КГБ и власть. Пятое управление: политическая контрразведка - Эдуард Макаревич

В мае 1954 г. Леонид Бромберг десантировался в Латвии с заданием встретиться с Эдвином Озолиньшем (агентом ЦРУ «CAMUSO/2»), чтобы проверить созданную там сеть агентов и через три-четыре месяца вернуться, пешком перейдя границу СССР с Норвегией в районе Мурманска. Захватив Бромберга, чекисты довели до американцев информацию о травме Бромберга при прыжке с парашютом. На самом деле никакой травмы не было, и Бромберг жил под строгим надзором на конспиративной квартире КГБ в центре Риги. Но этой ложной информацией КГБ подталкивал ЦРУ к мысли, что вызволить Бромберга и его напарника из СССР можно только с помощью самолета, потому что Бромберг из-за травмы неспособен совершать дальние пешие переходы. И ЦРУ действительно на эту ложь купилось. В ночь на 11 сентября 1955 года самолет L-20 под покровом ночи вошел в воздушное пространство СССР… А к утру он вернулся в Борнхольм без агентов. Причину неудачи пилоты объяснили тем, что на поле импровизированного аэродрома сигнальные костры были расположены не форме буквы «L», как это было обговорено заранее. Бромберг сознательно сообщил чекистам неправильную форму расположения костров.

Начальник 2-го отдела КГБ ЛССР майор Алберт Бундулис, одетый в плащ схваченного агента ЦРУ США Леонида Бромберга готовится встречать американский шпионский самолет. Фото сделано в ночь с 10 на 11 сентября 1955 года.

Для фотографирования разведываемых объектов агенты ЦРУ использовали аппараты с длиннофокусными объективами, для фотокопирования документов использовали портативные фотоаппараты типа «Минокс». Аппараты «Минокс» были сделаны до Второй мировой войны на одном из предприятий столицы Латвии — Риги. На снимке: фототехника, которая использовалась американскими шпионами

Миниатюрные фотоаппараты для секретной съемки, вверху камеры, замаскированные под спичечные коробки

Тайник, устроенный в замке дамской сумки. Таким приспособлением для хранения добытых сведений американская разведка снабдила своего агента

Нательные пояса для перевозки шпионских материалов и нелегальной литературы. Этими поясами были снабжены разведчики-дипломаты. В 80-е годы с помощью подобного снаряжения передавались материалы группам диссидентов в СССР, а от них — материалы дипломатам для передачи их на радиостанции «Свобода», «Свободная Европа», «Голос Америки»

Контейнер в виде неприметного куска пористой резины. В нем переправлялись агенту радиолампы для радиопередатчика

Канистра, оборудованная для хранения и перевозки шпионской радиостанции

Снаряжение американского шпиона Анатолия Каминского, разоблаченного советскими спецслужбами, 1968 год

Шпионское снаряжение, изъятое контрразведкой КГБ в 1960 году

Пружина «холодной» войны, взведенная после фултонской речи Черчилля, закручивалась с годами все сильнее. Это видно по тем директивам, которые принимал Совет национальной безопасности США, и тем программам, которые разрабатывало и осуществляло ЦРУ.

В сентябре 1949 года в американском Совете национальной безопасности родилась директива СНБ-58. Президент США Г. Трумэн утвердил ее как руководство к действию. Изложенные в ней политические цели и технологии не устарели до последних лет существования СССР и стран — его союзников. Вот некоторые фрагменты из этой директивы[8].

«Наша конечная цель, конечно, появление в Восточной Европе нетоталитарных правительств, стремящихся взаимодействовать и найти свое место в свободном мире. Однако серьезнейшие тактические соображения препятствуют выдвижению этой цели как непосредственной… Для нас практически осуществимый курс — содействовать еретическому процессу отделения сателлитов. Как бы они ни представлялись слабыми, уже существуют предпосылки для еретического раскола. Мы можем способствовать расширению этих трещин, не беря на себя за это никакой ответственности. А когда произойдет разрыв, мы прямо не будем впутаны в вызов советскому престижу, ссора будет происходить между Кремлем и коммунистической реформацией…

Мы должны вести наступление не только открытыми, но и тайными операциями… Курс на подстрекательство к расколу внутри коммунистического мира следует вести сдержанно, ибо этот курс — всего-навсего тактическая необходимость, и нельзя никак упускать из виду, что он не должен заслонить нашу конечную цель — создание нетоталитарной системы в Восточной Европе. Задача состоит в том, чтобы облегчить рост еретического коммунизма, не нанеся в то же время серьезного ущерба нашим шансам заменить этот промежуточный тоталитаризм терпимыми режимами, входящими в западный мир. Мы должны всемерно увеличивать всю возможную помощь и поддержку прозападным лидерам и группам в этих странах».

В этой директиве впервые обрела право на жизнь идея, в соответствии с которой тайные операции приравнивались к боевым планам.