Невидимый свет - Арина Зозуля

Снова стыдливо закрыв глаза, я пробубнила:

– Не понимаю, как я этого не замечала.

Мне показалось, в следующую секунду парень напрягся, пытаясь контролировать своё дыхание.

Его голос прозвучал холодно, похоже, от закравшегося вдруг сомнения:

– Скажи, ты что-то чувствуешь к нему?

– Что?! – я тут же подскочила как на иголках и села в постели. От негодования или резкого подъёма закружилась голова, а в глазах замелькали жёлтые мошки, но я возмущённо ответила: – Как ты можешь спрашивать меня об этом?

Тимофей спокойно ответил:

– Я должен это знать. Тебе так не кажется? – Парень замолк и, сделав испытывающую паузу, добавил; – Может, сегодняшний вечер поменял твоё отношение к Гектору. Я не вправе лишать тебя выбора.

Моя голова измождённо упала мне в руки. Как Тимофей мог во мне сомневаться?! В моих чувствах?! О каком выборе он говорит?! Я выбрала его и всегда буду выбирать! Боже, на что ещё надо пойти, чтобы он был во мне уверен?! Ведь даже умереть пробовала!

Это просто издевательство. Добивание. Контрольный выстрел. Или как ещё можно назвать?! И без того тошно.

Размеренно втягивая носом воздух, я медленно успокаивала разбушевавшиеся мысли и эмоции. И только тогда ответила, громко выдохнув:

– Гектор для меня как брат. Конечно, я ощущаю к нему что-то тёплое, – я говорила предельно открыто и честно, без подводных камней и подвохов. Не тот случай, чтобы лукавить. – Но это совсем не то, что он чувствует ко мне. – Я снова спрятала лицо в ладошках, потому что мне вдруг нестерпимо захотелось заплакать. Ненавижу делать больно другим людям, обижать их – меня это напрочь выбивает из колеи. – Тима, – подала я голос, спрятавшись в себя, – что теперь будет?

Неторопливо присев в постели, парень придвинулся поближе и молча прижал меня к себе, поглаживая по длинным спутавшимся волосам. А я только молча глотала солёную жидкость из глаз, представляя, что сейчас чувствует Гектор – совсем один, совершенно морально подавленный. Мне вспомнился его искренний тост на вечеринке в честь Тима: «Прости, но я буду рядом, буду твоим другом». Почему от этих слов теперь так горько во рту, словно они обрели вкус?! Как иронично вся эта ситуация смогла перевернуть контекст сказанного.

– Всё наладится, – прошептал Тим, – дай ему время.

Дурацкий момент, когда вдруг осознаёшь, что только недавно думала – все неприятности закончились, все опасности позади, а впереди только светлые и наполненные радостью деньки. Елена и Аззан погибли по своей же воле, а значит, можно спать спокойно и нам, и всем жителям Фейтфола. Но не тут-то было! Теперь совесть наступила мне на горло и медленно, с наслаждением душит меня. Но что я могу предпринять?! Чтобы один человек переключился на другого – нужны новые люди, новые знакомства. А мне остаётся лишь пропасть из его поля зрения. Так что, вероятно, Тим прав. Время – наш единственный союзник в данном случае.

Вспомнив об изначальной причине нашей незабываемой вечеринки, я неуклюже выпуталась из одеяла и, стащив сумку со стола, вернулась в тёплую постель.

Тимофей взволнованно склонил голову в попытке рассмотреть сквозь темноту, что же я делаю.

– Что такое? – негромко спросил он, но я уловила нотки тревоги.

Включив тусклый ночник в форме элегантного гриба на тумбочке, я выудила из кармашка сумки небольшой подарочный пакет и протянула его парню.

– Из-за всего случившегося я совсем забыла вручить тебе подарок. Твой первый день рождения как-никак, – попыталась улыбнуться я, хотя на душе скребли кошки. – С твоим подаренным кольцом не сравнить, конечно, но это тоже важная вещица в моей жизни. – Касаясь прохладными пальцами моей кожи, Тим взял подарок и, смущённо покрутив его в руках, открыл. Парень вытянул за плотную верёвку серебряный кулон в форме клинка с крыльями у основания и, разглядев его получше, улыбнулся мне. – Этот кулон я нашла, когда мне было семь – во дворе дома в песочнице. Почему-то тогда я и решила, что это будет мой амулет, – ностальгически усмехнулась я, вспомнив свои мысли пятнадцатилетней давности. – Я всегда носила его в кармане сумки или рюкзака. Мне казалось, он защищает меня.

Со стороны, конечно, это наивные бредни мечтательной девочки. Но либо это самовнушение, либо он действительно помогал мне. На экзаменах в школе и в университете, да и в каких-то мелких ситуациях, когда было страшно. Но сейчас, если так подумать, зачем мне крылатый амулет, если у меня под боком настоящий ангел с настоящими крыльями?! Любопытно, однако, вышло: крылышки в той или иной форме сопровождали меня почти всю жизнь, а я лишь сейчас об этом задумалась.

Парень потянулся ко мне и, поцеловав в губы, с благодарностью прошептал:

– Мне нравится. Спасибо.

Отложив сумку в сторону – на пол, я подтянулась на руках и, пристав на колени, помогла надеть кулон на шею Тимофея. Мужские плечи в полумраке выглядели мощными и широкими. Я обняла парня со спины и ласково поцеловала в щёку, щекоча ему кожу. Брюнет развернулся и прижал меня к себе. Он вытянулся на кровати, не выпуская мою фигуру из тесных объятий. Прислонив голову к его сильной груди, будто Тимофей моя тёплая, уютная подушка и коротко поцеловав его в шею, я выдохнула:

– Я люблю тебя.

Брюнет не ответил, просто прижал ещё сильнее. Нам всем сейчас нужно время.

Последующие две недели были жутко дождливо-меланхоличными и слишком медленно тянулись, вгоняя в полусонное состояние всех местных жителей Фейтфола. Размеренный стук капель воды по окнам умиротворял своей хрустальной колыбельной, и я несказанно радовалась, что сегодня никуда не нужно выходить из нашего уютного гнёздышка.

В целом, моя жизнь вернулась в прежнее русло, не считая того, что такой счастливой, любящей и любимой я никогда себя не ощущала. По крайней мере так было, пока я не вспоминала о Гекторе. Несколько раз мы созванивались – по моей инициативе, конечно. Со стороны парня не поступало ни единого намёка, что между нами что-то не так, но всё равно общение по понятным причинам дало трещину. Он вернулся в Кисмет и с головой ушёл в работу, расширяя и открывая новые автомобильные салоны, и как бы невзначай обмолвился, что решил повременить с личной жизнью. Я поддержала его решение, потому как пока Гектор выбирал девушек, подобных Мариэн, – ничего хорошего это не сулило. Впервые услышав в трубке смех друга и его привычную мимолётную шутку, мне даже показать, что всё вернулось на круги своя. Но обманываться было бы слишком рано. Однако чистосердечно признаюсь – я безумно рада, что мы начали общаться, пускай и изредка. Мой страх того, что парень может оттолкнуть меня – слава богу, не подтвердился. К тому же я знала, что Тимофей регулярно разговаривал с другом по телефону, но чаще, когда меня не было рядом. Где-то глубоко в душе меня поражал факт того, как друзья стремились примириться с неоднозначной ситуацией и сохранить свою дружбу. Определённо, они знали цену этому редкому в современном мире явлению и не хотели его разменивать на пустые обиды. Это мудро. Я бы даже сказала, по-ангельски мудро. И в моей душе неустанно теплилась надежда, словно маленький одинокий огонёк в груди, что мы втроём сможем всё это выдержать, перешагнуть и жить дальше, сохранив добрые, близкие отношения.