Воинство сатаны - Дмитрий Воронин

Он мчался ей навстречу.

И все — генерал, легаты, рядовые легионеры — сразу поняли, куда бежит солдат и что он задумал.

— Всем лечь!!! — раздался истошный вопль какого-то сержанта, тут же подхваченный другими. Солдаты рухнули на землю, прикрывшись щитами.

А потом огненный шар и бегущий ему наперерез боец встретились.

Вновь чудовищная вспышка, вновь огненное кольцо, поглощающее без остатка плоть, металл и дерево древков… только в этот раз в сердце пламенной бури был лишь один человек.

Волна жара докатилась, конечно, и до прижавшихся к влажной почве солдат. Но пламя уже утратило свою разрушительную силу, лишь слегка опалив волосы да заставив покраснеть не прикрытую одеждой или доспехами кожу.

Над рядами легионеров пронесся победный клич. Казалось бы — урги по-прежнему сильны, их маг тоже вполне готов продолжать бой… но люди восприняли факт спасения от неизбежной и ужасной смерти как настоящую победу. И теперь ликовали. Прикажи сейчас Таркин атаковать — и каждый с готовностью рванется вперед, забыв про усталость, раны и страх.

Новый огненный шар устремился к легионерам. Но теперь солдаты знали, как остановить приближающуюся гибель. Прозвучали резкие команды, и навстречу пламенному снаряду устремился рой арбалетных стрел. Некоторые из них прошли мимо, но большая часть легионеров не зря получали свои деньги — удары железных болтов разорвали сковывающие фаербол незримые путы — и пламя ударило во все стороны, никому не нанося вреда.

Шаман явно нервничал. Он метал один шар за другим — почти все они не принесли легионерам сколько-нибудь существенного урона, лишь один, самый маленький, прорвался сквозь рой стрел и расплескался по стене щитов. Погибло не менее полутора десятков воинов… но тем не менее это нельзя было назвать успехом ургской магии.

— Я ни разу не видел подобного заклинания, — заметил генерал.

Он вместе с десятком ординарцев, сигнальщиками и несколькими телохранителями находился на значительном удалении от поля боя. Прошли те времена, когда полководец, сжимая в руке меч, бросался в гущу схватки. Если такое происходило, то можно было с уверенностью утверждать — его армия проигрывает бой. Если же баталия идет так, как ей положено, то командиры должны руководить — а не рисковать впустую своими жизнями в первых рядах сражающихся воинов. Но как же трудно бывает не поддаться соблазну окунуться в горячку боя… Поэтому хотя, глядя на только что вышедшего из первых рядов Урбана, генерал лишь хмурился, но от нотаций воздерживался — сам прекрасно понимал чувства молодого легата.

— Что-то новое?

— Не знаю… я не такой уж знаток колдовства, наши боевые маги не используют ничего похожего… проклятие, ну почему именно сейчас у нас нет ни одного волшебника!

— Волшебники не слишком любят грязь разбитых дорог и дым костров…

— Да уж.

— Весьма возможно, шаманы придумали что-то новенькое?

— Думаю, им стоит придумать что-нибудь еще.

— Вы считаете, генерал, что заживо сгоревшая центурия — этого недостаточно.

Таркин нахмурился. Вопрос, заданный в подобном тоне, звучал издевательски. В другое время он не оставил бы такой выпад безнаказанным… но сейчас было не время и не место указывать подчиненным на их ошибки. По крайней мере пока ошибки не касаются боевых действий.

В последние годы генерал замечал, что его офицеры поглядывают в его сторону без прежнего уважения. Готовность подчиняться не подверглась губительным изменениям, но тех отношений с подчиненными — доверительных, почти дружеских и в то же время основанных на безмерном уважении, которыми мог бы по праву гордиться Арманд де Брей — у Орнея Таркина с его офицерами не было никогда. К тому же он чувствовал, что его считают стареющим, все менее и менее способным на принятие решений. Ошибались они или нет — Таркин не мог сказать с полной уверенностью.

— Я говорю не о том. Ты когда-нибудь видел боевого мага… хм… за работой?

— Не приходилось, — пожал плечами Урбан. — То есть при дворе…

Генерал рассмеялся. Смех получился совсем невеселым,

— Ярмарочные фокусы, не более… Знаешь, Урбан, мне довелось видеть это всего лишь трижды. Это страшное зрелище… Наверное, было бы правильным вообще запретить боевую магию. Да только как ее запретишь…

Некоторое время молодой легат пытался понять услышанное, но, видимо, это оказалось ему не по силам.

— Я не понимаю, мой генерал… Магия сильна, маги нужны на поле боя…

— Видишь ли, легат, война —дело грязное. Но и грязное дело можно вести чистыми… хотя бы относительно чистыми руками. Вот это, — он махнул рукой в сторону огромной выгоревшей плеши, сплошь покрытой обугленными телами, — вот это недостойно настоящих воинов. Меч против меча, зоркий глаз и сильная рука… Это по крайней мере честно. Если магам надо выяснять отношения, пусть делают это друг с другом, не вмешивая в свои разборки армию.

Урбан только пожал плечами. Сейчас он на месте командующего с готовностью отдал бы четверть армии за нескольких опытных боевых магов, способных сжечь дотла толпы ургов… и плевать, благородно такое ведение боя или нет. Главное — результат.

Со стороны могло показаться, что генерал предельно спокоен и мирно беседует со своим офицером. Собственно, это почти так и было — в сражении наступило некоторое затишье. Легионы медленно отходили, постепенно выбираясь из не вполне удобной для маневрирования местности на открытое пространство. Урги сгрудились за пределами полета арбалетной стрелы, их шаман продолжал свою ставшую уже почти бесполезной атаку… Арбалетчики хорошо пристрелялись — теперь железные болты настигали фаерболы шамана почти в тот же самый момент, когда они приближались на расстояние выстрела. Уже раз или два от вспышки вырывающегося на свободу пламени доставалось и самим ургам — не слишком сильно, но достаточно, чтобы наверняка вызвать в их стане недовольство.

Долго это продолжаться не могло. Еще немного, и Орда поймет, что магия дала сбой, и в дело снова должны вступить мечи и топоры. И тогда… удастся ли легионерам сдержать очередной натиск?

— Генерал, смотрите! — В голосе Урбана послышалось немалое волнение.

Таркин поднял глаза. Да уж, было от чего волноваться… Видимо, шаман решил переломить ход бессмысленной атаки. Теперь в его ладонях зрел очередной фаербол, только вот, достигнув размера бочонка, он не остановился и продолжал разбухать все сильнее и сильнее. Постепенно шар начинал изменять и цвет — красно-оранжевое пламя все более и более зримо приобретало фиолетовый оттенок. Это было видно даже со столь большого расстояния.

— О Эрнис… что же это такое! — услышал Таркин за спиной хриплый шепот одного из телохранителей.

А шар все рос и рос… И вдруг с совершенно полной ясностью Орней Таркин понял, что магия давно уже вырвалась из-под контроля шамана и что сейчас этот седой ург предпринимает отчаянные попытки удержать в узде рвущееся на свободу пламя, надеясь спасти хотя бы себя и окружающих и не думая более об атаке. Откуда пришло это знание? Такрин не мог сказать этого… может быть, это просто говорил в нем довольно солидный боевой опыт… а может, сама Эрнис подсказала ответ.