Дневник на итальянском - Элиза Харрис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 54
Marc Antony — When I Dream At Nihgt
Джеймс
Ее комната пахла воспоминаниями. Горькими. Больными. В воздухе ещё стоял смех Эрики, наши ссоры в этих стенах, как только она переступила порог этого дома. Кровать была аккуратно застелена, постель больше не смята. Ни вещей, ни разбросанный карандашей на столе, которыми она рисовала эскизы…больше ничего. В этом доме, в её комнате, которая стала после отъезда моим убежищем, не осталось ничего, кроме воспоминаний и её запаха. Чертового родного, который я не променял бы ни за что на свете.
Я ненавидел её, насколько это было только возможно, что она так просто бросила всё и ушла. Ушла из моей жизни, даже не дав права объясниться, всё исправить. Она даже не сказала, что уезжает! Гнев прорывался изнутри, и я на эмоциях крушил всё, что только попадалось под руку.
Да, я конченный ревнивый ублюдок. Я не помнил ни черта с того вечера, не помнил ни Эрики, ни Аси в моей постели. И я ненавидел себя за то, что это могло произойти. Я облажался. Одна ошибка, одна ревность, и я потерял всё, что у меня было. Потерял Эрику. А она была для меня всем.
Одно неправильно действие, совершенное на эмоциях, способно разрушить всю твою жизнь. Способно сломать тех, кого ты любил, и кем дорожил. После случившегося, дорога в конце тунеля меркнет и идти не хочется. Мне не хотелось идти без неё.
Недели, чертовы недели, которые я хотел остановить, тянулись так долго и с такой щемящей болью в груди, что хотелось разорвать себя на части.
Я снова, как маньяк, десятый раз за день, прислонившись к двери её комнаты, и обводя взглядом периметр, пока в воспоминаниях то и дело возникают картины прошлого, когда Эрика ещё была рядом, заглушая эмоциональную боль, сжимал кулаки.
Я больше не мог держать. Со всей силы ударив по стене, я стал колотить, не жалея окровавленных костяшек, которые оставляли алые пятна крови на обоях. Мне было чертовски больно. И я чувствовал себя единственным ублюдком, единственным, кто виноват в случившемся. Я потерял её только по своей вине и е имел права злиться. Но я злился. Какого черта она сделала со мной? Что в ней так притянуло меня и какого черта я так влюбился в эту девушку? Зачем она вообще появилась в моей жизни! Она стала лучшим, что случалось со мной, но и самым страшным кошмаром, после ухода которого, остался только пепел.
В комнате летело всё. Я крушил на ходу каждую вещь, которую видел, пока не добрался до стола, аккуратно выдвигая ящики. Мои яростные порывы продолжились бы, если бы я не коснулся рукой маленького блокнота с плотными страницами. Сердце опустилось, когда я взял его в руки. Думал, эскизы. Часть Эрики, её мечты стать дизайнером одежды, грандиозные планы на жизнь и любовь к тому, что она создавала. Эта девушка безумно талантлива. Безумно…Безумная.
Только это оказались совсем не эскизы, и стоило мне перевернуть страницу за страницей, бегло пробегая глазами по исписанным строкам, сердце вовсе перестало подавать признаки жизни. Личный дневник. Её дневник на итальянском.
И лучше бы я не знал этого чертового языка, которому мать заставляла меня учиться с малых лет. Лучше не видел, что она писала своей рукой на эмоциях.
«…ненавижу его»
«я не справляюсь…»
«Джеймс отравляет мне жизнь, у меня не получается, это место не приняло меня…»
«Мы впервые нормально поговорили. Нормально. По-настоящему…он улыбался мне. У Джеймса очень красивые ямочки…»
«Она снова делает мне больно»
«Кажется, я запуталась в собственных чувствах. Я больше не могу ненавидеть его…»
«Что значат мои чувства? И что они значат для него»
«Кажется, я влюбляюсь…»
«Он невероятный…Джеймс стал мне слишком родным человеком»
«Это проклятье, но я люблю его. Безумно, дико, но люблю»
«Он снова пытается сломать меня, вновь играет…Чего добивается этот парень?»
«Мы провели вместе ночь. Я ни о чем не жалею. Он лучшее, что случилось со мной в этой жизни. Чтобы не происходило между нами дальше, я никогда…никогда не забуду его»
«Всё так замечательно, что я боюсь…мне страшно потерять его. Наверное, я не выдержу, если ещё один любимый человек покинет меня»
«У мамы с Кристианом будет ребенок! И я впервые задумала о том, что тоже хотела бы так радоваться беременности. Я впервые стала мечтать о семье всерьез. И о ребёнке, у которого могли бы быть ямочки Джеймса, его улыбка…мне кажется, я буду любить его больше жизни. Так же, как Джеймса»
Пальцы судорожно тряслись над страницами. Я переворачивал до тех пор, пока не показались пустые, залитые слезами. От слез они высохли, искривившись. На них было пусто, но казалось, даже больше, чем на тех, что исписаны чернилами. Она плакала. И стоило мне подумать об этом, как первая слеза упала в середину листа.
Мужики не плачут, думал я когда-то.
Я бы отдал всё, лишь бы того дня не было в моей жизни. Будь проклят тот момент, когда я решил напиться. Будь проклят тот момент, когда засомневался в своей девушке…да черта с два, я никогда в ней не сомневался!
— А-а-а! — мой крик был скорее похож на дикий рёв. Теперь страницы её дневника были залитыми и моими слезами.
Я сжал простынь кровать с такой силой, что она обещала треснуть в моей ладони в тот момент, когда последние страницы, исписанные чернилами, попали в моё внимание:
«Он мне изменил. Это больнее, чем я могла предполагать. Я не знаю, как быть дальше. Ничего не чувствую, кроме пустоты. Не хочу жить. Без него»
«Джеймс разрушил меня. Подарил мне новое сердце, а затем снова выдернул его, радавив в собственных ладонях. Он уничтожил меня, даже неподозревая об этом. Пусть будет проклят тот день, когда я встретила его. Пусть будет проклят день, когда поняла, что люблю его. Жить без него не могу…будь он проклят…потому что я люблю его вопореки всему!»
Разгром в комнате Эрики, видимо, был слышан на первом этаже. Я больше не сдерживал зверя, который рвался наружу. Бил стены, разбивая кулаки в кровь. Физическая боль была ничем по сравнению в той, что оставила после своего ухода Эрика. Сил не осталось вовсе. Я впервые в жизни перестал бороться. Впервые в жизни проиграл, даже не являясь ведущим игры. Слишком заигрался, и даже не заметил, как потерял то, чем
