Военные контразведчики - Александр Бондаренко

Ряд учебных заведений КГБ, готовивших кадры для особых отделов, был расформирован. Подготовка и переподготовка военных контрразведчиков осуществлялись только в Высшей школе КГБ и в Школе № 311. Срок обучения в ВКШ КГБ был сокращен с двух лет до года. В Новосибирской школе открылись курсы переподготовки оперативных работников особых отделов с пятимесячным сроком обучения — на поток принимались младшие офицеры с высшим и средним военным образованием»[307].

* * *

Но, несмотря на очередные трудности, военные контрразведчики в целом успешно справлялись с решением поставленных задач. Тому подтверждение — работа по обеспечению безопасности операции «Анадырь».

План с таким кодовым названием был одобрен на заседании Президиума ЦК КПСС 24 мая 1962 года. Официальной целью операции по размещению на Кубе советских войск, в том числе ракет с ядерными боеголовками, была защита кубинской революции от интервенции со стороны США. Есть, однако, версия, что в основе всего лежало очередное волюнтаристское решение Н. С. Хрущева «напугать Америку». Впрочем, нас интересуют не причины, но то, что было далее.

44-тысячную Группу советских войск на Кубе возглавил 59-летний генерал армии Исса Александрович Пли-ев, опытнейший кавалерист. В ее состав должны были войти 51-я ракетная дивизия — пять ракетных полков, части и подразделения боевого обеспечения — 24 пусковые установки для ракет с дальностью полета две тысячи километров и 16 — четыре тысячи километров; за океан планировалось доставить 36 ракет Р-12 и 24 ракеты Р-14 с ядерными боеголовками; в состав группы передавались 42 бомбардировщика Ил-28 с шестью ядерными бомбами, 40 истребителей МиГ-21, 34 ракеты береговой противоракетной системы «Сопка», 80 фронтовых крылатых ракет и 6 тактических ракет «Луна», также оснащенных ядерным боезарядом, 144 зенитные ракеты комплекса С-75. Для прикрытия ракетных частей и управления Группой на Кубу направлялись четыре отдельных мотострелковых полка. Для переброски личного состава, боевой техники и грузов было задействовано 86 судов, сделавших в общей сложности до 180 рейсов.

Начальником Особого отдела КГБ по ГСВК был назначен контр-адмирал Александр Михайлович Тихонов, заместитель начальника Управления особых отделов КГБ по Тихоокеанскому погранокругу. Особый отдел создавался в спешном порядке и с большим опозданием — за три дня до отплытия; сотрудники прибывали со всех концов страны, из особых отделов КГБ различных округов и флотов. Они зачастую не успевали изучить обстановку, познакомиться с командованием, узнать особенности организации оперативной работы в данном виде вооруженных сил — в Группе были представлены почти все рода войск.

Тем временем, в период с 15 июня по 15 июля, особые отделы на местах дислокации отправляемых на Кубу соединений и частей занимались проверкой военнослужащих, организовывали оперативный контроль для предотвращения разглашения сведений о проводимых мероприятиях, оформляли документы и дела. В результате от командировки было отведено более 130 офицеров и свыше 200 солдат и сержантов. Основными мотивами отвода были политическая неблагонадежность — 32 человека, низкие деловые качества — 32 человека, недисциплинированность и «моральная неустойчивость» — 90.

В ночь с 12 на 13 июля из порта Севастополя вышел теплоход «Латвия», на котором находились штаб и политуправление Группы войск, Особый отдел КГБ. Берегов Кубы «Латвия» достигла 29 июля. Здесь военные контрразведчики приступили к организации оперативной работы с целью обеспечения безопасности прибывавших войск: рекогносцировкам на местности по определению районов будущей дислокации частей, обеспечению скрытности подхода судов, их разгрузки и перехода личного состава и военной техники к местам базирования. Проводились про-тиводиверсионные и другие мероприятия.

Контр-адмирал А. М. Тихонов вспоминал: «Была раскрыта крупная нелегальная подрывная организация, которая именовалась “Дивизией Нарцисса Лопеса”. Вся Куба была поделена ею на семь зон. Во главе каждой зоны стоял резидент. В ходе операции по ликвидации “Дивизии Нарцисса Лопеса” было захвачено 237 членов этой организации, из них 4 майора, 17 капитанов, 7 первых лейтенантов. Выявлено девять складов оружия, большие суммы денег в долларах и золотых песо. Этой операцией был нанесен существенный удар по шпионажу на всей территории Кубы…»[308]

Местными органами госбезопасности было создано Бюро координаторов, на которое возлагались задачи постоянного поддержания контактов с Особым отделом КГБ по ГС В К, согласования вопросов по организации контрразведывательной работы и обмена данными об оперативной обстановке. Совместная работа вскоре принесла плоды: радиоконтрразведывательная служба зафиксировала моментальный выход в эфир агентурного передатчика. Его удалось запеленговать, и резидент ЦРУ Клемент Инклан был взят с поличным.

Учитывалась возможность совершения противником диверсионных актов против советских судов, которые одновременно прибывали в 12 портов острова. Войска, боеприпасы, оружие и военная техника были особенно уязвимы в диверсионном отношении в период их нахождения в трюмах стоящих под разгрузкой судов, а потому были созданы четыре опергруппы, которые встречали и сопровождали суда уже на подходе к различным портам. Пока осуществлялась лоцманская проводка, оперработники Группы знакомили прибывших коллег с оперативной обстановкой и особенностями выполняемых задач. Те, в свою очередь, докладывали о полученных в пути следования сигналах, заслуживающих оперативного внимания.

«Участвуя в приеме прибывающих судов, военные контрразведчики помогали командованию решать задачу обеспечения их безопасности в пути следования. Дороги, по которым пролегали маршруты движения колонн, предварительно проверялись оперативными группами. По просьбе советских военных контрразведчиков все места, удобные для внезапного нападения, заблаговременно брались под охрану кубинскими войсками…

Военными контрразведчиками отрабатывались вопросы выявления подозрительных связей военнослужащих с местным населением, предотвращения изменнических намерений и дезертирств, задержания, совместно с кубинскими органами госбезопасности, лиц, пытавшихся фотографировать, записывать или пересчитывать колонны, оружие и технику, выявления демаскирующих признаков движения колонн, проведения противодиверсионных мер и, при необходимости, физической охраны наиболее секретных и важных узлов, оружия и техники.

Во время транспортировки стратегических ракет, оружия и техники, которые было невозможно замаскировать под народно-хозяйственные грузы, личный состав переодевался в кубинскую военную форму. Разговоры и подача команд на русском языке категорически запрещались — все распоряжения отдавались заблаговременно, а в пути разрешалось давать лишь две команды по-испански: “Аде-ланте!” — “Вперед!” и “Паре эль кочо” — “Остановить машины”. Движение этих колонн маскировалось под учения РВС Кубы, о которых даже сообщалось в местных газетах.