Подруга Дьявола - Питер Робинсон

— Подумаешь! — пожала плечами она. — Этот негодяй получил то, что заслужил.

— Причем от «черной суки».

— Тебя и вправду это волнует?

— Конечно. А когда ты мне рассказывала о том, что с тобой произошло, у меня в голове все перепуталось. Мне помнилось, что ты привязала голого мужчину к кровати в номере отеля.

— Да не привязывала я его ни к чему!

— Теперь-то я знаю. Просто у меня в голове возникла эта дурацкая картинка.

Энни в очередной раз надолго приложилась к кружке. Принесли коктейль для Уинсом. За столом запели «Ну почему он был таким красивым?». В недружном строе голосов Энни различила фальшивый тенор Бэнкса и, покачав головой, бросила:

— Кошачий хор!

Уинсом хихикнула.

— Ну, теперь ты знаешь все о том вечере, — сказала она. — Прости. Я вела себя как идиотка.

— Ты имела полное право сказать то, что думала, — ответила Энни. — Я совершила ошибку. Теперь все в порядке. Забудь.

— Значит, мои извинения приняты?

— Конечно! А тебя можно поздравить. Никто представить не мог, что ты способна на такой регбистский захват. Тебе бы за сборную Англии играть!

Уинсом рассмеялась.

— Ну, давай присоединимся. — Энни обняла Уинсом за плечи, и они, захватив свои бокалы, подошли к столу как раз вовремя, чтобы поддержать песню. «И от него нет пользы никому, и никому нет дела до него», — вступили они в хор.

Бэнкс испытывал подлинное удовольствие от поездки в Лидс. Была прекрасная погода, машин на дороге было немного, и айпод занимал его, извлекая из своей обширной памяти мелодии Дэвида Кросби, Джона Кейла, групп «Пентангл» и «Гриндерман». Затылок слегка ломило после обильных возлияний на поминках по Кеву Темплтону; перед выездом Бэнкс попытался нейтрализовать похмелье таблеткой парацетамола — пока не помогло. Слава богу, у него хватило благоразумия не прикладываться к крепким напиткам и заснуть на диване у Хэтчли, правда, дети разбудили его спозаранку. Энни ушла из паба рано и перед уходом обещала как-нибудь снова наведаться в Иствейл, чтобы поговорить с Элизабет Уоллес. Они с Бэнксом условились вечером вместе поужинать и обменяться впечатлениями.

Джулия Форд согласилась встретиться с Бэнксом в одиннадцать часов; в телефонном разговоре ее голос поначалу звучал несколько смущенно, однако говорила она вежливо и доброжелательно. В Лидсе Бэнксу повезло поставить машину на парковку, расположенную неподалеку от Парк-сквер, и он появился в офисе в назначенное время. Молоденькая секретарша, поливающая цветы в вестибюле, вежливо приветствовала его и, позвонив по телефону, проводила в кабинет Джулии.

Джулия Форд встретила Бэнкса, встав из-за своего большого, аккуратно прибранного стола. Склонившись вперед, она с улыбкой протянула ему руку. В кабинете чувствовался легкий, утонченный запах ее дорогих духов.

— Старший инспектор Бэнкс! — приветствовала его она. — Рада видеть вас снова!

— Наша радость взаимна, Джулия, — галантно ответил Бэнкс. — Вы позволите называть вас по имени?

— Конечно. А вы Алан, не так ли?

— Да. Вы совсем не изменились со времени нашей последней встречи.

И это была правда. Прическа осталась прежней: шоколадного цвета волосы завитками лежали на плечах, правда, кое-где в них светились серебряные нити. Глаза все так же внимательно и оценивающе смотрели на собеседника: ни на минуту она не прекращала сравнивать, анализировать, делать выводы. Джулия села, аккуратно расправив юбку. Миниатюрная, за большим письменным столом она казалась еще меньше.

— Комплименты ни к чему, инспектор. Что привело вас ко мне?

— Весьма деликатное дело.

— Я только такими и занимаюсь, — махнула она рукой. — С удовольствием помогу, если только вы не станете принуждать меня выдавать профессиональные секреты.

— Да у меня и в мыслях нет ничего подобного, — успокоил ее Бэнкс. — Всего несколько вопросов. Первый: знаете ли вы женщину по имени Мэгги, или Маргарет, Форрест?

— Это имя мне знакомо. Мы вели кое-какие ее дела. Но, спешу уведомить, не уголовные. Ибо это исключительно моя область. Остальные сотрудники фирмы оказывают юридическую помощь по широкому кругу гражданских и хозяйственных дел. Кажется, она была клиенткой Констанс Уэллс.

— Вам не приходилось встречаться с ней в недавнее время?

— Точно нет.

— Тогда мне, видимо, стоит поговорить с мисс Уэллс?

— Не думаю, что из этого выйдет толк, — покачала головой Джулия. — Мои сотрудники и партнеры сохраняют конфиденциальность так же строго, как и я.

— Неужели не бывает никаких исключений? — спросил Бэнкс.

Ее глаза сузились.

— Что конкретно вас интересует?

— Сотрудникам вашей компании с самого начала было известно, что Карен Дрю — это Люси Пэйн. Вы изменили ей имя и определили в Мэпстон-Холл. Но где бы Люси Пэйн ни находилась, она оставалась вашим клиентом. Вы вели ее дела.

— Разумеется. Это наша обязанность. Я все еще не понимаю, что привело вас ко мне.

— Кому-то стало известно, кто она такая, и ее убили.

— Этой информацией владели не только мои сотрудники! Вы же не собираетесь обвинить в случившемся нашу фирму?

— Мы опросили десятки людей, — сказал Бэнкс после недолгого молчания. — Все ниточки сходятся на вас, Джулия, и вы можете помочь нам распутать это дело.

— Каким образом?

— Мы полагаем, что Люси Пэйн убила либо Мэгги Форрест, либо другая женщина, восемнадцать лет назад расправившаяся в окрестностях Уитби с двумя мужчинами. Ее имя Кирстен Фарроу, однако теперь она, очевидно, зовется по-другому. Волос, найденный на одеяле Люси Пэйн, сравнили с локоном, состриженным с головы Кирстен восемнадцать лет назад. Из волоса, найденного на одеяле, выделена ДНК, сейчас проводится ее анализ. Если мы сумеем выяснить, кому было известно, что Карен — это Люси, и куда могли просочиться эти сведения, наше расследование в значительной степени продвинется. Вы или кто-либо из сотрудников вашей фирмы говорили Мэгги Форрест о Люси Пэйн?

— Я — нет.

— Послушайте, Джулия. Это очень важно, ведь погибли люди, убит полицейский.

Джулия провела рукой по волосам:

— Я очень расстроилась, когда узнала о гибели вашего коллеги. Чем смогу — помогу.

— Вы когда-нибудь слышали о Кирстен Фарроу?

— Никогда.

— А с доктором Элизабет Уоллес вы знакомы? — резко сменил тему Бэнкс.

На лице Джулии появилось удивленное выражение.

— С Лиз? Знакома, конечно, и уже много лет. А в чем дело?

— Она патологоанатом в нашем округе, только и всего.