его уродливой внешности, то страх этот начал постепенно улетучиваться. Не только в результате привычки. Дело в том, что ожоги и рубцы на лице молодого человека как-то незаметно затянулись, а кожа его постепенно делалась все более гладкой и эластичной. Когда он отрастил волосы, закрывающие уши, и вставил глазной протез, его наружность еще больше изменилась к лучшему.

Как ни пытались родители списать все эти изменения на свойства молодого здорового организма, они не могли отделаться от впечатления, что являются свидетелями некого сверхъестественного, необъяснимого процесса. Врачи только разводили руками и спрашивали, не прибег ли Петров к услугам талантливого косметолога. Можно было сколько угодно отрицать это, однако никто ему не верил. Перемены с его внешностью были поистине чудесными.

В двадцатилетнем возрасте, когда Петров готовился к поступлению в Университет Южного Иллинойса, последствия пожара почти исчезли с его лица. Он был убежден, что перемены начались одновременно с работой над копией гробницы Тутанхамона. Он часами смотрел на золотую маску юного фараона, мечтая о том, чтобы его лицо стало таким же гладким. Петров даже мысленно обращался к Тутанхамону, прося того о помощи. И это сработало! Непонятно как, неизвестно почему, но сработало! Результаты, что называется, были налицо.

Через несколько лет он мог заметить последствия страшных ожогов, лишь присмотревшись к своему лицу или откинув волосы с изъеденных пламенем ушей. Чтобы никакой женщине не пришло в голову это сделать, Петров сократил свои контакты с ними до минимума. У него случались сексуальные связи, но он никогда не оставлял любовниц у себя и не оставался ночевать у них сам. Разыгрывал холодность и неприступность, не подпуская женщин слишком близко. Кстати говоря, это почему-то действовало на них притягательно. Влекло ли их к нему любопытство или же стремление победить, неизвестно, но Петрова это не так уж интересовало.

Его главной страстью оставался Древний Египет и все, что с ним было связано. Он не стал кабинетным ученым, а проводил все время в походах и на раскопках. Сначала это были чужие экспедиции, в которых Петров был лишь рядовым участником. Со временем, когда он приобрел необходимый опыт и авторитет, начались самостоятельные исследования. Находки и маленькие открытия приносили все больше денег. Как ни жаль было расставаться Петрову с некоторыми раритетами, он продавал их, когда предлагали хорошие деньги. Они позволяли ему заниматься любимым делом и ни в чем себя не ограничивать.

К тому же Петров был уверен, что однажды это окупится сторицей. У него в руках имелся волшебный ключ к двери, которая должна была привести его к еще одной нетронутой гробнице, возможно, не менее великолепной, чем та, которая принадлежала Тутанхамону. Ради этого было не жаль мелких золотых побрякушек. В своей стратегии Петров был подобен шахматисту, жертвующему пешки для достижения цели. А какая у всех цель? Победа, только победа! Над обстоятельствами, над природой, над собой, над другими людьми, но всегда одна она.