Феникс - Евгений Южин

Если верить моим собственным записям, источником магии на планете была настоящая черная дыра, висевшая где-то неподалеку от этой системы. Поток материи от этого объекта, точнее, той материи, которой посчастливилось его миновать, достигал Мау, искажая устойчивое равновесие. Как это ни удивительно, но местные прекрасно знали об этом. Более того, до того, как их настигла чудовищная катастрофа, навсегда изменившая развитие местной цивилизации, они успели разработать вполне рациональное объяснение местным чудесам. Древние — так они звали своих предков, считали эту теорию «новой физикой». Я долго пытался вникнуть в запись путаных объяснений по этой теме незнакомого молодого парня по имени Виутих, сохранившуюся на планшете. Но в результате отложил задачу до лучших времен — жизнь обрушилась на меня потоком более насущных и приземленных загадок, которые, в отличие от наследия далеких предков, долго ждать не могли.

Все, что я успел усвоить из этой теории, — это то, что материя, которая нас окружает, лишь отражение в нашем сознании череды случайных событий, порождаемых взаимодействием простейших элементов. Те из них, которым посчастливилось избежать поглощения уникальным звездным объектом, искажали вероятности формирования событий. Это напомнило мне, как в минувшие времена игроки в залах игровых автоматов внимательно следили за теми машинами, которые очень долго ничего не выигрывали. Считалось, что вероятность выпадения нужного события на них нарастала со временем. И хотя на самом деле изменялась вероятность только сложного составного события, они умудрялись тем не менее извлекать из этого иллюзорную выгоду.

Ветер и солнце, сверкающий океан и маленькое целеустремленное судно. Уже можно было разглядеть фигурки каких-то людей, вероятно матросов, лениво двигавшихся по палубе. Наверное, это была стремительная яхта и ее владельцы гордились своим судном, но отсюда, с обрыва, сцена выглядела почти неподвижной, и если бы не пенный след за кормой и периодически взлетавшие из-под носа яхты искрящиеся на солнце султаны воды, то можно было решить, что маленькое суденышко зависло на месте.

Источник моего собственного дара, если это можно так назвать, носил принципиально иной характер. Если верить тому, что нафантазировал забытый я, взаимодействие биологической материи и потока от черной дыры основывалось на механизме работы клеток нервной ткани — нейронов. На базовом уровне они занимались очень простой работой — накапливали энергию для передачи электромагнитного импульса, сортируя ионы разных веществ по разные стороны своей мембраны. По внешним или внутренним причинам эта энергия периодически сбрасывалась, для чего клетки открывали особые каналы, через которые, благодаря накопленной разности концентраций, устремлялся поток ионов. Для мозга это выглядело как испускание периодического импульса каждой клеткой с регулируемой частотой или по особому запросу. Но на атомном уровне ионы, например калия, ничего не знали о том, что за открывшимся рядом с ними каналом дефицит их собратьев. Их движение полностью определялось неумолимой логикой вероятностей. Черт его знает почему, но присутствие материи черной дыры приводило к искажению предсказуемой картины, и в конечном счете нейрон запаздывал с ожидаемым ответом или, наоборот, срабатывал раньше времени. Для высшего уровня сознания это имело видимые последствия. Я, например, ощущал местную магию тактильно — чувствовал ее шевеление, или дуновение самого Источника — черной дыры, притаившейся где-то над южным полушарием планеты. Это и был тот самый сквозняк, который меня озадачил после пробуждения.

Я повертел головой — кажущийся бесконечным обрыв, отделявший материк от океана, пустошь, как будто поросшая редкой серой шерстью, далекая темная полоса леса за спиной и просторно раскинувшиеся строения поместья семьи местных аристократов. Пейзаж совсем не казался инопланетным. Я был уверен, что-то похожее можно легко найти на Земле. Впрочем, возможно, опять вмешались эмоции — единственное, что соединяло меня с моей памятью. Судя по всему, я провел здесь не один год — привык.

Мое отличие от местных состояло в том, что основная часть моего организма состояла из вещества, которое я принес с собой с Земли. А значит, она не содержала в себе материи Источника. Все вероятностные процессы были однородны и предсказуемы — я был слеп и глух к магии, как и большинство женщин, и почти все мужчины здесь, на Мау — так называли они свой мир. Вещество, из которого состояли их тела, напротив, все местного происхождения. Но так как и оно было однородно, без примеси земного, то влияния Источника они, как и я, не замечали. Со временем, чем больше я здесь жил, чем больше ел и пил, можно сказать — потреблял тем или иным способом вещество, отмеченное необычной близостью, тем больше в моем организме накапливалась разница между земным и местным. В конце концов, она стала настолько существенной, что отразилась на работе нервной системы, исказив стандартные процессы, и я стал чувствовать то, что раньше мог наблюдать только через приборы или приспособления.

Еще позже, видимо, градиент достиг такой величины, что, уже совершенно непонятным для меня образом, я смог взаимодействовать с этим потоком — правда, не непосредственно. Мозг реагировал на искусство скелле — так называли местных носителей магии — или на поток, измененный движущимися в нем кристаллами. Скорее всего, и то и другое было принципиально одинаково — мозг скелле играл роль своего рода кристаллической решетки. Я же реагировал на тени, которые порождали подвижные кристаллы, обдуваемые воображаемым ветром. Непосредственное искусство, которым владели немногочисленные избранные женщины на планете, по-прежнему было мне недоступно. И кто его знает почему — то ли оттого, что я мужчина, то ли из-за моего земного происхождения.

Все эти мысли не случайно теснились сейчас в голове: приближавшееся судно принадлежало Ордену скелле — могущественной организации, объединявшей всех без исключения магов планеты. Исключения либо гибли сами без должной дрессуры и воспитания, либо их безжалостно уничтожали члены Ордена. Обитатели имения не смогли сообщить мне ничего существенного о недавних событиях, но одно они знали точно: причина, из-за которой я потерял память и волосы, — Орден. В отсутствие главной скелле семьи, до сих пор виденной мною лишь на фотографиях, — моей супруги — визит яхты Ордена не предвещал ничего хорошего. Суры, правда, по в очередной раз неясным причинам были уверены, что я с легкостью справлюсь. Если уж я чего-то такое учудил! Жаль только, что никто из них не был в курсе того, чем же я так отличился.

Стоявший рядом Сурхил, начальник охраны поместья, мрачно процедил:

— Кто-то ведь стукнул.

— Ты о чем? — я уже настолько освоился, что мог поддержать несложный разговор.

— Ясно, что им сообщили: ты проснулся. И Хозяйки нет, как назло! По твою душу, Илия.

— Если им сообщили, то Ане тоже должны были?

— Сразу же. Не сомневайся. Но только без твоего этого сарайчика она вернуться так быстро не сможет. — Сурхил покосился настороженно и на всякий случай добавил: — Извини, хозяин, никак не выучу, как эта штука летучая называется.

— Не за что. Называй ее самолетом.

— Ага. Вот я и говорю, настучал кто-то. Как бы подловить козла, — вернулся он к своему.