Последнее целование. Человек как традиция - Владимир Кутырев

Философски нам важно зафиксировать точку опоры рычага трансцендентального переворота. Традиционная метафизическая философия опиралась на принцип тождества и исповедывала единство мира, которые Кант и Гуссерль не преодолели. Только в постмодернизме – Жиль Делёз вместо принципа тождества (и противоречия) предложил положить в основание философствования принцип различия (и повторения). «Различие – за каждой вещью, но за различием ничего нет» – таково кредо его «нового рационализма»[12]. Принцип тождества – это «самое само» метафизики вещей, тел и идей, объекта и субъекта, их существования и сохранения. А = А – изменения возможны, но в пределах границ, качества, идентичности данной вещи. Нарушая меру, изменения приводят её к гибели, разложению на элементы, из которых возникает нечто другое. Если эта «вещь» мир в целом, то все изменения происходят внутри Единого Бытия, которое само по себе вечно и бесконечно. Принцип различия, наоборот – когда А (не) = А, А = не А = Б = В = Г и т. д. Это принцип существования «одного другим», становления и изменения, непрерывного возникновения Нового, Иного. Для сущего – принцип отсутствия, небытия. «Необходимо, чтобы вещь не была тождественной, но была бы разорвана различием, в котором угасает тождество объекта, увиденного как видящий объект. Необходимо, чтобы различие превратилось в стихию, высшее единство, чтобы оно отсылало к другим различиям, которые вовсе не отождествляют, но дифференсируют его. Необходимо, чтобы каждый член ряда, уже будучи различием, находился в изменчивом соотношении с другими членами, учреждая тем самым другие ряды, лишённые центра и сходимости. В самом ряде надо утвердить расхождение и смещение центра. Каждая вещь, каждое существо должно видеть поглощение собственной идентичности различием, быть лишь различием среди различий»[13].

Гимн, исполняемый Делёзом Различию, оправдан. Эта категория его заслужила, ибо сама постмодернистская философия нередко определяется как философия различия. Не только у Делёза, а во всём постмодернистском мышлении (см., например: Деррида Ж. «Письмо и различие». М., 2000). Она выступает связующим звеном, средостением, своего рода шлюзом для перехода из метафизики в трансцендентализм, от эссенциализма к реляционизму, от единства к множеству, от сознания к мышлению. Переход от тождества к различию есть переход от вещей к отношениям, притом, различия в постмодернизме не являются основаниями вещей и даже не отношения между вещами. Это чистые, самодостаточные отношения – априорная Мысль. Информация как нечто первичное (не она отражает и кодирует мир, а мир является её отражением и кодом). Которая, как известно, тоже определяется через «меру разнообразия», т. е. через различие. Чистое, количественное, формальное. Первое, построенное Чарльзом Бэббиджем вычислительное устройство, называлось «разностная машина». Различия – это бывший «атом», «элементарная частица», «квант» – теперь грамма, бит, пробел мысли-информации, существующие априорно, до опыта, до бытия. Тождество и единство дают «вещь», которую можно чувствовать, различие есть отношения, которые можно только мыслить.

Если Кант через критику апостериоризма отказался от представительства мира в сознании, если Гуссерль через критику психологизма устранил из него всякую образность, то Делез, через критику интенциональности вычистил из него значения и смыслы. Вот когда мышление, наконец, стало бессодержательным. «Абсолютно внешним». Если в философии Бытия в качестве causa sui постулировалась некая материальная (природа) или творческая (Бог) сущность, то здесь в качестве a priori берётся Ничто (мысль). Как таковая. Там субстанциальность, здесь трансцендентальность. Можно наоборот: a priori есть субстанциализм Ничто («мысли-в-себе»); causa sui есть трансцендентализм Бытия («вещей-в-себе»). Когда Канта, Гуссерля, Делёза упрекают в беспредпосылочности их априоризма (пространственно-временного, феноменологического, «дифференсиального»), то забывают, что понятие субстанции, Бога тоже беспредпосылочно, не обосновано и постулируется. Просто это разные основания и постулаты. Два догматизма: фундаменталистский, реалистический, содержательный и реляционистский, конструктивистский, формальный. В метафизической философии как догма, в качестве исходной абсолютной категории берётся Бытие (сначала Природа, Бог, потом материя, идея); в трансцендентальной философии абсолютной категорией является Ничто (сначала Сознание, потом чистая Мысль). Трансцендентализм суть априорный субстанциализм = субстанциальный априоризм.

Субстанциализм/априоризм/фундаментализм не (из)вечного Бытия, сублимацией которого является пространство, а Ничто как Становления, идущего во времени, через различие-повторение, trace-differance, различие-повторение, trace-differance, и так далее… До умопомрачения. Авто(само), архе(первичное) письмо, графически (грамматологически) выражаемое цифрами 10110010110 и так далее… По Программе. Мировоззрение «it’s from bit», в конечном счёте исходящее из Ничто, когда сущее не существует, а непрерывно исчезает и возникает. Становится. Самоорганизуется. Самоорганизация – самодействие, по-гречески, автоматос. Автомат – изм есть «субстанция-субъект» становленческой модели мира. Как каждый охотник хочет убить фазана, так любая технология стремится стать автоматической. В когнитивно-технологическом мире Автоматы, в широком смысле этого слова, наш Бог и Абсолют (Матрица). На них мы молимся, и предварительно перестав быть субъектами, раствориться в этом новом божестве – стремимся. Выдающийся советский когнитивист Г. П. Щедровицкий любил повторять фразу: «Уважаемые коллеги. Творчество есть фантом». Оно заменяется сначала предметной деятельностью (когда он был еще марксистом), потом просто деятельностью, потом мыследеятельностью и, наконец, мыслекоммуникацией. Конец креативности! Не надо больше и конструктивизма. Искусственное эволюционирует и как объективный процесс становится «естественным». Конструктивизм становится реальностью иного. Возникает «конструктивный реализм». Реализм искусственного мира.

Реализуемый через повторение автоматизм и синергетика как теория неравновесных систем – вот (не)онтологический, конструктивистский (пока) фундамент объяснения априорного, внебытийного субстанциализма, которого во времена Парменида, Платона, даже Канта и Гуссерля не было, а Делёз его только философски = спекулятивно открывал. Была диалектика, где утверждалось, что находящееся в потоке и процессе пространственно-протяжённое сущее, тоже саморазвивается. Но это объяснение содержательное, философологосцентричное, опирающееся на принцип тождества и противоречия, т. е. на по-рождение как сохранение трансформирующегося сущего. Была, есть синергия, творчество, предполагающие своим перво/последним гарантом Трансцендентное, из/вос/хождение от/к него/му. В противоположность им – диалектизму и синергии, даже кантовскому креативному меонизму, в автосинергетической информационно-динамической парадигме объяснение формализованное, количественное, технукоцентричное. В ней трансцендентальный априоризм фундирован положением, что универсум создается, опираясь на множество и хаос, различия и их повторение. На чистый саморазвертывающийся процесс – непротяжённое, детерриториализованное время как «растянутое», распределённое по «пространству», всё вбирающее в себя ничто. И опять no-Рождающее, «из хаосмоса», однако бессубъектно, («эндофизика»), причём с огромной интенсивностью, опять бытие. Но Иное. Новационную (по отношению к «миру № 1») реальность других миров. «Механизмом» его/их действительного осуществления и экспансии становятся, на наших (не)глазах, Hi-Tech, и, прежде всего нано и биотехнологии. В гуманитарной проекции этот процесс идет от человека как субъекта и личности через его превращение в человеческий фактор и зомбизацию (техницистское мышление без о-сознания) к трансгуманизму и идеям human enhancement, вплоть до создания на собственной, кремниевой, «бессмертной» основе искусственных интеллектуальных комплексов, индивидуализированных или в виде «универсальной мировой решетки». (Об этом мы и будет говорить во второй части работы).