Избранник Небес - Алек Кадеш

Марта бесшумно проскользнула в свой кабинет и подошла к письменному столу, на котором лежала гора почты, скопившейся за время ее отсутствия. Вчера она успела просмотреть лишь самую важную информацию. Отдельно она отложила письмо, отправленное профессором Хатсоном из Дании. Он выслал ей фотографии, сделанные со спутника в инфракрасном спектре излучения, на которых четко был виден периметр фундамента колоссального сооружения — предположительно библейской Вавилонской башни. Крестиками вдоль всего периметра были отмечены места, где ученые из Дании обнаружили древние захоронения. В этом же конверте была фотокопия текста клинописных вавилонских глиняных табличек. Марта сразу же узнала хорошо знакомые заклинания и проклятия, с которыми ей постоянно приходилось в последнее время иметь дело, работая над книгой, которую раскритиковал профессор Штейман.

Мельком бросив взгляд на текст, Марта уже хотела вложить его обратно в конверт и снова заняться изучением фотографий, сделанных в гробнице, как вдруг ей показалось, что клинопись едва заметно вибрирует. Она подумала, что это всего-навсего побочный эффект от обезболивающих препаратов. Протерев глаза, она склонилась над фотокопией, чтобы получше ее рассмотреть. Древние угловатые письмена невероятным образом начали медленно соединяться друг с другом, постепенно видоизменяясь в текст, схожий с тем, который безуспешно пытался расшифровать профессор.

— Да что же это такое, черт возьми, — прошептала доктор Мейерс, потянувшись за фотоаппаратом.

Еще раз склонившись над странными знаками, она сделала несколько снимков, как вдруг острая боль пронзила ее голову и прошила насквозь весь позвоночник. Марта выронила фотоаппарат из рук, почувствовав, как какая-то могущественная сила в мгновение ока овладела ее разумом, сразу же заставив читать вслух этот видоизмененный текст. Она инстинктивно пыталась сопротивляться, как могла, и попыталась встать на ноги, но на деле у нее ничего не получалось. Спустя пару секунд девушка не в силах была даже пошевелить пальцами рук и ног. По характерным фонетическим особенностям Марта догадалась, что произносит утерянную аккадскую речь, хотя она понятия не имела, как она вообще должна звучать, поскольку даже шумерологам это было неизвестно по сей день. Слова, состоящие по большей части из согласных букв, сами по себе выливались из ее уст, и чем больше доктор Мейерс прочитывала, тем слабее становилась хватка невидимого демона, сжавшего ее шею, как будто он давал тем самым ей понять, что больше от нее ничего и не требуется. На последних словах магического заклинания перед глазами у девушки все поплыло. Почувствовав, что реальность безвозвратно ускользает от нее, Марта в отчаянии, из последних сил, закричала:

— Шон, помоги мне!

Но вместо крика о помощи из ее горла вырвались только хрипящие, бессвязные звуки. Марта сползла с кресла на пол, и ее тело забилось в конвульсиях. Глаза начали беспорядочно вращаться, а на губах выступила белая пена.

Услышав шум, Майлз и двое охранников Трейтона ворвались в кабинет. Они быстро подхватили девушку на руки и, невзирая на ее активное сопротивление, отнесли на кровать в спальню. Марта отталкивала крепких парней ногами, пытаясь исцарапать их лица ногтями. Затем она вдруг притихла, и все отчетливо услышали слова, произнесенные низким мужским голосом на древнем иврите:

«И поместил Бог в его уста слова благословения, и придет из Себасты сын Ангела Света. Он разрушит церковь Христову до основания и даст людям свободу».

Доктор Майлз инстинктивно оглянулся по сторонам, но в комнате никого из посторонних не было. В то время, пока один из охранников разговаривал по телефону, а другой побежал на кухню за успокоительными, Шон вернулся в кабинет Марты и беглым почерком записал по памяти в блокнот услышанные слова. Увидев на столе фотографии, сделанные в гробнице, проявленную пленку и смятый лист с иероглифами, доктор Майлз спрятал их в карман пиджака и поспешил обратно в спальню.

— Шеф, у нас тут снова проблемы с доктором Мейерс. С ней творится что-то неладное. Боюсь, что у нее приступ эпилепсии, — доложил Пол Трамонто, беседуя по телефону с Трейтоном.

Заметив, как Марта с легкостью отшвырнула в сторону его стокилограммового напарника и набросилась на него с кулаками, он добавил:

— Извините, шеф, но проблема выходит из-под контроля. Я думаю, вам срочно нужно приехать, и без психбригады здесь точно не обойтись!

Закончив разговор, он быстрым шагом подошел к взбеленившейся девушке. Поймав ее за обе руки, Пол с трудом надел на нее наручники. Второй охранник поднялся с пола и схватил Марту за лодыжки, не давая ей возможности наносить удары ногами.

Не прошло и минуты, как конвульсии прекратились, и напряженные до предела мышцы девушки обмякли. Она посмотрела на окружающих осмысленным ясным взглядом. От неожиданности Майлз даже слегка отпрянул. Этот неестественно внимательный испытывающий взгляд показался ему совсем чужим и холодным, словно на него смотрело какое-то существо, наделенное необыкновенной способностью повелевать людьми. Заметив испуг, проявившийся на лице ученого, демон оставил на время свою жертву. Придя в чувство, Марта умоляющим голосом обратилась к Майлзу:

— Шон, если я тебе небезразлична, то сделай все в точности так, как они скажут. Все это гораздо серьезней, чем может показаться на первый взгляд. Они считают, что наступило их время.

Наконец из коридора донеслись голоса поднимающихся по лестнице людей. Дыхание девушки стало ровным, она закрыла глаза и тут же заснула с легкой, почти детской улыбкой на лице. Охранники, удивившись такой резкой перемене в ее поведении, вышли из комнаты вместе с Майлзом, оставив Марту одну. Первым в квартиру вошел Трейтон, а бригада психиатрической помощи ожидала его указаний в коридоре. Бессонная ночь выбила Тома из колеи и на его заросшем щетиной лице явно угадывались следы раздражения.

— Что с ней? — лаконично спросил он, наливая минеральную воду в бокал.

Охранники снова переглянулись, решая, кто из них будет отвечать первым.

— С ней что-то неладное, шеф. Она швыряет нас в разные стороны, как котят, и разговаривает, как мужик, на арабском языке. Если честно, на эпилепсию это не очень похоже, — в двух словах описал ситуацию Траменто.

— А вы что скажете, доктор Майлз? — обратился к нему Трейтон, растворив таблетку аспирина в бокале с водой.

— Безусловно, она вела себя странно, но вполне вероятно, что это последствия болевого шока. Сейчас доктору Мейерс стало намного лучше, и она даже уснула. Впрочем, двойная доза транквилизатора со снотворным ей бы не повредила. Во всяком случае, серьезных причин для беспокойства нет, и, на мой взгляд, можно вполне обойтись без врачей.

Не успел он договорить, как вдруг истерический смех раздался из спальни Марты. Майлз резко встал с дивана, но Трейтон остановил его движением руки.

— Я полагаю, будет лучше, если специалисты взглянут на нее первыми. Прошу вас, Николо, приступайте, — пригласил он внутрь психбригаду.