Пророчество Сингамара - Сергей Волчарин

– Да в гузно твои повинности! – рыкнул Пронт, бросая ему свиток. – Смотри, на здоровье! Глаза не прожги только!

Зарвак опустил глаза, стараясь не смотреть на лежавшую перед ним карту. Но Пронт встал из-за стола, не спеша открыл карту, повернув ее так, чтобы она смотрела на Зарвака южной частью.

– Как видишь, мы вот у этого истока реки, – Пронт указал пальцем на карту с почти отеческой интонацией в голосе. Зарвак виновато косил глаза мимо карты. – Сюда смотри! – Пронт схватил Зарвака взашей и практически ударил носом о лист бересты. – Увидел?!

– Так точно! – подал голос Зарвак из-под руки Пронта.

– То-то же, – отпустил инженера Пронт, – и если случится еще нечто подобное, мне придется вышвырнуть зачинщиков из отряда. Чтобы впредь в отряде не было беспорядков. Касается обоих. Ясно?!

– Так точно, – в голос гаркнули провинившиеся.

– Исчезните, – Пронт хмуро указал обоим на вход в шатер. Обоих виноватых сдуло, как ветром. А снаружи раздавались восторженные вскрики и чувствовался приятный запах хорошего мяса, жарящегося на углях.

Эта троица, что была отправлена на охоту, притащила крупного глухаря! Уж после ящериц и почти целого дня голодом это было невероятным подарком богов.

Ели с удовольствием. Пронт специально не торопил отряд, чтобы можно было вдоволь насытиться и уже потом, в хорошем настроении, двинуться дальше. Повеселел даже Зарвак, что поначалу так и сидел хмурый, как дождливый день.

Но вечером придется снова охотиться. Хоть птица и весила как хороший поросенок, но на одиннадцать человек это все же мало. Посовещавшись со Снатогом, Его Величество принял решение, что на вечернюю охоту пойдут они вдвоем, разомнут мышцы.

До заката им не удалось уйти далеко. Пронт и Снатог смогли добыть лишь пару зайцев на охоте, зато Лидания с Холдаком, побродив вокруг лагеря, нашли неплохую кучку перемерзших за зиму ягод. Из всего было решено сварить мясную похлебку. За ужином разговорились кто о чем, Митрон и Келот рассуждали о ратном деле, миролюбиво споря, что лучше, меч или булава. Лосет, переговариваясь с братьями Жантором и Бадленом, стругал ветки. Видимо, готовил древки для стрел. Зарвак, Снатог и Лидания что-то обсуждали. Периодически с их стороны раздавался веселый смех.

Холдак доедал свою похлебку торопливо. Все время бегая глазами в сторону своей походной сумки. Пронт не стал интересоваться, что там у парня. Это не его дело. Тут он больше не король. Теперь он – один из них.

– Ваше Величество… – заговорил Холдак, доев и потянувшись к сумке.

– Пронт, – перебил его бывший король. – Я уже говорил, мы здесь все наравне. Возможно, через пару десятин мы все помрем. И не будет разницы, кто король, а кто солдат. Помрем все, совершенно одинаково.

Было видно, что парень борется с желанием судорожно сглотнуть слюну.

– Извольте послушать, – он, наконец, достал из своей сумки какую-то широкую деревянную штуковину, напоминавшую миниатюрный корабль. Когда он положил это на колени, Пронт увидел несколько натянутых тетив разной толщины.

И тогда заиндевевшие пальцы Холдака забегали по этим струнам. Полилась музыка. Боги, как давно он не слышал музыки. Плевать, что это была обычная песня странников, что поют у костров за выпивкой. Это все же была музыка, что терзала сердце в сладких истомах мелодии. Голоса в лагере стали стихать, а народ придвинулся поближе:

В тишине раздались всхлипывания. Зарвак и Снатог всхлипывали, крепко обнявшись, аки братья. Лидания молча размазывала мокрые дорожки по покрасневшим щечкам. Да и Пронт ощутил сильный укол в груди от этой песни.

Он знал эту песню. Она рассказывала о последней людской войне. О деревенском парне – Хоте, который, оставшись один в своей деревне, подобрал меч их старосты и пошел вслед за врагом. По дороге к нему присоединялись выжившие из других деревень, где прошли степняки.

Вскоре его армия стала превосходить армию степняков, и решил он построить крепость, чтобы противостоять степнякам в последней битве. Долго шла война, долго правил Хот своими людьми. Пока в одной из битв, когда лично повел он войско свое, не истыкали его стрелами степняки.

Но были они побеждены и сломлены. Люди Хота позволили им похоронить товарищей на кургане перед городскими стенами. И велели им присоединиться или убираться прочь. Кто-то остался, кто-то убрался, но с этого города и началась вся история Хотии.

Пронт судорожно выдохнул воздух из легких. Голос был готов предательски дрогнуть:

– Чего ж ты раньше молчал? – он прямо глянул в глаза Холдака, что светились добрым огнем, распаленные этой песней.

– Случая не выходило, а сегодня я понял, что нам как никогда нужна музыка, – он дружелюбно кивнул Зарваку, что утирал рукавом туники слезу с глаз.

– Хорош певец, – искренне похвалил Пронт, – Порадовал, так порадовал. Ладно, надо бы ложиться. Светило за краем мира, на рассвете двигаемся дальше. Нужно спешить.

С этими словами он вылез из-за костра и ушел в свой шатер. Снатог распределил, чья сегодня очередь дежурить. Пронту выпали четыре часа перед рассветом. Ничего, подпитается от магии, хоть вспомнит, как ей вообще пользоваться.

На шестой день весны утро встретило отряд прохладной ясной погодой. Погода – лучше не придумаешь. Только отряду второй день было нечего есть. А поутру на них снова напала стая волков. Теперь вот Жантор, оставшись без пики, получил серьезное ранение, твари успели все же впиться ему в плечо. Пронт и Снатог немного поколдовали с его травмой, через день-два затянется.

Рассвет выхватил из темноты поредевшего леса большой город. Издалека он напоминал уменьшенный Паргас с каменными стенами. Город выглядел безжизненным. Заросший плющом и толстым слоем мха. Демонов не было и в помине. Это не могло не обрадовать. Хотя и немного удивляло: если верить рассказам эльфов, то материк должен бы уже кишеть этими порождениями заразы.