Сомнения любви - Мэри Джо Патни

– Миссис Бэнкрофт, – сказала Мария, – познакомьтесь, это Адам Кларк.

Адам отозвался слабым, свистящим шепотом:

– Простите меня за то, что не приветствую вас стоя, миссис Бэнкрофт.

Джулия улыбнулась и склонила над ним темную голову.

– Сейчас не время проявлять галантность, мистер Кларк. – Мария посветила Джулии лампой, пока та осматривала рану на голове. – Рана серьезная, – заключила она.

– Я не так уж сильно пострадал, мэм, – возразил Адам. – Моя жена хорошо обо мне позаботилась.

Джулия стрельнула глазами в сторону Марии. Мария едва заметно покачала головой, отметая вопросы. Джулия поняла этот жест и спросила:

– Вы не могли бы найти для мистера Кларка чистую ночную сорочку? Чем теплее, тем лучше.

Мария кивнула и удалилась. В тот день, когда она узнала о смерти отца, Мария зашла в его спальню, чтобы разобрать его вещи, но так и не решилась от них избавиться. Эти вещи хранили запах отца, и, вдыхая этот аромат, она ощущала его присутствие. В тот вечер она вышла из его спальни со слезами на глазах. Потом она приходила туда еще не раз. Она больше не плакала. Наоборот, гам, среди отцовских вещей, она обретала душевные силы и душевный покой. Этот запах внушал ей чувство безопасности. Сейчас она была рада тому, что вещи Чарлза Кларка могут подойти Адаму, который был одного роста с ее отцом и сложения примерно одинакового. Она забрала фланелевую ночную сорочку и поношенный, но теплый шерстяной халат, который мог бы пригодиться Адаму, когда он начнет вставать с постели.

К тому времени как она вернулась в комнату больного, Адам уже спал. Лицо его казалось серым от изнеможения. Джулия положила руки ему на грудь. Глаза ее были устремлены в пространство, выражение лица – сосредоточенное. Когда Мария вошла, Джулия словно очнулась.

– Я молилась, – просто сказала она. – Я думаю, это не повредит.

Мария кивнула, решив, что человеку из моря пригодится любая поддержка, которую он может получить, – и человеческая, и небесная.

– Как он?

– Неплохо, учитывая все, что с ним произошло. Сходи на кухню и приготовь еще чаю, пока мистер Хейз наденет рубашку на твоего пациента, – ответила Джулия. – Я потом с тобой поговорю.

Мария кивнула и отправилась на кухню. Небо уже светлело. Скоро проснутся миссис Бекетт и ее помощница по кухне. Мария подавила зевок и, подбросив угля в огонь, повесила над огнем чайник с водой. Она нашла буханку хлеба и отрезала несколько ломтиков, чтобы поджарить тосты. К тому времени как на кухню пришла Джулия, были готовы и чай, и тосты с апельсиновым джемом. Наливая им обеим чай, Мария спросила:

– А где Том Хейз?

– Он предпочел лишних пару часов сна раннему завтраку. – Джулия намазала джем на тост и с энтузиазмом откусила. Прожевав и проглотив кусок и запив его чаем, она продолжила: – Я не люблю говорить о пациентах там, где они могут услышать, что о них говорят, даже если мне кажется, что они спят. Они могут слышать, и понимать больше, чем мы думаем.

Мария поставила чашку на стол. Сердце ее тревожно забилось.

– Адам в опасности?

– Он молод и силен, и я думаю, он поправится, – заверила ее Джулия, – но я не врач, и у меня нет опыта в случаях с серьезными травмами головы.

– Мне следует послать в Карлайл за хирургом или терапевтом?

– Ты могла бы, но, если честно, я не знаю, смогли бы они сделать для него больше, чем сделала я. Травмы головы – загадка. Все, что можно сделать, – это ждать и наблюдать, как они заживают.

Мария была склонна с ней согласиться. Джулия уже промыла рану и положила на нее мазь. Хирург, вероятно, сделал бы то же самое, только взял бы немало денег за свои услуги.

– Полагаю, ты хочешь знать, почему я никогда не упоминала о том, что у меня есть муж.

– Должна признать, что меня гложет любопытство. Но я всю жизнь имею дело с тайнами. – Джулия лукаво улыбнулась и взяла еще один тост. – У меня их у самой немало.

Иными словами, Джулия не станет сплетничать о незнакомце под крышей Хартли-Мэнора и о его отношениях с хозяйкой дома. И все же Марии страшно хотелось облегчить душу.

– Можно, я расскажу тебе всю историю?

Джулия кивнула, и Мария, не скупясь на злую иронию, рассказала о том, с каким упорством обхаживал ее Берк. И как она сказала Берку, что замужем. А потом поведала вкратце о том, как, словно по волшебству, у ее берега появился тот, кто спал сейчас у нее в доме.

– Я надеюсь, что память к нему вскоре вернется, а когда он вспомнит все о себе, он подыграет мне и поможет избавиться от Берка.

– Но память к нему может и не вернуться, и он уже сильно к тебе привязан, – веско заметила Джулия. – Я думаю, он верит в то, что ты – его жена и его надежный якорь в трудные времена. Что ты станешь делать, если он не вспомнит свою прежнюю жизнь, если он захочет жить с тобой как муж с женой? Мужчины обычно этого хотят.

Он потребует от нее исполнения супружеского долга… Тост вдруг стал вкусом похож на пепел.

– Я… так далеко не загадывала. – Она представила эти зеленые глаза совсем близко, представила, как его такие мускулистые руки обнимают ее, и поежилась. Но испытывала она совсем не отвращение. – Если мы понравимся друг другу, я отвезу его в Гретна-Грин, и наш брак зарегистрируют. Судя по тому, что я успела разглядеть в этом человеке из моря, я предпочла бы жить с ним, а не с Уи Джорди Берком!

– Как?! Совершенно чужой тебе человек, из неизвестной семьи! – Джулия подняла брови. – У которого где-то могут быть жена и дети?

Мария едва не поперхнулась чаем.

– Я об этом не думала! Как они, должно быть, волнуются за него! Может, думают, что он погиб…

– Мы не можем сказать наверняка, что у него есть семья, точно так же, как и утверждать, что семьи у него нет. Но мне кажется, что где-то есть люди, которые его либо уже хватились, либо в ближайшее время спохватятся. Почти у каждого из нас есть родственники, друзья, знакомые, наконец. Исчезновение любого человека не проходит незамеченным. По нему тоскуют, его начинают искать и рано или поздно находят – живым или мертвым. Мало найдется людей, которые могут исчезнуть, не возбудив ни у кого беспокойства. – Джулия ободрила Марию улыбкой. – Существует неплохая вероятность того, что ситуация разрешится сама собой в течение ближайших двух-трех дней, когда твой Адам оправится от пережитого потрясения и травм. Я не думаю, что он мог бы говорить так внятно и правильно, если его мозг поврежден настолько, что прошлое навсегда стерлось из его памяти.

– Звучит разумно, – сказала Мария. – Я подожду, пока он снова станет самим собой. А если этого не случится, я сообщу ему правду.

– Не делай этого слишком поспешно, – подавив зевок, посоветовала Джулия. За окнами птицы уже щебетали, приветствуя новый день. – Хотя я и верю, что он поправится, но травмы головы непредсказуемы, а он сейчас слаб. Не стоит подвергать его еще большему шоку, который он наверняка испытает, если вдруг узнает, что ты ему не жена и он оказался выброшенным на совершенно чужой ему берег.