Последний выдох - Тим Пауэрс

– Так это был Пит Салливан? Но этот парень совершенно не похож на того, который у вас на фотографиях. – Вебб задумчиво нахмурился. – По крайней мере, поначалу не был. Потом он стал выше.

– Проклятие, это был он, поверь. Чем он занимался?

– Болтал с какой-то девицей. Полагаю, щеголял и заигрывал. С какой-то мексиканкой. Она потом тоже стала выше. Она пыталась урезонить какого-то влюбленного в нее парня, который обиженно скрывался в дренажной трубе. Но когда явился Красавчик Пит в своем дурацком смокинге с изящными белыми ручками, она решила, что лучше поболтать с ним. Они стояли на парковке, где было активное дорожное движение, так что я не смог прочувствовать, о чем они разговаривали. Подумать только, именно на этой парковке сегодня в Венисе разместился фермерский рынок! Я накупил разных овощей, собираюсь приготовить рататуй.

– Замолчи, Джоуи, я пытаюсь думать. – Что еще за «мексиканская девица»? Точно не случайная знакомая, иначе бы они не скрывались предусмотрительно внутри трафика. Похоже, маска скрывает и ее тоже, придавая ей внешность другого человека – несомненно, жены Гудини, Бесс! (Надо же, какими свойствами обладает маска!) (Да будет призрак воровки Сьюки Салливан сожран какой-нибудь самодовольной крысой!) Может, Пит в Венисе разыскивает призрак своего отца? Или он уже нашел Питекана? Что…

– Рататуй, – сказал Вебб, – это овощное ассорти с баклажанами. Однажды я собирался написать на футболке «ДОНЖУАН», но что-то пошло не так, и в результате я ходил в футболке с надписью «БАКЛАЖАН».

– Заткнись, Джоуи. – Пацан Парганас, думала она, Пит и «мексиканская девица» сейчас напуганы и хорошо скрываются, но, может быть, мне удастся выйти на Ники Брэдшоу. Нужно проверить автоответчик, вдруг там есть сообщения про Фреда «Жуть».

И, и, и… Завтра на съемки на «Куин Мэри» заявится Обстадт. Желает пообщаться насчет какой-то «проблемки, способной возникнуть в связи с бизнесом в сфере потребления призраков». (Как неприлично с его стороны было об этом прямо заявить по телефону!) Я отыщу у него слабое место и буду готова защитить себя. Там высокое напряжение, крутые наклонные трапы – и даже целый океан за бортом.

– Похоже, вам не удалось никого поймать? – Вебб улыбался и качал головой.

– Джоуи, заткнись уже и исчезни прочь, ты раздражаешь. – Всей своей массой она поднялась с постели и поплыла к выходу из номера мотеля. – Продолжай искать Артура Патрика Салливана. Он где-то здесь, и, если бы он пробудился, ты бы почувствовал его за несколько кварталов, верно?

– Как телешоу «Американ Брэндстенд». – Вебб спрыгнул с телевизора с проворством старой обезьяны. – Ему не проскочить мимо стен моего сознания, – сказал он, механически покачивая головой. – Если только кто-нибудь не впустит троянского коня. В данном случае местного морского троянского коня.

– Троянского… морского коня. – От ее лица отхлынула кровь, и спустя мгновение засвербило в реберных костях.

– Боже, та рыба, та чертова рыба! – прошипела она. – Мог Питекан спрятаться внутри этой рыбы?

«Я уже вообще не владею ситуацией», – оцепенело подумала она.

Взгляд Вебба на мгновение прояснился:

– В таком случае его уже нет.

– В таком случае, – сказала она, снова вдавливая виски, – он где-то в Л.-А. – Она едва дышала и пыталась отыскать соломинку, за которую можно было бы схватиться. – Вероятно, он попытается найти Пита.

– Вот и прекрасно, – осклабившись, пожал плечами Вебб. – Стоит найти одного, как найдете обоих, верно? Все просто!

– Все просто, – повторила за ним Деларава, все еще едва дыша. По ее трясущимся щекам снова текли слезы, и она с трудом вышла за дверь.

Салливан припарковал фургон под одним из развесистых рожковых деревьев в дальнем углу парковки, вышел и осмотрел машину.

Зад был полностью раскурочен. На правой угловой части корпуса от разбитых фар и ниже красовалась глубокая резкая вмятина с царапинами и следами синей краски. Очевидно, когда они задом выскочили на Лукас, в них врезался синий автомобиль. Задние двери по-прежнему походили на гармошку и хранили следы белой краски – после вчерашнего столкновения с «Хондой» Бадди Шенка у ресторана «Мичели». Перекошенный бампер напоминал огромную ложку, покореженную утилизатором отходов.

Вдобавок в области задних дверей обнаружились четыре дырки размером с мизинец, окольцованные блестящим металлом в местах, где отлетела краска.

Салливан с усилием открыл левую дверь, увидел, что малыш-холодильник на пропане словил две 9-миллиметровые пули, отключил его, а пиво, «коку» и сэндвич выложил на траву, чтобы потом отнести в квартиру. В умывальной стойке зияла дыра, а сама раковина была щербатой. Мощным рикошетом от свежекупленной стойки частотного модулятора оторвало одну подушку, а деформированная пуля неглубоко осела близко к изголовью постели. В одном заднем окне зияла дыра: очевидно, пуля прошла сквозь салон фургона и вышла через лобовое стекло. Еще одна идеально круглая глубокая выемка в брызговике скорее всего тоже была оставлена пулей. Ну и, разумеется, боковое зеркало с водительской стороны превратилось в полдюжины осколков, болтающихся в резиновом уплотнителе.

Учитывая объем ущерба, Салливан нервно обрадовался, что во время шквального обстрела мальчик прижался к полу фургона, и вздрогнул при мысли о том, что вышедшая через лобовое стекло пуля пронеслась совсем рядом с головой Элизелд. Им просто повезло.

Салливан несколько раз сходил в квартиру: сложил электронное оборудование в углу, рядом с купленными Элизелд ведьмовскими магическими штучками, а напитки и сэндвич поместил в холодильник. Потом запер фургон, накрыл его старым, усеянным ржавыми пятнами парашютом и даже, предвкушая вероятное недовольство мистера Шэдроу, попытался аккуратно задрапировать его.

Сейчас он сидел, поглядывая на угол Оушен-бульвара, на желтом пожарном гидранте напротив Двадцать первой плейс и держал в руках гипсовые руки Гудини. Автобусная остановка находилась сразу за углом – на Черри. По небу двигались облака, похожие на куски битого бетона, а в голове у него сменяли друг дружку светлые и темные мысли.

На темной стороне: их поймали, палец Гудини не справляется с сигналами мальчишки и не в состоянии скрыть его, их пытают, предательница Анжелика ведет сюда плохих парней, и нужно уйти как можно дальше от этого места, чтобы успеть спрятаться, когда кошмарные «Линкольны» свернут на Двадцать первую плейс.

На солнечной стороне: на автобусах долго ехать, особенно с учетом пересадок, Анжелика – подарок судьбы, и замечательно, что весь этот кавардак он переживает в столь интересной, хоть и непростой компании умной девушки, и не страшно, если вдруг сеанс не получится; и даже мальчишка, шейх Бути, или как его там, скорее всего окажется интересным ребенком.